Глава избиркома Чечни Исмаил Байханов сообщил вчера в Грозном, что окончательные официальные итоги воскресного голосования жителей республики, впервые за последние восемь лет выбиравших себе парламент, по закону могут подводиться в течение двух недель. Но первые результаты были объявлены уже ко вчерашнему полудню.

По словам г-на Байханова, обработать к тому моменту удалось чуть больше 50% бюллетеней -- избирком получил данные с 230 из 430 избирательных участков. Напомним, каждый избиратель получал три бюллетеня -- один для избрания члена верхней палаты (Совета республики), по одному от каждого административного района, второй -- для избрания депутата в нижнюю палату (по одному от каждого из 20 избирательных округов) и третий -- для голосования по партийным спискам, чтобы сформировать партийную половину нижней палаты. Вчера г-н Байханов уже зачитал некоторые фамилии чеченских «сенаторов» и победивших одномандатников. Но они в отличие от названий партий едва ли способны что-то сказать читателям. Что же касается партий, то их пропорции в чеченском парламенте уже определились и едва ли значительно поменяются, когда избирком досчитает оставшиеся бюллетени.

Некоторые местные правозащитники уже заявили о массовых "приписках" результатов голосования, в котором, по их мнению, на сей раз участвовало куда меньше людей, чем во время выборов президента Чечни. Реальная явка, как они утверждают, вместо объявленной 60-процентной не достигла необходимых 25%. Однако группа наблюдателей от СНГ заявила, что выборы «можно считать законными и демократическими». А президент Чечни Алу Алханов, выступая перед иностранной прессой, заявил: «Чеченский народ нельзя заставить прийти на выборы. Этого не может сделать ни Алханов, ни Кадыров, никто... Так было, начиная с референдума 2003 года».

Надо полагать, президент имел в виду сугубо добровольный характер голосования и мирные условия, в которых оно проходило. На вопрос иностранных журналистов, почему в мирных условиях они должны были передвигаться под конвоем, г-н президент ответил со встречным сдержанным изумлением: очевидно, он впервые узнал, что официально аккредитованная зарубежная пресса традиционно приезжает на избирательные участки в Чечне хорошо охраняемой колонной, а живет либо в военных частях, либо в хорошо охраняемых гостиницах за пределами республики. «У нас побывала миссия присутствия Совета Европы, -- добавил г-н Алханов. -- И им, насколько я знаю, никто не препятствовал передвигаться везде, где они хотели». Миссия присутствия, проведшая большую часть воскресного дня в гостеприимном Центорое, скромно промолчала.

Лидером партийного голосования, как и следовало ожидать, стала «Единая Россия». В понедельник к середине дня ее результат составлял 61,45%. Примерно о такой цифре в день голосования говорил корреспонденту "Времени новостей" первый заместитель главы политсовета чеченского отделения «Единой России» Руслан Ямадаев. Вторым и третьим местами в процессе подсчета голосов в течение дня понедельника несколько раз менялись КПРФ и СПС. На пресс-конференции в большом зале вновь выстроенного здания минфина Чечни глава избиркома г-н Байханов назвал вторыми коммунистов с 11,99% голосов, а третьими -- правых, набравших 10,93%.

Спустя пару часов начальник штаба правых Сацита Уциева сообщила «Времени новостей», что СПС вышел на вторую рейтинговую позицию и надеется ее удержать. Эти три партии и прошли в парламент -- ни «Яблоко» (3,3%), ни «Евразийский союз» (4,17%), ни «Родина» (2,68%), ни ЛДПР (1,6%), ни бабуринская «Народная воля» (1,15%) не вызвали у чеченцев достаточного доверия.

Особенности партийного строительства

Успехи партий-победительниц были в принципе предсказуемы. «Единая Россия» существует в Чечне с 2000 года, имеет вполне реальную структуру по всей республике и на фоне военных разрушений обликом где-то напоминает большевиков в первые годы советской власти. Кроме того, это партия силы, в которой состоят все нынешние чеченские «хозяева жизни». Коммунистам традиционно симпатизирует старшее поколение, у которого советская власть ассоциируется с довоенной стабильностью и благополучием. Локомотивом успеха СПС стал, вполне вероятно, Магомед Ханбиев, включенный в список правых под вторым номером.

Магомед Ханбиев в первую и вторую войну сражался против российских вооруженных сил, получил несколько высших наград Ичкерии, одно время командовал президентской гвардией Аслана Масхадова и был министром обороны сепаратистского правительства. 8 марта 2004 года, ровно за год до гибели Масхадова, г-н Ханбиев, к тому времени уже фактически отошедший от военных дел, сдался властям. По одной из версий, он пошел на этот шаг, чтобы спасти своих родственников, задержанных кадыровцами. В штабе правых, правда, эту тему обсуждать отказываются и говорят, что бывший министр обороны просто осознал степень своих заблуждений. Но очевидно, что фигура его привлекла симпатии людей, не склонных начисто вычеркивать из своей жизни восьмилетний период "чеченской независимости". Сами правые несколько обижаются, когда журналисты интересуются только их «вторым номером». Но даже члены штаба признают, что Магомед Ханбиев обеспечил им успех. «Даже в тех районах, куда нам не рекомендовали привозить его на встречи, когда Магомед приезжал, собиралось очень много народа», -- рассказывает начальник штаба СПС Сацита Уциева.

С другой стороны, известно, что старый борец за независимость является в силу обстоятельств человеком, весьма близким к Рамзану Кадырову, который, возможно, рассчитывает на него как на некое «государево око» среди не совсем понятных и послушных правых сил. Сами правые говорят, правда, что в процессе подготовки к выборам ни разу не сталкивались с давлением с чьей бы то ни было стороны. При этом представления о перспективах собственной работы в парламенте у них довольно смутные. «Мы собираемся быть конструктивной оппозицией, оппозицией в хорошем смысле этого слова, -- говорит московский предприниматель, племянник чеченского министра промышленности Аднан Темишев, включенный в партийный список СПС под третьим номером. -- Это не оппозиция существующей власти. Пришло время объединения. Пока мы ссоримся друг с другом, агрессор все ближе». А вот с точки зрения Амины, рядового активиста СПС, такое объединение уже произошло: «Мне кажется, что СПС не было бы, если бы не захотела «Единая Россия», правильно?»

Чего именно захотела «Единая Россия» на выборах чеченского парламента, сказать довольно сложно. В последние недели внутри партии началось активное перераспределение влияния. Вполне вероятно, что относительно мягкий предвыборный режим, созданный остальным участникам «забега», объясняется тем, что власть не была совсем уверена, остается ли чеченская «Единая Россия» партией власти и если да, то какой именно власти. Еще год назад «Единая Россия» в Чечне прочно ассоциировалась с фамилиями двух депутатов Госдумы -- Франца Клинцевича и Руслана Ямадаева, которые и создали чеченское отделение, сыгравшее роль мотора и на референдуме по конституции республики в 2003 году, и на президентских выборах Кадырова-старшего и Алу Алханова. Несмотря ни на членство в политсовете самого Рамзана Кадырова и теперь уже бывшего главы Госсовета Чечни Тауса Джабраилова, ни на постоянные публичные изъявления взаимного дружелюбия со стороны Рамзана Кадырова и Руслана Ямадаева, было очевидно, что их отношения не слишком дружелюбны. Главный офис партии находился при этом в Гудермесе -- городе, где очень велико влияние семьи Ямадаевых.

В преддверии выборов офис "Единой России" перенесли в Грозный: приемная разместилась в одном из полувосстановленных домов на проспекте Победы, а штаб переехал внутрь КПЗ -- охраняемого комплекса правительственных зданий. Возглавлял его, как и раньше, гудермесец Расул Хадалов. Зато с первым лицом партийного списка -- спикером Госсовета Таусом Джабраиловым -- за несколько недель до выборов произошла неожиданная история. На предвыборной конференции чеченского отделения партии Рамзан Кадыров лично вычеркнул из списка фамилию этого человека, не без оснований считавшегося давним и близким другом его семьи. Тогда Таус Джабраилов выдвинул свою кандидатуру как одномандатник по Ачхой-Мартановскому району, но за неделю до выборов взял самоотвод. Таким образом, в глубокую политическую тень была отодвинута одна из самых значительных политических фигур ахматкадыровской Чечни.

По данным «Времени новостей», г-н Джабраилов, бывший в начале и середине 90-х годов одним из активистов общественной организации «Даймокх», летом 1996 года ушел помощником к Ахмату Кадырову в чеченский муфтият. С тех пор фактически до самой смерти Кадырова в результате теракта на грозненском стадионе 9 мая 2004 года он оставался его «правой рукой». Судя по всему, именно Таусу Джабраилову принадлежала идея выдвижения в президенты Алу Алханова как гаранта сохранения жизненных интересов кадыровского клана. Он же писал и проект договора о разграничении полномочий между Москвой и Грозным, которым даже после основательной кремлевской правки очень дорожит новейшая чеченская элита.

Собеседники «Времени новостей» в Чечне упорно связывают нынешний карьерный поворот г-на Джабраилова с некой ссорой, якобы имевшей место между ним и первым вице-премьером. По одной из версий, до Рамзана Кадырова дошли критические соображения, неосторожно высказанные экс-председателем Госсовета. В настоящее время г-на Джабраилова в Грозном нет: по городу циркулирует слух, будто он лечится в Москве после избиения. В партийном списке его заменил вице-премьер правительства и министр сельского хозяйства Дукваха Абдурахманов, также давний сподвижник Ахмата Кадырова, которого теперь прочат на место спикера. «Вокруг Тауса появилось слишком много сплетен, -- пожимает плечами Руслан Ямадаев. -- Мы попросили его уйти. Он выдвигался в Ачхой-Мартане, чтобы иметь возможность снять кандидатуру. Но мы еще найдем для него хорошую работу». Он говорит, что в ближайшее время в чеченской «Единой России» могут произойти и другие перемены, но считает, что даже после перевода штаба из Гудермеса в Грозный «ничего не потеряно, и все сохранилось». С его точки зрения, Рамзан Ахматович Кадыров остается просто членом политсовета. «Перед богом и людьми клянусь, что Рамзан не двигал на этих выборах никаких своих людей, -- говорит г-н Ямадаев. -- Даже его дядю мы сами включили в список. Это очень демократичные выборы. Народ не быдло, чтобы выставлять какие-то заранее утвержденные списки. Просто кто-то запустил мульку, и теперь уже многим трудно объяснить, что ничего не предопределено заранее».

Тихие времена

Руслан Ямадаев считает, что плюрализм и многопартийность стали возможны благодаря тому, что в Чечне наступил мир. «Это раньше было две партии -- «Единая Россия» и «Аль-Каида», -- вспоминает он кажущиеся уже мифическими военные и полувоенные времена. -- Тогда кроме «Единой России» действительно никого не было. Люди боялись в поддержку России слово сказать, не говоря уж о митингах и партийных собраниях. А когда много партий, это хорошо и демократично». По мнению г-на Ямадаева, партия «Аль-Каиды» в Чечне по-прежнему сохранилась, но в парламентских выборах не участвовала и вообще постепенно сходит на нет.

Примерно того же мнения придерживается и министр внутренних дел Чечни Руслан Алханов. «Непримиримых врагов осталось человек 50, не больше», -- сказал он после выборов корреспонденту «Времени новостей». С этой полусотней «шайтанов» совсем скоро удастся справиться, уверен министр. По его словам, голосование на сей раз прошло в обстановке идеального спокойствия -- ни при подготовке, ни во время самих выборов не случилось ни одного инцидента. «Даже в самом криминогенном Сунженском районе, где всегда что-то происходило к выборам, все было тихо», -- подытожил довольный милиционер.

...Между тем в маленьком селении Улус-керт, расположенном в самом начале Аргунского ущелья, в часе езды от Грозного, на стыке сразу четырех районов -- Грозненского, Шалинского, Шатойского и Введенского -- каждую тихую ночь воспринимают как аномалию. Потому что по ночам артиллерия аккуратно обрабатывает лес на горных склонах за околицей. Предварительно там работает разведка, которая, видимо, определяет для артиллеристов цели, а ночью вступают в дело пушки. Днем над долиной низко проходят пары штурмовых вертолетов, и грохот их двигателей напоминает о том, что отнюдь не везде в Чечне уже наступил мир.

Улус-керт -- это то самое село, над которым расположена сопка, ставшая в феврале 2000 года местом гибели 6-й роты Псковской десантной дивизии. Сопку показывают издалека -- ходить туда опасно, как и в любое другое место за околицей: лес полон неразорвавшихся бомб, снарядов, противопехотных мин и хитроумных растяжек, расставленных за годы войны боевиками и федералами. Если в лес уходит скотина, за ней не идут -- жизнь дороже. Кроме того, сравнительно недавно, в 2003 году, один из жителей ушел в лес за черемшой и пропал. Тела так и не нашли. Кто его забрал -- боевики или федералы, -- никто не знает до сих пор.

«Когда был бой на той сопке, нас в селе не было, -- рассказывает глава администрации Улус-керта Зулай Висенгериева. -- Если бы были, мы бы, может быть, чем-то и помогли». Зулай вспоминает, что Улус-керт был блокирован федералами с 4 декабря 1999 года. «Я тогда сама всех успокаивала, говорила, что с нами никто воевать не будет. В первую войну мы легко отделались, войны у нас в селе почти не было, мы надеялись, что и в этот раз будет также. А 18 января упали первые ракеты. Погибли три человека -- мой отец, мой брат и моя сноха. Я пошла вниз, к командованию, думала, это ошибка. И в ту же ночь упал мой дом».

В блокированном Улус-керте оставалось 1600 человек -- местное население и беженцы с равнины. Когда закончились запасы, начался голод. «Война вокруг была страшная, -- вспоминает Зулай. -- Мы почти все время сидели в подвалах по 20 человек, прятались от бомб. Каких только бомб не было у нас. Наконец 7 февраля нам объявили, что федералы назавтра будут собирать свои трупы на сопке и дадут нам коридор на четыре часа. За четыре часа мы должны были пробежать 15 километров до поста в Чири-юрте. По бокам дороги все время падали бомбы -- я тогда впервые увидела бомбы на парашютах. Было очень страшно, но никто не кричал».

В том феврале в Улус-керте осталось не больше 40 человек. Село было разрушено почти полностью -- теперь на месте когда-то оживленных улиц пустыри и заброшенные сады. В селе живет чуть больше 500 человек. Здесь регулярно случаются перебои с газом, и только свет есть постоянно -- Зулай очень благодарна республиканским энергетикам. Претендовать на получение компенсаций за жилье, по мнению Зулай Висенгериевой, в Улус-керте могла каждая семья: «Здесь практически все не то что малоимущие, а неимущие. Людям не хватает 100 рублей, чтобы на маршрутке до города добраться».

Почти половина сельчан компенсационные деньги получила. Собеседник «Времени новостей» Саид рассказывает, что из трех принадлежавших его семье домов деньги получил только за один, да и построить на 350 тыс. руб. можно немногое. Но он тем не менее рад, что получил деньги. «Совсем ничего не заплатить посредникам нельзя, но я отдал только 25 тыс., -- говорит Саид. - Другие отдают половину, так что и на том спасибо». Гражданское сознание у Саида на высоте - он всегда голосовал на выборах, сначала за Ахмата Кадырова, потом - за следующего президента, фамилии которого вспомнить не может. Парламент он тоже с удовольствием изберет, хотя ни разу не видел у себя в Улус-керте ни одного кандидата и никогда не читал их партийных программ.

Время в Улус-керте словно бы замерло, а выборов почти незаметно: только у самого участка, расположенного в учительской разрушенной, но работающей школы, заметны несколько агитационных плакатов. Они меркнут перед громадной надписью по-чеченски, аккуратно исполненной многие годы назад во всю длину и высоту школьного забора: «Да хранит Всевышний наших храбрых воинов». Рядом с надписью нарисован ичкерийский геральдический волк.

На этом фоне в школьном дворе скучают сотрудники местного отделения милиции и присланные им в подкрепление на время выборов бойцы ямадаевского батальона «Восток», состоящего из чеченцев, но подчиняющегося российскому Министерству обороны. Ямадаевцы приехали на «бронеурале» и заняли все импровизированные школьные классы, ютящиеся в пристройке совершенно разрушенного типового школьного здания начала 80-х годов прошлого века. В каждом классе есть печка, но не в каждом окно - в "темные" классы, по словам Зулай, по совместительству учителя литературы, в обычное время пускают заниматься только старшеклассников. На время выборов учеников, как и во всей Чечне, отпустили на каникулы.

Бойцы «Востока» на время выборов переданы в подчинение начальнику местного отделения милиции, которого, по совпадению, тоже зовут Саид. Саид говорит, что с ямадаевцами ему работается легко, но если они начнут буянить, он потребует от их армейского начальства забрать подкрепление обратно. В обычное время за порядком в Улус-керте следят 5 милиционеров. Саид обещает, что теперь их будет 12. Ближайший пост федеральных сил находится от селения в 7 километрах. Федералы периодически наведываются на зачистки. Заходят и чеченцы из «структур». «Но это мы называем не зачисткой, а избиением», - мрачно шутят местные.

Боевики в окрестных горах, по их мнению, точно есть, хотя последний раз их видели в селении уже два года назад. Тогда федералы забрали в Удус-керте двух женщин, имевших отношение к ваххабитскому джамаату, а боевики в ответ пришли во двор к Зулай, избили ее и забрали с собой двух милиционеров, которых потом зарезали. Это было ровно через два месяца после принятия чеченской Конституции, поэтому референдум, на котором все село с надеждой проголосовало «за», считают теперь большой ошибкой.

«Я и не знала, что они забрали милиционеров, - говорит Зулай. - Они постучали в ворота. А я здесь еще немножко вместо врача, ко мне все время люди ходят, поэтому я сразу открыла. Смотрю, стоят такие, в формах, с бородами. У меня мама 1895 года рождения, она увидела их, испугалась и спрашивает - кто мол это такие. Слышит она плохо, и мне пришлось кричать в ответ: не знаю, наверно, русские. А один из них так возмутился, говорит - какие мы русские? Мы моджахеды! И ударил меня прикладом по затылку. Всю меня избили, но я не упала, держалась на ногах. А потом узнала, что милиционеров забрали. Я им, оставшимся, сказал тогда: если вам грозит опасность, прячьтесь, не надо рисковать. Жизнь дороже. А еще через три месяца убили моего сына. Не знаю, кто - лесные или федералы. Но я узнаю обязательно. Люди все выясняют».

...В день голосования мне не пришлось вернуться в маленький Улус-керт. Скорее всего на его маленький избирательный участок в учительской пришли все 270 избирателей. Они с удивительным оптимизмом надеются, что после появления парламента в их полуразрушенном захолустье жизнь станет более благополучной. Тем более, что пример благополучия находится у них прямо перед глазами. Соседнее село Дуба-юрт, не в пример больше Улус-керта, восстанавливается на глазах. Считают, что это родное село одного из высокопоставленных сотрудников администрации российского президента. «Туда приезжал Рамзан, выбросил миллион на мечеть, построил дорогу, - говорит Зулай Висенгериева. - У Рамзана фонд, он что говорит, все делает. А Алханов очень порядочный человек. Как Масхадов. Я с ним встречалась, просила со школой помочь. Я видела по лицу, как ему искренне хотелось помочь. Но фонда у него нет. А Рамзан к нам в село не приедет. Кому нужны бедняки? У нас в селе не родилось ни бригадных генералов, ни сотрудников администрации президента».