Многие люди, ходившие по вернисажу в Музее Ленина, где открывалась основная выставка Московской биеннале, морщили носы, говорили, что как-то все бедненько и простенько. И впрямь, хотелось чего-то такого, ошеломительного и восхитительного. Близкого нашей новорусской широкой душе, но очень интернационального. Но ничего подобного -- в шикарном зрелище московскому зрителю было отказано категорически. Никакого шоу, никакого позорища, провокации и дезактивации. Мягко, скромно и прилично.

И что самое замечательное, эта новая пристойность возникла вовсе не по велению тугодумных московских бюрократов, но как корпоративный проект группы международных кураторов. Людей, известных своей способностью четко и ясно формулировать мысли.

Именно они и заявили нам, что эпоха больших дискурсов закончилась, Дерридой уж не прикроешься. Производство новых смыслов в промышленных масштабах, которым занималась мировая худобщественность последние три десятилетия, стало у нас на глазах каким-то дурным тоном.

Из вернисажного общения со съехавшимися в Москву со всего мира художниками могу сделать вывод: в большинстве своем они рады этому новому постановлению со стороны мировой художественной закулисы, на провокации не поддаются и в интеллектуальные дискуссии не вступают. Наступившая повсеместно эпоха нового застоя позволяет не париться особенно над глобальными проблемами, не мучиться публично мировой скорбью, а тщательно и задумчиво заниматься своими частными и конкретными делами.

Почему это сообщение было провозглашено именно в Москве? Вовсе не потому, что нас, диких скифов, хотели как-то принизить, привезя в Россию какую-то грубо сляпанную халтуру. Международный куратор батрачит по найму и кормится исключительно со своей хорошей репутации. Поэтому работает одинаково ответственно в любой дыре, куда его пригласят. А Москву никто особой дырой и не считает, в Стамбуле, где делает биеннале Роза Мартинес, столь сложного мессежда об отсутствии месседжа никто бы и не воспринял. Просто настало время объявить новый поворот. И это даже весьма престижно для столицы нашей многонациональной родины, что такую важную -- и несколько шокирующую -- вещь провозгласили именно у нас.

Что же касается сетований по поводу того, что все получилось как-то «бедненько и чистенько», то нужно было заранее понимать, кого приглашать на работу. Palais de Tokyo, культовое парижское место, где директорствует Никола Буррио, выглядит ничуть не менее обшарпано, чем многострадальный Музей Ленина. Просто следует понять, что это эстетика такая. А тем, кто начал страдать от отсутствия большого артгламура, зрелищ и прочей высокохудожественной голливудщины, следует обратиться в высокие инстанции с требованием пригласить на следующий раз совсем других людей, которые специализируются на шоу, а не на исчезающе-тонких эстетических манипуляциях. Но обратить свои чаяния тогда следует в сторону Америки -- там еще производители монументальных шоу сохранились, в отличие от Европы, откуда и приехали в Москву международные кураторы делать биеннале. Конечно, претензий к кураторской группе возникает множество -- выставка оказалась, мягко говоря, не совсем доделанной. Поэтому и звучит все как-то несколько невнятно.

Но что самое приятное, больше не слышны вечные наши сетования о вечном нашем отставании от цивилизованного мира. Без всякого труда нашлись художники, которые без всякой натуги влились в общемировой контекст. Даже такие перестарки, как «Синие носы», которые жизнь и прочие важные органы отдали за то, чтобы доказать, что все и всяческие дискурсы с парадигмами и большими нарративами превратились в свалку невнятного мусора. Нулевые, в общем, художники.

Одно только печалует -- как-то все слишком просто получается. Без всякого шума художники сочли за благо отказаться от вековой борьбы за лучшее будущее человечества. И вплотную заняться приусадебным хозяйством. Хорошо ли это или плохо -- вот над чем следует подумать.