Не успела общественность обсудить нерадостные для нее сообщения министра обороны Сергея Иванова о закрытии львиной доли военных кафедр гражданских вузов и непременной отмене большинства отсрочек от военной службы, как голос подала военная (или антивоенная) оппозиция. В первых ее рядах -- Республиканская партия России (РПР) и вошедшая в нее структурно Единая народная партия солдатских матерей. Поскольку последняя так и не получила регистрации, ее несостоявшийся лидер Валентина Мельникова называет себя членом политсовета РПР.

Лидер Российской республиканской партии депутат Госдумы Владимир Рыжков первым делом опроверг министра обороны, а теперь еще и вице-премьера: мол, г-н Иванов говорил, что законопроект об отмене отсрочек уже в нижней палате, а он, депутат Рыжков, этот документ там днем с огнем не нашел. Ни в секретариате, ни в комитетах.

Однако, видимо, из опасения, что документ все же отыщется и «послушной» Думой будет принят, республиканцы в минувшие выходные провели масштабную акцию более чем в 30 регионах под лозунгом: «Да -- отмене призыва, нет -- отмене отсрочек». Пикеты у вузов стали первым шагом в подготовке к всенародному референдуму «Поддерживаете ли вы переход к добровольной профессиональной военной службе по контракту?». Он неизбежен, считают активисты сдвоенной партии, если «Минобороны будет тупо настаивать на отсрочках». И пока правозащитную деятельность солдатских матерей «опускают» до уровня слепого материнского эгоизма, противостоящего государственным интересам».

Проведенная акция уже дала 18 тыс. подписей молодых людей, которые согласились войти в инициативные группы по подготовке референдума. Им предстоит собрать 2 млн подписей. Это очень непросто, потому что закон о референдуме сродни бомбе с часовым механизмом: не дай бог опоздать со сбором подписей, тогда все труды пойдут насмарку.

Провести плебисцит необходимо до декабря 2007-го -- за год до выборов в нижнюю палату парламента. К весне следующего года партийцы надеются сформировать инициативные группы. При этом, уточнила Валентина Мельникова, предпочтение отдается девушкам: они острее воспринимают угрозу, тогда как юноши, по ее словам, «слепо верят обещаниям Минобороны».

А вот сами солдатские матери военному ведомству не верят, в том числе и в «реальность намерений власти осуществить военную реформу». Поскольку обществу так и не представлена четкая и цельная картина «конечного продукта», который получит страна в результате нескончаемой военной реформы. Проблема призыва, считают в «военной оппозиции», политическая, поскольку Россия до сих пор не имеет своей армии и «пользуется» доставшейся ей в наследство советской. А в ней, уверена г-жа Мельникова, «по-прежнему все плохо». И потому, вторит ей член Комитета-2008 военный журналист Александр Гольц, «сегодня армия не способна победить ни в высокотехнологичной войне, ни в борьбе с террористами». Это вообще и не армия, если употребить терминологию г-на Гольца, а некий «модельный институт», где часть населения «проходит антисоциализацию». Это когда человеку внушают, что он никто, только винтик в госмашине.

И потому оппозиционеры очень сожалеют, что в Госдуме вовсе нет партии, которая отстаивала бы военную реформу. В результате этой реформы, по мысли оппонентов Министерства обороны, должна появиться добровольческая армия, служба в которой станет не тяжким моральным налогом, а профессией. А пока такой армии нет, откладывается и модернизация всей страны.

Горячность и задор республиканцев в этом вопросе не могут не импонировать значительной части населения. Правда, еще два года назад «военная оппозиция» доказывала: набор по контракту решит все проблемы армии. Сегодня их последователи подвергают сомнению этот тезис. Говорят: контрактники приходят в части некачественные, и пьют куда больше срочников, и в бой не рвутся. Раньше сторонники отмены призыва убеждали: за полгода из новобранца можно сделать настоящего бойца. Теперь говорят, что и за год ничему путному обучить рекрута невозможно.

Но дело даже не в этой смене акцентов. Едва ли в России власть даст провести референдум о профессиональной армии -- слишком велики шансы, что население проголосует не так, как уже решила власть. А власть решила лишь сократить срок воинской службы с 2008 года до одного года вместо двух. Полный же переход к профессиональной армии сочтен невозможным.