Изменение внешнего имиджа России по мере приближения президентских выборов становится все более затратным мероприятием. Согласно проекту бюджета-2007, в будущем году расходы Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям на поддержку СМИ вырастут на 50% и составят 18,2 млрд руб. Причем, судя по всему, «Роспечать» готова истратить немалую часть этих средств (по неофициальной информации, до 2,4 млрд руб.). на электронные средства массовой информации, работающие на зарубежную аудиторию. Существенная часть этих денег достанется телеканалу Russia Today, год назад начавшему вещание на английском языке.

Первый англоязычный круглосуточный телевизионный канал из России появился год назад -- в сентябре 2005-го началось вещание в тестовом режиме, а к зиме новости из России уже транслировались через спутники на весь мир. Руководители канала Russia Today, о создании которого еще летом прошлого года объявил глава «Роспечати» Михаил Сеславинский, и по сей день пытаются доказать, что занимаются не пропагандистской деятельностью, а создают качественный информационный продукт.

На создание телеканала уже ушло порядка 30 млн долл. Еще не запущенный проект получил широкую прессу -- его называли как «русским CNN», так и «пропагандистской машиной Кремля». Оценить, что в итоге удалось создать за год, россияне, не являющиеся целевой аудиторией канала, могут, только подписавшись на пакет «НТВ-Плюс» или через «тяжелые» интернет-трансляции. О том же, как воспринимают новости из России иностранцы, корреспонденту «Времени новостей» Юлии ХОМЧЕНКО рассказывает главный редактор Russia Today Маргарита СИМОНЬЯН.

-- Маргарита, кто сейчас смотрит Russia Today, оправдала себя целевая аудитория, на которую вы рассчитывали?

-- Мы транслируемся через спутники, которые покрывают территорию практически всего мира, за исключением Южной Америки и Западной Африки. Intelsat Americas 5 вещает на Северную Америку, Канаду и Мексику, Hotbird-6 и Eutelsat W4 -- на территорию Европы, а Thaicom-5 -- на Азию, Африку, Австралию и Новую Зеландию. Russia Today-- не метровый федеральный канал, и нам сложно посчитать, проанализировать аудиторию.

Сейчас наша задача -- выйти в кабельные сети. Между прочим, ВВС активно пыталась войти в американские сети на протяжении многих лет и смогла только в этом году получить небольшую возможность быть представленной на рынке США: у них теперь есть маленькие слоты, но круглосуточно вещать по кабелю ВВС не может. Наш контракт на вход в сети США в Сан-Франциско на стадии подписания, и пока только об американской аудитории мы можем делать более или менее точные подсчеты, учитывая потенциальных зрителей. Мы собирались вещать для людей, которым интересна Россия -- это ставили себе основной задачей, полагая, что в числе зрителей окажется мало обывателей. Целевая аудитория, на которую делали ставку, -- это бизнесмены, чьи деньги либо уже здесь работают, либо они планируют сюда войти, это политологи, журналисты, научная интеллигенция. И они нас смотрят. Американские исследования, которые проводились независимыми друг от друга структурами, это подтвердили. Мы до сих пор ориентируемся на образованную прослойку и на тех, чьи интересы, прежде всего деловые, связаны с Россией. Но и обывателей тоже нельзя исключать.

Концепция канала, информационной политики не была рассчитана на обывателей, но, как оказалось, интерес к нашей стране намного шире, чем мы представляли. Как раз от «неэкспертной» аудитории мы получаем больше всего откликов, пишут и звонят обычные люди, которые неожиданно для себя открыли Россию, которые и не представляли, как здесь живут. В день от 20 до 50 писем из разных стран приходит только на сайт канала. (Сейчас аудитория нашего сайта -- более 300 тыс. человек, это те, кто получает на сайте информацию о сетке вещания канала, анонсы программ, те, кто заходит, чтобы смотреть наши новости через Интернет.) На протяжении трех последних месяцев самая активная аудитория -- это Австралия и Новая Зеландия. Это регион, в котором исторически сложилось так, что большая часть населения "ловит" телевидение со спутника. Но интерес к Russia Today мы связываем с тем, что до этого Россия в этом регионе планеты никак ни присутствовала. А как раз там аудитория испытывает интерес к тому, что происходит в мире, потому что они живут в некой изоляции. И вдруг обнаруживают новостной канал, по качеству не уступающий ведущим мировым каналам, но дающий при этом совершенно новую для них информацию.

На Ближнем Востоке мы интересны, например, в Палестине, где очень развито спутниковое телевидение. Мы давали конференцию по ситуации с ХАМАС в прямом эфире, ни CNN, ни BBC этого бы не сделали.

-- По вашим ощущениям, за первый год вещания какие-то задачи из тех, что ставила власть перед каналом, выполнены? Удается ли RTTV влиять на имидж страны?

-- Имидж страны -- это слишком многослойное и синтетическое понятие, имидж нельзя изменить, только запустив некую пропагандистскую машину, какой бы мощной она ни была. Нельзя, запустив один канал, изменить образ страны в глазах мирового сообщества, такая и цель-то нами не ставилась. Вот наличие у России такого канала, безусловно, само по себе на имидж влияет, но вряд ли это сможет делать информационная политика этого канала. Поэтому никто такой задачи не ставил: запустить канал, чтобы изменить имидж. Такая идея абсурдна сама по себе. Если же говорить о задачах реальных, а не надуманных, то канал, безусловно, выполняет свою главную задачу: он обеспечивает баланс в информационном пространстве. Российский взгляд на мировые новости сейчас актуален для всего мира, хотя бы уже потому, что Россия активно участвует в глобальных экономических и политических процессах.

-- Какие информационные продукты входят сейчас в вашу сетку вещания? Что уже пользуется популярностью у зарубежных зрителей?

-- Общая модель нашей сетки вещания выглядит следующим образом. Первая половина каждого часа -- это главные новости: политика, бизнес, культура, спорт. Вторая половина часа, как правило, либо документалистика, либо расширенные новостные программы. Наш продукт -- это новости, особенность в содержании: новости из стран СНГ и России -- как раз то, что сейчас интересно Европе и Америке. Плюс взгляд на события в мире и в России изнутри, но глазами западных журналистов. По выходным транслируются авторские аналитические программы с Питером Лавелем, одним из весьма спорных персонажей на международном телевидении, в его адрес можно услышать много и критики, и похвал. Он высказывает свою авторскую позицию. Если говорить об упреках, что, мол, Russia Today пытается создать некий выверенный имидж страны и говорит под диктовку Кремля, -- приглашаем посмотреть эфир: то, что произносит иногда Питер Лавель, не рискнет показать в эфире ни один оппозиционный российский канал.

Специфика коллектива Russia Today такова, что у нас здесь в принципе невозможна какая-то политическая цензура или идеологический диктат. Если российских журналистов можно как-то простимулировать, пошантажировать, заставить их говорить, то что нужно, то с британцами и американцами этот номер не проходит. Они встанут и уйдут, потому что в России их трудно удержать какими-либо деньгами. Общая численность персонала в Москве порядка 600 человек, корреспондентов 120, и половина из них британцы, есть также австралийцы, американцы. У них на первом месте интерес к работе, профессионализм, заинтересованность делать новости в соответствии со стандартами, принятыми на Западе. Они же все четко понимают, что их смотрят на родине, куда они вернутся и где им предстоит дальше жить и работать в своем профессиональном сообществе. И это тоже для нас является страховкой и от упреков в наш адрес, и от того, чтобы не опускаться ниже определенной планки.

-- Но наверняка уже были случаи, когда редакцию не устраивало мнение журналиста?

-- У нас была пара случаев увольнения российских корреспондентов за высказывание своего исключительно субъективного суждения о передаваемых событиях. Комментирование в новостном формате, когда человек не просто сообщает обстоятельства события и не передает точку зрения ньюсмейкера, а начинает в эфире рассказывать, что хорошо, а что плохо, не допускается.

Кстати, о взгляде иностранцев на Россию изнутри. За полгода вещания стало понятно, что линейка документальных фильмов о России пользуется популярностью на Западе, более того, их у нас хотят покупать, их хотят ретранслировать. Документальная линейка у нас очень разнообразная: это и фильмы о российских городах, и судьбы простых людей, и исторические фильмы. Россия интересна миру. И если уж говорить о какой-то неписаной сверхзадаче, которую выполняет наш канал, то это именно удовлетворение этого интереса. У нас в эфире есть, например, цикл документальных фильмов Wayfarer, главным героем которого является известный американский журналист Марк Эймс. Это такой иностранный Робинзон в России: он забирается в провинциальную глубинку и с юмором рассказывает о своих приключениях. Все по-честному -- ездит на тракторе, работает на сталелитейном заводе, водку пьет с рабочими. Это, на мой взгляд, подтверждает, что у нас нет задачи показать зрителям терема, матрешки и кокошники или, наоборот, доказывать, как в России все суперсовременно. Мы стараемся показать все как есть, жизненно.

-- У BBC, который считается одним из удачных западных примеров общественного телевидения и финансируется на деньги налогоплательщиков, есть жесткий устав, который не позволяет правительству вмешиваться во внутреннюю политику редакции. Как у вас складываются отношения с кремлевской администрацией?

-- Мы не ВВС и не собираемся делать аналог уже существующих каналов. Что такое общественное телевидение и на чьи деньги оно живет -- это вечная дилемма. Так же как и мы -- на деньги налогоплательщиков, только почему-то в России такое телевидение называют государственным, а в Британии -- общественным. У нас есть устав телеканала, но принципы взаимоотношений прессы с властями прописаны прежде всего в Конституции России. Что касается давления, то, как мне кажется, по нашему эфиру видно, что его нет.

-- Заявляя о проекте Russia Today, его организаторы говорили о том, что за информационной политикой канала будет осуществляться общественный контроль, будет создан специальный совет.

-- Общественного совета пока нет, он будет, но это не первостепенная задача на сегодня. Сейчас для нас самое главное -- распространение нашего сигнала, распространение того, что мы делаем, до большого числа зрителей. Нужно, чтобы наш продукт стал весомым, чтобы люди, которые войдут в совет, захотели в него войти, смогли видеть, что мы делаем, какие у нас рейтинги. Сначала, мы все-таки решаем эту проблему.

-- Канал будет переходить на самоокупаемость? Как долго еще он будет зависеть от бюджетных денег?

-- Рекламных контрактов у нас нет, несмотря на большое число обращений от агентств, компаний, которые хотели бы размещать у нас рекламу. Причина в том, что у нас пока нет ни алгоритма работы с подобными предложениями, ни соответствующего штата, ни, самое главное, юридически проработанной платформы для работы с компаниями и агентствами. Размещение рекламы в эфире канала, ведущего вещание на весь мир, -- сложный вопрос с точки зрения и российского и международного права. Russia Today -- автономная некоммерческая организация и создана для того, чтобы рассказывать о России, а не деньги на этом зарабатывать. Поэтому говорить о самоокупаемости рано. Для новостного канала полгода не срок, и о заработке будет уместно говорить, когда мы войдем в крупные кабельные сети. Вот если это произойдет, будет объективное свидетельство того, что мы абсолютно востребованный продукт.

Кабели Европы, Америки, Канады -- очевидные приоритеты, прежде всего потому, что здесь наиболее силен интерес к России с точки зрения связи со страной, с бизнесом. Выгода кабеля в том, что его аудиторию можно посчитать, со спутником это проблематично, даже если канал выходит в кодированном доступе. Если аудитория в кабеле превосходит определенную заложенную планку, то кабельный оператор начинает платить каналу с каждого абонента -- это способ заработать.

-- Что сейчас мешает попасть в американские и европейские кабельные сети?

-- Характер европейского кабельного телевидения в большинстве случаев очень провинциальный, и основная проблема европейских телевещателей, да и наша, -- как сделать новости интересными и как подавать европейцам глобальные новости. Например, зрителям Дании, Голландии совершенно неинтересно, что происходит за воротами их дома. Там информационное сообщество сейчас ведет речь о том, чтобы привлекать интерес людей к большим событиям, глобализовываться. Для Russian Today самый очевидный способ попасть в европейские сети -- это делать русские субтитры. Об этом нам твердят многие кабельные операторы. Дело в том, что процент русскоязычного населения в Европе очень высок, и при этом заметен катастрофический дефицит русскоязычных каналов. Это востребованный продукт в Европе, но пока мало возможностей, чтобы аудитория могла свободно его получать, так, чтобы было комфортно, удобно. Для нас это проблематично, ведь мы вещаем из России, но не для русскоязычного телезрителя, нам важно качество речи, звука. Мы и так ограничены в российских ньюсмейкерах, владеющих качественным английским. Приходится делать синхронный перевод, что грязнее, чем если бы это был чистый звук.

Что касается американского информационного рынка, то он закрыт -- Европа туда пытается попасть 10 лет. Нам пробить брешь удалось благодаря деньгам: очень много американских денег сейчас работает в России, и людям, чьи деньги уже работают здесь, или инвесторам, которые планируют вкладывать сюда деньги, интересно, что здесь происходит, как здесь развивается бизнес, что происходит в политике, каков социальный фон происходящего, в конце концов, от этого зависит то, как долго и насколько эффективно здесь будут работать их средства.

-- Вы уже знаете, сколько вам в бюджете будущего года заложили средств, на что пойдут эти деньги?

-- Слухи о том, что наш бюджет превышает 2,4 млрд, -- это только слухи. Что примечательно, эта «утечка» произошла именно в тот момент, когда наш канал начал кабельное вещание в США, поэтому это можно расценить как «ответ» американских монополистов. Мы пробовали для себя посчитать, откуда могла взяться эта цифра, что туда можно заложить. Бюджета, как и зарплаты, всегда не хватает, но эта сумма пока ничем не подтверждена. Да, Америка тратит на CNN гораздо больше -- десятки миллионов долларов, на запуск «Аль-Джазиры», насколько мне известно, было единовременно потрачено 140 млн долл., потом ежегодно выделялось порядка 100 млн долл. Мы вполне укладываемся в тот бюджет, который у нас есть. В любом случае, пока нет утвержденного государственного бюджета на следующий год, нет предмета для комментариев.

-- Но ведь у компании есть проекты создания информационных служб на арабском и испанском языках, в какой они стадии?

-- Ну, объективные предпосылки информационного интереса к Ближнему Востоку, несомненно, есть, но он формируется не телеканалами, а, скорее, геополитикой. Да, действительно есть такие проекты, но они находятся в стадии разработки и никаких временных определений не имеют. Ну а то, что некоторые иностранные СМИ сообщают, будто мы тут чуть ли не в ночную смену выпускаем новости на арабском, -- полная глупость. На канале, который ведет круглосуточное новостное вещание, такая ситуация невозможна.

-- Российскому налогоплательщику доказывать свое право на существование вы не собираетесь? Только иностранцам?

-- Мы понимаем, что большая часть упреков, которые поступают в наш адрес в России, связана с тем, что российские зрители не могут смотреть наш канал на русском языке. Но мы не собираемся делать еще один канал на русском языке. У российских зрителей достаточно качественных телевизионных каналов, которые делают очень профессиональные люди. Что же касается западных зрителей, владельцев кабельных сетей, то здесь ситуация очень понятная. Здесь работает очень простой и прагматичный принцип: западный зритель приучен к определенному и очень высокому стандарту качества новостей. Смотреть некачественные новости или пропаганду они не будут, даже если это будет бесплатно.