«Беда не в том, что у нас так и нет бюджета, а в той атмосфере, что создалась внутри Европейского союза». Эти слова польского премьер-министра Марека Бельки, сказанные в минувшую пятницу по завершении очередного саммита ЕС, наиболее точно отражают настроение его участников. И большинство глав государств, и независимые комментаторы говорят о самом глубоком кризисе европейской интеграции за всю ее историю.

Острый франко-британский спор вокруг принципов финансирования единой сельскохозяйственной политики Евросоюза (на субсидии фермерам приходится 40% всего бюджета ЕС, порядка 300 млрд евро с 2007 по 2013 год) грозит подорвать не только внутриевропейские перспективы, но и выплеснуться на международную арену. Вчерашние британские газеты со ссылками на анонимных сотрудников Форин офиса сообщали о том, что президент Франции Жак Ширак якобы намерен отыграться на предстоящей в начале июля встрече в верхах «большой восьмерки», где в этом году председательствует как раз Великобритания. По версии источников, Ширак, представляющий одну из стран--основателей неформального клуба, может просто не явиться на торжественное открытие саммита в Шотландии 6 июля, задержавшись в Юго-Восточной Азии: в этот день Международный олимпийский комитет должен объявить в Сингапуре о месте проведения летней Олимпиады-2012. Стоит напомнить, что Париж и Лондон конкурируют за это право, и, как замечает The Sunday Telegraph, легко себе представить, с каким настроением Блэр будет принимать гостей, если Ширак привезет из Сингапура известие о французской победе.

Как на беду, с 1 июля Великобритания председательствует и в Европейском союзе, так что конфликт, вспыхнувший на последнем саммите, имеет все шансы разгореться ярким пламенем в предстоящие полгода. Несмотря на оптимистические заявления Тони Блэра, практически никто не рассчитывает, что бюджетный спор удастся разрешить в период британского председательства. Во-первых, потому что Даунинг-стрит намерена стоять насмерть за интересы собственных налогоплательщиков, в чем правительство поддерживает большинство населения (по экспресс-опросу газеты News of the World -- 71%). Во-вторых, существуют опасения того, что Париж будет просто саботировать переговоры, пока Лондон останется у руля.

Формально камнем преткновения на саммите Евросоюза, помешавшим одобрить бюджет на 2007--2013 годы (по разным предложениям -- от 800 млрд до 1 трлн евро), стали споры вокруг размера компенсации Великобритании (в этом году -- 4,4 млрд евро) -- возврата средств Лондону из общеевропейской казны за то, что британские фермеры, в отличие от коллег на континенте, практически не получают внешних субсидий. Это, однако, как заметил действующий председатель Евросоюза премьер Люксембурга Жан-Клод Юнкер, лишь частное проявление идейного раскола ЕС на два лагеря, представители которых совершенно по-разному видят будущее организации. Великобритания, которую в разной степени поддерживают Северная Европа, Нидерланды и представители новых стран-членов, хотела бы, чтобы Европейский союз стал, по определению Юнкера, чем-то «чуть большим, чем общий рынок» -- прежде всего экономическим альянсом, объединенным либеральными экономическими принципами. Франция, Германия, Бельгия и Люксембург, четверо из шести учредителей Европейского сообщества полвека назад, выступают за солидарный подход. В его основе -- укрепление политической составляющей, расширение полномочий наднациональных органов и масштабное централизованное перераспределение средств в виде субсидий для выравнивания условий в различных странах.

Стороны не стеснялись в выражениях, оценивая позицию друг друга. Тони Блэр призвал сделать ЕС «современным» и посоветовал оппонентам не навязывать ему их представлений о том, что такое Европа и какой она должна быть: «Европа не принадлежит никому из них, она принадлежит нам всем». Министр финансов Великобритании Гордон Браун, которого считают самым вероятным преемником Блэра на посту премьера, заметил, что инициаторы шумихи вокруг британской компенсации стремятся отвлечь внимание от истинных проблем ЕС -- роста безработицы, низкого экономического роста, провала референдумов о конституции и неспособности объединения адекватно реагировать на вызовы глобализации. На стороне британцев выступили Голландия (крупнейший донор ЕС на душу населения) и несколько неожиданно глава шведского правительства Йоран Перссон. Стокгольм недоволен британской компенсацией, однако считает, что ее пересмотр должен проходить параллельно с пересмотром всей сельскохозяйственной политики ЕС в сторону резкого сокращения субсидий.

Жак Ширак в ответ обвинил Блэра в том, что, добиваясь сохранения собственных привилегий, он спровоцировал конфликт, который поставил под угрозу все европейское будущее. Канцлер Германии Герхард Шредер упрекнул Лондон и его союзников в «национальном эгоизме», на что ему немедленно возразил голландский премьер Ян-Петер Балкененде: канцлеру следовало бы проявить большее понимание ситуации. Дружное разочарование «битвой титанов» выразили представители центральноевропейских стран. К удивлению «ветеранов» ЕС, вся десятка государств, вступивших в прошлом году, выразила готовность во имя сохранения единства отказаться от части субсидий. Впрочем, «великаны», выразив восхищение бескорыстием «малышей» (совсем недавно Польша, например, как лев, билась за брюссельские дотации) не стали даже рассматривать эти предложения.

По мнению большинства наблюдателей, Евросоюз вступает в период неопределенности. Характер процесса точно выразил после французского и голландского референдумов бельгийский премьер Ги Верхофстадт. Он сравнил интеграцию с ездой на велосипеде: как только остановился, начинаешь падать. Удар, нанесенный провалом конституции, стал катализатором самых разных конфликтов внутри Евросоюза. С середины 1990-х, когда Брюссель приступил к реализации сразу двух сверхамбициозных задач -- введению единой валюты и существенному расширению организации, традиционный для ЕС процесс поиска внутреннего компромисса становился все более сложным, количество факторов и интересов, влияющих на принятие решения, возрастало в геометрической прогрессии. Инерции от мощного импульса, полученного после распада коммунистического блока, хватило ровно на 15 лет, но серьезный сбой на плебисцитах показал, что инерционное движение вперед закончилось. Европе явно нужен новый старт, и, по сути, споры идут о том, каким он должен быть.

Европейские аналитики прогнозируют, что кризис, вызванный последними событиями, затянется не меньше чем года на два. Что касается бюджета, то его до 2007 года, конечно, примут: какой-то компромисс будет найден. Однако принципиальный вопрос о европейском пути развития едва ли по силам решить нынешним лидерам Старого Света -- слишком далеко они зашли в противостоянии друг другу. Правда, скорее всего в ближайшие два-три года главные действующие лица нынешних коллизий уйдут с политической сцены. Герхард Шредер и президент Польши Александр Квасьневский -- уже нынешней осенью, Сильвио Берлускони -- в 2006-м, Жак Ширак -- в 2007-м. Тогда же покинуть пост может и Блэр. Сложнейшую политическую головоломку придется решать новым лидерам.

Для соседей Европейского союза, стремящихся стать его членами (это прежде всего балканские страны, Турция, а в перспективе Украина и Молдавия), все, что происходит внутри объединения, плохая новость. Во вчерашнем интервью немецкой газете Bild am Sonntag вице-председатель Еврокомиссии Гюнтер Ферхойген, отвечавший в прошлом составе комиссии за расширение и являвшийся его убежденным сторонником, предостерег от дальнейших шагов в этом направлении: «Помимо приема стран в Евросоюз существуют и другие возможности для того, чтобы обеспечить политическую и экономическую стабильность в Европе». В высказываниях брюссельских чиновников зазвучали тревожные нотки даже для Болгарии и Румынии, вступление которых в 2007 году уже было одобрено. Как заявил автору этих строк высокопоставленный сотрудник ведомства Хавьера Соланы, их прием вполне может быть отложен как минимум на год. Еще месяц назад о таком даже речи не заходило. Если неопределенность внутри ЕС будет и далее углубляться, то планы экспансии и вовсе могут быть отложены в самый дальний ящик.