Семеро моряков экипажа российского батискафа АС-28, проведшие под водой на глубине почти две сотни метров 76 часов, были спасены вчера рано утром, в 7 ч 30 мин. 19 сек. по московскому времени. Уникальную операцию удалось провести благодаря тесной координации российских военных с военно-морскими силами Великобритании и США.

Всплытие батискафа после трехдневного плена заняло всего три минуты. Экипаж сам управлял всплытием, а после самостоятельно вскрыл люк и выбрался на воздух. После медицинского обследования врачи констатировали лишь признаки простудных заболеваний -- это неудивительно, ведь люди столько времени провели при температуре не выше пяти--десяти градусов.

О том, что подводники испытали сильнейший психологический стресс, говорить не приходится. На малом ракетном катере «Ливень» в сопровождении министра обороны Сергея Иванова, который руководил операцией на заключительном этапе, и начальника главного штаба Военно-морского флота адмирала Владимира Масорина моряки доставлены в порт Петропавловска-Камчатского, а оттуда в госпиталь. Вот имена спасенных: командир экипажа капитан-лейтенант Вячеслав Милашевский, старшие мичманы Анатолий Попов и Сергей Белозеров, мичман Александр Уйбин, старший лейтенант Александр Иванов, капитан I ранга Валерий Лепетюха и заместитель главного конструктора Центрального конструкторского бюро «Лазурит», гражданский специалист Геннадий Полонин.

Батискаф АС-28 «Приз» из отдельного дивизиона военно-спасательных судов затонул 4 августа в середине дня по местному времени в бухте Березовая в 75 км к югу от Петропавловска-Камчатского. Экипаж аппарата вел работы на гидроакустической системе слежения за подводной обстановкой, зацепившись винтом за рыболовную сеть и одновременно за подводные тросы системы. Ситуация осложнилась тем, что на винту было не менее трех витков спекшейся от высокой температуры сети. Система слежения была заякорена 60-тонным грузом.

К месту аварии прибыло больше десятка российских судов. Предпринималось несколько попыток стащить систему на мелководье или взорвать ее, чтобы освободить батискаф от рыболовецких сетей и подводной антенны, провести оттяжку тросов, но все они оказались безуспешными. И только совместная работа двух подводных аппаратов -- российского «Тайгера» и британского «Скорпиона-45», привезенного в район бедствия на российском спасательном судне КИЛ-27, дали наконец положительный результат.

Ключевую роль в спасении российского батискафа сыграл британский «Скорпион», которому после шести часов работы удалось освободить АС-28 от удерживающих его пяти тросов и сетей. Самым трудным оказался трос от трала, брошенного браконьерами. Хотя в минувшую пятницу, когда об аварии было объявлено публично, представитель «Росприроднадзора» категорически отрицал, что в районе аварии когда-либо производилась рыбная ловля.

Вчера президент Владимир Путин поручил министру обороны Сергею Иванову провести полное расследование инцидента, едва не ставшего очередной трагедией. Но и без разбирательства ясно, что трагедия с атомной субмариной «Курск» пять лет назад мало чему научила. Российский военно-морской флот по-прежнему не имеет достойных средств спасения, поэтому приходится прибегать к помощи иностранных коллег. На сей раз в отличие от истории с "Курском эту помощь, к счастью, попросили вовремя.

Случай с батискафом заставляет флотских специалистов буквально кричать: надо оснащать спасателей современной глубоководной техникой, возможно, даже иностранного производства. После трагедии «Курска» спасательные службы получили малогабаритный подводный телеуправляемый аппарат «Тайгер». Именно он во многом помог спасению экипажа батискафа. Однако «Тайгер» оказался эффективным лишь во взаимодействии с британским «Скорпионом», выполнившим силовую часть работы. «Скорпион» способен опускаться на глубину 925 метров и выдерживать давление почти километрового водяного столба. Он снабжен двумя видеокамерами и мощным режущим устройством, способным перекусывать металлические предметы до 70 мм в диаметре. У российских моряков такого аппарата не оказалось.

Как, впрочем, не оказалось и глубоководных костюмов, и водолазов-глубоководников «на том же месте, в тот же час». Новостью стали слова бывшего командующего Северным флотом адмирала Вячеслава Попова. Оказывается, после трагедии «Курска» было закуплено «на десятки миллионов долларов водолазное спасательное оборудование» -- скафандры для работы на глубине до тысячи метров, подводные аппараты, рассчитанные на глубину до полутора тысяч метров. Но не сделали тогда "самую малость" -- специального спасательного судна, на которое можно было бы установить все это дорогостоящее оборудование и использовать в зоне очередной катастрофы.

Часть того запаса спасательного оборудования, что имели российские военно-морские силы, была сосредоточена на спасательном судне «Саяны», которое просто не успело дойти до Березовой. Другое аналогичное судно -- «Алагез» -- должно было прийти с двумя спасательными аппаратами, но их незадолго до этого сдали в ремонт. Помогли американцы. Они доставили в Петропавловск-Камчатский из США по воздуху и то, и другое. Их дистанционно управляемые глубоководные аппараты «Суперскорпион» сделали бы свое дело, если бы не опередивший их британский. Но его работу обеспечивали трое американских водолазов из 32 специалистов, прибывших на выручку с морской базы «Норс айленд» в Калифорнии. К слову, британцев прибыло 20 человек, включая восьмерых специалистов по обслуживанию «Скорпиона».

Министерство обороны России делает правильно, что проводит совместные учения с флотами других стран. Только с американцами маневры за последнее десятилетие проводились 17 раз. Именно на них и отрабатываются совместные действия по спасению терпящих бедствие экипажей. Кстати, в ходе совместных мероприятий в июне этого года российские моряки уже знакомились с работой британского «Скорпиона». Взаимодействие оказалось как нельзя кстати.

Возможно, именно опыт такого рода учений позволил командующему Тихоокеанским флотом адмиралу Виктору Федорову, как говорят военные моряки, на исходе первых суток обратиться за помощью к иностранному государству, минуя Москву. Впрочем, неизвестно пока, чем обернется это своеволие командующего для него самого. Однако в течение всего нескольких часов британские и американские ресурсы были приведены в готовность и задействованы в совместных усилиях по спасению.

Несмотря на удовлетворение от успешно проведенной операции, вопросов остается много. Почему, например, за пять лет после гибели «Курска» в российском ВМФ так и не появился спасательный аппарат, подобный британскому «Скорпиону»? При огромном количестве научно-исследовательских работ, за что не раз подвергался критике заместитель министра обороны по вооружению генерал армии Алексей Московский, не видно, чтобы хотя бы одна НИОКР была направлена на безопасность военных моряков. Если таковая есть, то почему бы не сказать об этом. И заложить под нее в бюджет средства. Сказывается, по всей вероятности, и чрезмерная увлеченность экспортоориентированной продукцией нашего оборонно-промышленного комплекса. Она, конечно, дает деньги, но и о собственном флоте неплохо бы подумать. Как сказал член думского комитета по безопасности Геннадий Гудков, «оборонный заказ превратился в смешное и грустное явление, когда российскую военную технику покупают все, кроме России». Зато, как уверили в главном штабе ВМФ, вытащенный из воды батискаф АС-28, выпущенный 32 года назад, останется на вооружении -- после того, как с ним поработают эксперты, и некоторого ремонта. Видимо, заменить нечем.

Есть и другие вопросы. Почему работа батискафа проводилась без страховки -- в отсутствие второго такого же аппарата на борту спасательного судна? Почему в запустении находится вспомогательный флот, без которого совершенные ударные военные корабли просто небоеспособны?

Парламентарии по горячим следам заговорили и о непродуманной экономической политике в отношении вооруженных сил, которым при постоянном росте военных расходов не хватает денег даже на самое необходимое. Или эти деньги тратятся неразумно? Почему бы в структуре российского ВМФ не создать структуру, которая занималась бы анализом подводных аварий и катастроф и давала командованию свои рекомендации?

Многие из морских специализированных судов были необоснованно проданы в ходе приватизации. Например, уникальное судно разведочного бурения «Михаил Мирчинк», которое могло вести телесъемку на глубинах до 300 метров. Именно это судно нашло на примерно таких же глубинах, что и батискаф АС-28, южнокорейский «Боинг», сбитый советским истребителем над Сахалином и упавший в Охотское море. Теперь о судьбе «Михаила Мирчинка» ничего не известно.

Радует отзывчивость соседей России, быстро откликнувшихся на беду. Япония направила три минных тральщика и спасательное судно. Расходы взяло на себя правительство этой страны. Американцы и англичане, которые также действовали как альтруисты, направили спасательное оборудование по воздуху. В воскресенье те и другие покинули Россию. Представитель главного штаба ВМФ особенно подчеркнул, что британский и два американских военно-транспортных самолета заправили керосином бесплатно, не взяли и никаких аэронавигационных сборов за полеты над территорией России.

Важно и то, что на сей раз спасение людей было сочтено более важной задачей, чем сохранение мнимого престижа военачальников. И это, пожалуй, самый главный урок драмы с батискафом АС-28 "Приз".