В Россию с рабочим двухдневным визитом прибыл генсек Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) Марк Перрен де Бришамбо. В центре вчерашней беседы генсека с главой МИД России Сергеем Лавровым было реформирование ОБСЕ и повышение ее эффективности. МИД России подчеркивает, что «особые нарекания» вызывает деятельность Бюро по демократическим институтам и правам человека (БДИПЧ) ОБСЕ, широко практикующего «двойные стандарты». О реформе БДИПЧ рассказал в Вене спецкору «Времени новостей» Катерине ЛАБЕЦКОЙ директор бюро австриец Кристиан ШТРОХАЛ.

-- В декабре 2005 года на совете министров иностранных дел ОБСЕ в Любляне БДИПЧ упрекали в «двойных стандартах». Вашему бюро предложено подготовить доклад о своей деятельности к декабрьскому совету глав МИДов в Брюсселе. В нем будет сказано о реформе БДИПЧ?

-- Основные пункты доклада вытекают из решений совета в Любляне -- это реализация обязательств в русле гуманитарного измерения ОБСЕ, повышение эффективности помощи участникам выборного процесса. Есть ряд инициатив по реформированию, ведь мы вовлечены в экспертный диалог. Наш офис посещали члены Группы мудрецов по реформе ОБСЕ, в том числе и покойный посол России в Варшаве Николай Афанасьевский, с которым у нас сложились хорошие контакты. Но я не встречал предметной критики «двойных стандартов» БДИПЧ. Похоже, что это всего лишь расхожий лозунг.

-- К примеру, нарекания вызывает непрозрачная система назначения глав полевых миссий и групп, следящих за выборами на постсоветском пространстве...

-- БДИПЧ отвечает не за долгосрочные полевые миссии, а за мониторинговые группы, рассчитанные на два месяца. По назначениям в миссии в Вене проходят консультации. Процесс не слишком прозрачен, поскольку носит дипломатический характер. Формирование же мониторинговых групп основано на профессиональном подходе: мы отбираем лучших. Все вакансии публикуются на сайте ОБСЕ, государства-участники могут использовать эту возможность.

-- Много ли в вашей структуре представителей России?

-- У нас работают представители многих стран. Все они проходят строгий профессиональный отбор в соответствии с регламентом ОБСЕ. От каких-то государств экспертов может быть больше, кого-то условия работы не привлекают. У нас немного россиян, норвежцев, испанцев и греков.

-- Как осуществляется финансирование мониторинговых групп из внебюджетных фондов? Не действует ли здесь принцип «кто платит, тот и заказывает музыку»?

-- На основе добровольных взносов государств реализуются лишь отдельные проекты -- по тренингу, ремонту, учебным пособиям. Но никогда я не принимаю добровольные взносы на мониторинг выборов, чтобы исключить саму возможность обвинений в «заказанном танце». Здесь «танец» только мой. Мониторинг выборов финансируется лишь из бюджета ОБСЕ, утвержденного постоянным советом организации.

-- Почему в 2004 году во время президентских выборов на Украине в Донбассе пресекалось общение наблюдателей с избирателями на русском языке и предписывались контакты через английского переводчика?

-- Правительства присылают нам экспертов, владеющих местными языками. Но наблюдателей всегда сопровождает переводчик. Кто-то из местных хорошо знает русский, а молодежь часто и не знает.

-- Так было запрещено наблюдателям общаться с населением без переводчика или нет?

-- Русский язык не запрещен. Чтобы не игнорировать местные языки, мы переводим на них свои доклады. Мы концентрируем усилия на национальных языках.

-- Нарекания вызывает и закрытый характер подготовки вердиктов наблюдателей...

-- Мы действуем на основании полученного мандата и отслеживаем весь многомесячный процесс выборов. В конечном протоколе объединяем долгосрочные наблюдения и отчеты, привязанные ко дню голосования. На выборах к нам присоединяются и парламентарии, направляемые Парламентской ассамблеей ОБСЕ. Они также участвуют в подготовке предварительного заявления. В его подготовке участвуют представители различных государств. Мы приветствуем принятое прошлой осенью решение России об участии в мониторинге. Ведь ценна картина, складывающаяся из множества наблюдений, -- она выявляет тенденции.