Правительство уже придумало все возможные механизмы поддержки российского экспорта. Об этом заявил вчера министр экономического развития и торговли Герман Греф на заседании совета по конкурентоспособности и предпринимательству. Механизмы есть -- теперь дело за реализацией. А реализации, признал г-н Греф, мешают сами чиновники.

В том, как именно поддерживать экспорт, нет единства. Министерство финансов, Минпромэнерго и МЭРТ либо видят проблемы по-разному, либо каждое стремится взять верх при распределении ресурсов поддержки. Когда же в товарищах согласья нет, премьер Михаил Фрадков, мягко говоря, начинает нервничать. И задавать коллегам малоприятные вопросы: кто координатор, чья площадка главная из трех ведомств, на кого в суд подавать? «Минфин не возражает распределять деньги, только представления не имеет о предмете», -- вскользь заметил вчера г-н Фрадков. «Герман Оскарович в отчаянии, что у него нет экспортного департамента. Ну, создадим. Так я сразу скажу, ничего это не решит. Опять через коленку», -- сокрушался премьер.

Г-н Фрадков отметил, что многие поручения правительства, касающиеся поддержки экспорта, не выполнены. Разногласия между МЭРТ и Минфином не преодолены. Материалы по созданию государственной корпорации развития внесены только в сентябре и вместо их одобрения к концу года они в лучшем случае пройдут первое чтение.

На взгляд г-на Грефа, главное сегодня -- это создание госкорпорации развития на базе Внешэкономбанка, Российского банка развития и Росэксимбанка. Направления деятельности нового органа министр обрисовал так: кредитование, субсидирование и страхование экспорта; поддержка развития; оперирование средствами инвестиционного фонда, а также долями Азиатского и создаваемого Черноморского банков. Функции управления долгами, по словам г-на Грефа, постепенно (где-то через год после создания корпорации) должны будут отойти к долговому агентству.

Масштабность нового органа, видимо, несколько озадачила даже премьера. «Я так понимаю, корпорация должна быть вневедомственной, -- на всякий случай уточнил он. -- И под управлением, ну, скажем, правительства что ли». «Глава корпорации будет назначаться президентом, а совет директоров формироваться правительством», -- пояснил г-н Греф. «Необходимость сконцентрировать ресурс есть. Мне тут активно приписывают идею воссоздания Министерства внешней торговли, -- начал г-н Фрадков и тут же закончил. -- Внешторг -- это вчерашний день. Если бы мы дали выход корпорации, это был бы уже шаг. И это отнюдь не значит пролоббировать интересы ВЭБа. Будет госкорпорация. А нам надо объединять госуправление и бизнес».

«А вы чего, Николай Николаевич, ночуете с этой корпорацией, Почему вопрос не поставите жестко?» -- поинтересовался премьер у первого заместителя главы ВЭБа Николая Косова. «Ну, наше слово не главное. Мы больше как эксперты выступаем», -- отозвался банкир. «Вы откуда сюда приехали?» -- поинтересовался г-н Греф. «С совещания у вас», -- ответил г-н Косов. Но тут министру экономического развития пришлось признать, что, несмотря на все согласительные совещания, «конфликт интересов сохраняется». У МЭРТ остаются довольно серьезные разногласия еще и с Центробанком. Так что появление документов по госкорпорации до конца года, очевидно, придется считать большой удачей.

На фоне спора высокопоставленных мужей из кабинета министров вопросы предпринимателей как-то прошли стороной. И попытка г-на Грефа сказать, что требуется радикальное решение по возврату экспортного НДС, также осталась незамеченной. Единственным, кто удостоился особого внимания, был глава компании IBS Анатолий Карачинский. Он задал, казалось бы, простой вопрос: какие у государства критерии при определении приоритетов поддержки тех или иных отраслей или экспортеров? Однако ответа не получил. Точнее, получил сразу два.

Г-н Греф впал в некий дидактический пафос: «Кто вам сказал, Анатолий Михайлович, что вам чиновник должен сказать, что и куда продавать. Хватит плакать. Хватит. Жилетку, конечно, можем предоставить. Специально под вашу отрасль сделан беспрецедентный налоговый режим, технопарки. Может быть, вам еще и квартирки дать?! Тогда вам в собес надо идти работать. Сегодня нет проблемы нехватки ресурсов, поэтому и нет необходимости выстраивать приоритеты». Про льготы автопрому и авиапрому главный экономист старательно не вспоминал.

«Я имел в виду все-таки критерии. Есть политические, есть бизнесовые», -- пояснил суть вопроса г-н Карачинский. «Мы не сможем коротко ответить на этот вопрос", -- пообещал премьер. И стал отвечать длинно: "Была тут цепь случайностей. Если бы я не поехал на Кубу, то Олег Дерипаска поставил бы туда автомобили под кредит в 355 млн долл. И что бы было? И у нас, и у кубинцев ничего. Ну, несколько «Нив» и «Волг», которые они задействуют в основном в ритуальных услугах. А на Кубе есть биотехнологии и еще кое-что. Недвижимость, туризм... На рынках развитых стран мы можем предложить и продукцию, и специалистов, которые научат не только матом ругаться. Куба у меня прямо в глазах стоит. Абсолютно бесполезный для бизнеса визит. Или Греция! Пусто. Ничего нет. И по РАО "ЕЭС", и по "Газпрому" с трудом, и это при том, что политические условия наиблагоприятнейшие».

«Может, бананы в Грецию завезти?» -- попытался пошутить г-н Греф. «И что тогда, Карачинский нас не будет проверять: правильный ли у нас курс и как мы делим кредиты?» -- переспросил премьер. И, что называется, подытожил: "То мы торгуем металлом, то с хлеба на квас перебиваемся. Нужно заниматься внешними связями. Правительство здесь недорабатывает!»