В день 142-й годовщины окончания Кавказской войны в столице Адыгеи Майкопе прошел чрезвычайный съезд адыгского народа. Участники съезда дали понять, что нынешний относительно прочный мир на западе Северного Кавказа может оказаться под угрозой, если федеральные власти будут продолжать настаивать на объединении Адыгеи и Краснодарского края. «Берегите сакли черкесов, -- напомнил один из участников съезда высказывание бывшего краснодарского губернатора Николая Кондратенко. -- Если сакли черкесов загорятся, худо будет всем».

Адыги, черкесы и кабардинцы считают себя одним народом, к которому относятся также шапсуги, абазины, абадзехи и абхазы. При этом лишь адыги имеют "титульное" территориальное образование. Черкесы и кабардинцы живут в «двусоставных республиках» вместе с карачаевцами и балкарцами, а шапсуги, к примеру, пока лишь безуспешно претендуют на собственный автономный район в составе Краснодарского края. Адыгея остается также «историческим очагом» для многомиллионной черкесской диаспоры, образовавшейся в Турции и некоторых странах Ближнего Востока после массового выселения черкесов, предпринятого правительством императорской России после окончания Кавказской войны.

Несколько лет назад Адыгея и Краснодарский край попали в число кандидатов на укрупнение регионов. Пробным шаром укрупнения в 2003 году стали Пермская область и Коми-Пермяцкий автономный округ, объединенные референдумом в единый Пермский край. Пока процедура слияния отрабатывалась в спокойных уральских и сибирских регионах, федеральная власть давала понять, что не прочь запустить тот же механизм и на Кавказе. Для этого не без оснований была выбрана Адыгея. Республика, полностью находящаяся внутри Краснодарского края, отстает от него в экономическом плане. Кроме того, хотя титульным этносом здесь являются адыги, большинство (около 67%) населения составляют русские, часть которых недовольна тем, что они почти не представлены в органах власти.

Основным инициатором идеи объединения считается полпредство президента в Южном Федеральном округе: в Ростове не скрывают, что воспринимают действующего президента Адыгеи Хазрета Совмена как неэффективного политика, создавшего коррумпированную систему власти, паразитирующую на федеральных дотациях. Предполагалось, что избранный этой весной новый созыв парламента (хасэ) Адыгеи примет республиканский закон о референдуме, который позволит начать движение к слиянию республики с краем. Новый состав парламента оказался, однако, вполне лоялен по отношению к президенту Совмену, который, пригрозив было несколько недель назад своей досрочной отставкой, побывал затем на аудиенции у Владимира Путина и заручился, судя по всему, поддержкой главы государства. Южное полпредство оказалось вынуждено, по крайней мере на время, публично отказаться от идеи объединения Адыгеи с Краснодаром. Но в самой республике беспокойство в связи с возможным референдумом нарастает.

Вчерашний съезд, проведенный совместно общественным движением «Адыгэ хасэ» и Черкесским конгрессом и собравший около 700 делегатов, принял резолюцию, в которой «политика губернизации» на многонациональном Северном Кавказе объявлена «вредной». Адыги обещают «стоять на сохранении республиканского статуса». «Пока один адыг будет жить на этой земле, Республика Адыгея должна быть сохранена», -- сказал один из участников съезда.

Второй пункт резолюции вызвал недовольство у части зала: авторы текста предложили выразить поддержку президенту Совмену, но кто-то из гостей напомнил, что президентский срок последнего подходит к концу и вообще не стоит «превращать все в спектакль для одного человека». Самого г-на Совмена в зале не было -- его приветствие к съезду зачитал вице-президент республики Борис Гокжаев. На это обратил внимание глава хасэ адыгов Краснодарского края Азамат Шхалахов: «Мы должны поддержать президента, если он с нами. Мы его выбирали не для того, чтобы видеть его только по телевизору». Хотя руководство Черкесского конгресса считает г-на Шхалахова оппозиционером, это его замечание вызвало шквал аплодисментов. Но пункт о поддержке президента Адыгеи в резолюции все-таки оставили.

Ключевым оказался третий пункт: съезд решил, что изменение статуса Адыгеи -- исключительное право адыгского народа. То есть если референдум по этому вопросу все же произойдет, то участвовать в нем должны только этнические адыги. Если же федеральные, окружные или краснодарские власти добьются проведения всеобщего голосования, то адыги участвовать в нем не будут и его не признают.

Участники съезда полагают, что в этом случае может сработать механизм, который попросту взорвет межэтнический мир на западе Северного Кавказа. Приглашенные ими русские ораторы, в частности атаман Майкопского отдела Кубанского казачьего войска Анатолий Тарасов, разделяют это мнение. «Если Восток -- дело тонкое, то Кавказ -- обоюдоострое, -- сказал атаман. -- Прежде чем ставить такие вопросы, надо трижды подумать». Он, правда, склонен считать, что нынешний статус Адыгеи -- заслуга не только адыгов, но и русских, а решать судьбу региона все же должен весь населяющий его народ. «Народ Адыгеи в любом случае уже никогда не исчезнет», -- на всякий случай обнадежил съезд атаман.

Русские и адыгские участники съезда, проходившего под ярким лозунгом «Навеки с Россией», призывали друг друга не искать виновных в событиях 200-летней давности, не ссориться и крепить дружбу между народами. Тем не менее Кавказскую войну вспоминали почти в каждом выступлении, а в конце утвердили проект памятника ее жертвам в виде понурого горца верхом на изможденной лошади, отправляющегося, по всей видимости, в изгнание. Чрезвычайный адыгский съезд объявили не законченным, а приостановленным, чтобы он в любой момент мог собраться вновь. Несмотря на обилие мирной риторики и интеллигентный облик большинства собравшихся, трудно было отделаться от тревожных воспоминаний о том, как с национальных конгрессов 15 лет назад незаметно начиналась очередная кавказская война.