Выбранные для рецензии новые книги так или иначе связаны с проблематикой концептуального искусства. Для концептуального художника мир -- это прежде всего бесконечный текстовой архив-картотека, а для верящего в чудодейственную силу языка описаний (метаязыка) критика любой вернисаж -- повод поставить художнику диагноз и выписать ему рецепт лечения. Знакомое по советским поликлиникам с их суровой канцелярией и описаниями неописуемого (герметическими текстами в т.н. «карте амбулаторного больного») название «Регистратура» вполне предлагаемому набору адекватно.

Московский концептуализм. Составители Екатерина Деготь, Вадим Захаров. М., издательство WAM, 2004

Тяжеленная и роскошная книжища «Московский концептуализм» -- прежде всего остроумная провокация. Она великолепный пример мистификации читателя в духе «все не то, чем кажется». Берешь этот фолиант в руки. Он прямо-таки лоснится роскошью. Золотой обрез. 200 листов тяжеленной, как на постеры, бумаги. Полиграфия сверхкачественная. Суперобложка. Супердизайн. Конечно, это альбом. А вот и неправда. В выходных данных книга рекламируется как «фундаментальный корпус искусства московского концептуализма». То есть это базисная книга, фундамент. Изучив внимательнее, и этот вариант отметаешь напрочь. Картинок в ней все-таки больше, а теоретических текстов меньше. Отсутствует летопись движения. По словам «проектировщика» книги, лучшего на сегодняшний день российского художника-концептуалиста Вадима Захарова, существенные пробелы имеются и в реестре имен художников. Так что же это за неведома игрушка, в конце концов? Аутентичное определение: концептуальный проект, в котором Текст это пластический Образ, а пластический Образ и есть Текст. Подобно другим концептуальным действам, это открытая модель коммуникации, не узурпированная синопсисом только одного (в частности, исторического или критического) высказывания. А золотое сияние нового полиграфического артобъекта -- ироничный памятник Времени, принципиальной для контакта с концептуальным искусством философской категории.

Виктор Мизиано. «Другой» и разные. Серия «Очерки визуальности». М., Новое литературное обозрение, 2004

Новая книга уважаемого теоретика, куратора и критика современного искусства Виктора Мизиано -- это тоже своеобразный библиообъект, точнее конструкция, по «этажам» которой, однако, возможно перемещаться как раз именно при помощи внимательного прочтения набранных разными шрифтами страниц. Предполагается полная свобода читателя, чтение «с конца», перескакивание в середину, возвращение в начало.

Искусствовед, художественный критик, издатель etc etc предстает в своей последней книге еще и как социолог. То есть опубликованные за последние более чем десять лет художественно-теоретические и критические статьи, материалы кураторских проектов по-прежнему остаются художественными и кураторскими, но теперь видно, что их объединяет помимо авторства. Это особый, социологический подход к анализу материала, к самой художественной практике. К счастью, в книге Виктора Мизиано отсутствуют «вульгарносоциологические» интерпретации искусства как чего-то производного от более фундаментальных и масштабных общественных процессов. Напротив, художественный процесс представляется как самобытный и самоценный общественный феномен. Более того, демонстрируется общественно созидательный потенциал искусства. Общество с большой буквы, к которому якобы все принадлежат, складывается на самом деле из конкретных сообществ. Проблемы общества -- это проблемы сообществ, проблемы коммуникаций внутри сообществ и между сообществами. Задача искусства как раз и состоит в создании моделей таких сообществ, в налаживании идеального процесса коммуникаций.

В реальности все, конечно, обстоит вовсе не идеально. Российская художественная среда далека от совершенства, и ее социальная организация все еще находится на уровне «тусовки», культурные противоречия которой подвергаются детальному и остроумному анализу. Но хотя Мизиано нередко обвиняют в недостатке патриотизма, его критический анализ выходит за границы нашей художественной ситуации, и западным коллегам достается не меньше за распространенные в их среде стереотипы и зашоренность взгляда, блокирующие коммуникационный процесс. Примеры продуктивного художественного сотрудничества предполагают замещение категории «себя в искусстве и искусства в себе» категорией «Другого», коллеги, собеседника, друга, хотя бы вы с ним и разные.

Андрей Ковалев. Именной указатель. Серия «Очерки визуальности». М., Новое литературное обозрение, 2005

Для второй книги «тотального» арткритика наших дней Андрея Ковалева определение «регистратура» как нельзя кстати. «Именной указатель» -- это подробнейшая регистрация имен художников, засветившихся на выставках последнего десятилетия, от гуру до «подающих надежды». Книга имеет шанс стать настольной не потому даже, что язык автора ярок, сочен и пластичен, а потому, что читать ее можно в любое время в любом состоянии. Читать и не переставать удивляться «всемирной отзывчивости» автора, не только творческой, но и деловой. После каждой заметки о выставке художника дается название издания, где статья была опубликована. Поверьте, все вместе эти названия составят каталог периодических изданий «Роспечати», от дамских журналов до большинства «читабельных» газет, включая нашу. Доподлинно, Андрей Ковалев -- универсальный связной российского артсообщества.