Лучший бренд пиар-кампании фильма «Русское» -- это, конечно, Эдуард Лимонов, вечный российский ньюсмейкер, по-прежнему привлекающий к себе внимание пресыщенной публики. У него берут интервью, его именем зазывают на премьеру, его снимают для телевизионных сюжетов. Но надеющиеся на азартно-разоблачительный памфлет в духе «Русское психо» фильмом будут разочарованы.

Хотя название фильма, заимствованное у раннего сборника стихов этого в прошлом замечательного поэта, как будто намекает на некие социально-национальные мотивы. Не тут-то было. Фильм рассказывает историю шестнадцатилетнего подростка, которого зовут Эди, который пишет стихи, но вовсе не является тем самым Эдичкой, что впоследствии вырос в лидеры нацболов. Для сюжета фильма заимствованы некоторые эпизоды жизни Лимонова, описанные им в «Подростке Савенко», «Молодом негодяе», «У нас была великая эпоха», но сценарий Александр Велединский сочинил самостоятельно. Действие перенес в 1959 год, придумал герою отца-чекиста, любовь к капризной красотке, а в психбольнице «Собурка» организовал для него подобие поэтического семинара. Сценарий Лимонов прочел, но участвовать в процессе отказался: "Я от писательства отошел. Вам нравится Лимонов-писатель -- делайте по нему фильмы, а я политик". Впрочем, фильмом он «остался доволен», главным образом потому, «что это большой скачок к романтическому, сентиментальному кино, а не горы трупов, которыми нас в последнее время пичкают повсюду, в том числе и на телевидении».

Фильм, действительно, получился скорее лирический, и помимо книг Лимонова в его основе и собственные переживания Велединского, выросшего в провинциальном Нижнем Новгороде, где его мать работала в психиатрической больнице (кое-что из ее опыта тоже вошло в картину). Режиссеру хотелось создать картину о юности художника в бандитско-пролетарском районе, где никто не слышал об Элвисе Пресли, зато все лихо пили «винищу», дрались и воровали.

В одном из интервью Велединский признавался: «На самом деле этот фильм -- экранизация стихов Лимонова. В прозе человек может наврать, эпатировать, что-то придумать специально для читателя. В стихах сказать неправду очень сложно. Стихи другим, чем проза, местом пишутся. Лимонов в прозе никому не дает спуска: ни родителям, ни себе, ни друзьям. Потом читаешь его стихи об отце и понимаешь его настоящие чувства».

Лирический герой, которого сыграл Андрей Чадов, старший брат известного по балабановской «Войне» Алексея Чадова, еще не стал поэтом, и неизвестно, станет ли, но он очень хочет им быть, поскольку видит в поэзии единственный путь к славе, возможный в его время на его родине. Однако нет в нем того драйва, той энергии, которая присуща и произведениям Лимонова, и его сегодняшнему творчеству, покинувшему тесные пределы литературы и разворачивающемуся непосредственно в жизни.

В этом Эди больше от самого Велединского -- то есть от человека, хорошо понимающего соблазн романтического упоения, но лишенного харизматической силы и потому рефлексирующего там, где прототип его героя уже сметает все на своем пути.

Пример Лимонова для авторов фильма притягателен, но путь его для них неорганичен. Заложенный в названии фильма эвфемизм, о котором каждый может догадаться, вспомнив строчку лимоновского стиха: «Ах, родная, родная земля, я скажу тебе русское -- ...» -- имеет мало отношения к тексту самой картины, в которой бандиты, пациенты и работники психбольницы, и сам Харьков не представлены ни по-настоящему страшными, ни просто реальными. Все жесткие сгибы сюжета кажутся слегка утрированными, как в блатных песнях, которые с кайфом и искренним надрывом пели благополучные советские подростки типа юного Велединского. И лучшие моменты фильма связаны не с основным сюжетом о трудной судьбе молодого поэта в отсутствие любви и свободы, а с ироничными картинками боковых линий. Например, с карикатурными родителями Эди, сыгранными Михаилом Ефремовым и Евдокией Германовой. Или с Виктором Раковым, сыгравшем свихнувшегося интеллигента из «Собурки», который в минуты волнения «отколупывает кафель» в больничном сортире, за что его подвергают наказанию уколами сульфазина. Страстная серьезность Лимонова Велединскому, видимо, кажется слегка комичной -- потому «провидческие» сцены тюремного заключения Эди сняты откровенно фарсово.

Александр Велединский, режиссер короткометражного фильма «Ты да я, да мы с тобой», с которым он попал в Канн, сериала «Закон», и -- главная веха в биографии -- сценарист «Бригады», задумывал свой фильм как сериал для ТВ-6. На этот проект преждевременно почивший канал собирался выделить значительные деньги, планировались съемки в Нью-Йорке и Париже. Но по известным обстоятельствам амбициозный план рухнул, и нынешний фильм возник на пепелище, снимался с трудом, с большими перерывами из-за отсутствия финансирования. Довольно бесславно попутешествовав по фестивалям -- единственный приз он получил в Выборге, -- «Русское» наконец выходит в относительно широкий прокат. И сколько бы справедливых претензий к этому фильму ни было высказано, хорошо, что он все-таки есть: на довольно унылом и однообразном российском кинопейзаже он кажется цветным и даже трогательным, как заветное желание, которое выкрикивает подросток Эди, обращаясь впервые в жизни к Богу: «Сделай так...Чтобы моя жизнь была необыкновенной. Чтобы она была... как в книгах! Чтобы я всегда побеждал, чтобы стал самым-самым, героем... Чтобы меня все любили. Все-все-все. Ну все. Пожалуйста, Господи!»