Объявленная президентом административная реформа наконец вплотную подобралась к силовикам. В МВД России уже начались кадровые перестановки на высшем уровне, в ближайшие недели ожидаются и структурные изменения. Насколько серьезно намечающаяся реформа может затронуть Следственный комитет (СК) при МВД, а также о последних громких расследованиях корреспонденту газеты «Время новостей» Александру ШВАРЕВУ рассказал первый заместитель начальника Следственного комитета генерал-лейтенант Михаил ЗОТОВ. -- Уже больше года на разных уровнях идут разговоры о возможной реформе МВД и вообще всего силового блока. Как вы считаете, насколько сильно она может затронуть ваше ведомство? -- Реформа МВД -- это вопрос политический, и такие решения принимает президент России. Что касается органов предварительного следствия, я бы поостерегся реформировать их в том состоянии, в котором они сейчас находятся. Между следователями различных ведомств большое неравенство в материальном, техническом плане. Например, у милицейских следователей зарплата в два-три раза ниже, чем у их коллег из Госнаркоконтроля и прокуратуры. Это несправедливо. Социальная функция у всех следователей одна, следственный аппарат МВД России делает в десятки раз больше, чем остальные. Только в прошлом году у нас в производстве было 3 млн уголовных дел. При этом обеспеченность транспортом милицейских следователей составляет 50%, пишущими машинками -- 60%, компьютерами -- 20%, «следственными чемоданами» -- 33%. В следственных подразделениях МВД большая текучка кадров. Ежегодно следственный аппарат МВД теряет 7--9 тыс. человек. За пять лет нас покинули 42 тыс. следователей, тогда как весь штат следователей МВД 54,6 тыс. человек. Причем 65--70% следователей уходят по собственному желанию. Многие просто не выдерживают нагрузок. У нас есть подразделения, где у следователя в месяц находится в производстве 200--220 дел. Не устраивают сотрудников условия работы, материально-техническое обеспечение. Милицейский следователь получает 5--6 тыс. руб., а охранники на некоторых заводах -- 12 тыс. В результате следователи переходят на эти самые заводы. Также следователи уходят в суды, прокуратуру, где зарплаты гораздо больше, лучше условия труда, предоставляются квартиры. У нас же 6,8 тыс. сотрудников живут в общежитиях, еще 8,3 тыс. человек нуждаются в улучшении жилищных условий. Конечно, мы восполняем эти потери. Но чтобы новому следователю освоиться в следственном аппарате и заработать в полную силу, надо не меньше трех лет. -- Как вы относитесь к обсуждаемой сейчас идее объединения органов следствия и дознания? -- В последнее время этот вопрос активно обсуждается. Но такие планы очень сложны для реализации. Сейчас в России 18 тыс. дознавателей. Из них только 8 тыс. финансируются из федерального бюджета, а остальные содержатся за счет местных властей. При объединении придется брать 10 тыс. дознавателей в штатную численность следственных органов. Для этого нужно изыскивать соответствующее материальное обеспечение. А это где-то около 1 млрд руб. в год. Сможет ли правительство пойти на выделение таких сумм? К тому же уровень профессионализма дознавателей зачастую гораздо ниже, чем у следователей. Там с высшим юридическим образованием около 20% сотрудников. Когда человек без юридического образования составляет процессуальные документы, осматривает место преступления, это сильно отражается на результатах расследования уголовных дел. -- Уже несколько лет говорят о возможности создания федеральной службы расследований, которая бы объединила органы следствия Генпрокуратуры, МВД, ГТК, ФСБ. В какой стадии находится этот проект? -- Под каждую такую идею нужны серьезные законодательные изменения, значительные финансовые средства. Поэтому этот вопрос требует очень глубокой проработки с другими правоохранительными органами, Минфином, администрацией президента. Ведь невозможно механически объединить четыре следственных органа в один. Везде разные зарплаты, звания, условия труда. Да и не факт, что все следователи захотят перейти в ФСР, из-за чего опять могут произойти серьезные потери профессиональных кадров. К тому же перестройку надо вести без остановки работы. Вопросов тут очень много, и последний год тема создания ФСР даже не обсуждается. -- После ликвидации Федеральной службы налоговой полиции сотрудники следственного аппарата полиции перешли в СК. Можно уже дать оценку их работы? -- Мы получили у правительства для бывших следователей ФСЭНП штатную численность в 2 тыс. человек, и сейчас штат укомплектован более чем наполовину. Многие сотрудники следственного управления ФСЭНП предпочли остаться в Госнаркоконтроле, правда, сейчас некоторые из них стали переходить к нам. Период становления у налогового подразделения, конечно, затянулся. Можно работать и лучше. -- Об этом подразделении много говорили в связи с расследованием уголовного дела о невозвращении из-за границы денег, вырученных футбольным клубом «Спартак» от продажи футболистов и от участия в еврокубках. Что сейчас с этим расследованием? -- Речь шла только о невозврате валютной выручки от продажи одного футболиста -- Дмитрия Аленичева. В связи с этим расследованием следователи объявили в розыск бывшего вице-президента «Спартака» Григория Есауленко. Однако о том, что его ищут, Есауленко не знал. Недавно его допросили. Он объяснил, что подписал все необходимые документы о возврате валютной выручки за продажу Дмитрия Аленичева. В результате Есауленко с розыска сняли, а само дело приостановлено за невозможностью установить лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых. -- А чем закончилась доследственная проверка «Сибнефти», которую тоже проводило налоговое подразделение ФСЭНП? -- Она еще продолжается. Проверка проводится по материалам Счетной палаты. Однако уголовное дело не возбуждено. -- В одном из интервью заместитель генпрокурора Юрий Бирюков высказал серьезную критику в адрес Следственного комитета. Мол, большинство милицейских дел касаются мелких преступлений и не представляют сложности для расследования. -- Я не буду пикироваться с Генпрокуратурой. Могу только привести конкретные цифры. В 2003 году СК закончил расследование 87 дел о бандитизме, 33 дел об организации преступных сообществ, 21 927 дел о разбойных нападениях, 53 тыс. дел о грабежах, 19 тыс. дел о мошенничествах, 224 тыс. дел о кражах, свыше 4 тыс. дел о вымогательствах. Расследованы 1257 дел о взяточничестве, 50 тыс. дел, связанных с незаконным оборотом наркотиков, 8,5 тыс. дел о незаконном обороте оружия, 28 тыс. дел о сбыте поддельных государственных наград, документов и штампов. Это далеко не воровство картошки. У СК действительно очень широкий спектр дел. -- Какова ситуация с расследованием уголовных дел по финансовым пирамидам? Ведь создательница ИЧП «Властилина» Валентина Соловьева продолжает свой бизнес, создатель «Хопра» Лев Константинов прячется в Израиле, один из руководителей Чара-банка, Марина Францева, вот уже почти пять лет знакомится с материалами своего дела, оставаясь на свободе. Появились новые виды пирамид. -- Действительно, финансовые пирамиды несколько изменились, появились так называемые бизнес-клубы. Но и мы активно работаем в этом направлении. Сейчас в Центральном федеральном округе закончено уголовное дело о хищении значительных средств у граждан руководителями и сотрудниками общественной организации «Партнер» (всего к уголовной ответственности привлечено 22 человека). Преступное сообщество действовало в Воронежской, Курской, Липецкой, Смоленской и Орловской областях и использовало для своих целей элитные бизнес-клубы «Астан», «Атлантида», «Спейс». Фактически это те же финансовые пирамиды -- каждый вкладчик должен внести пожертвования в размере 30 тыс. руб., а взамен ему обещают более крупные выплаты. От действий этой группы люди понесли ущерб на сумму свыше 700 тыс. долл. В Приволжском федеральном округе выявлена похожая пирамида, действовавшая под прикрытием бизнес-клубов «Меридиан», «Континент», «Меркурий». Ущерб составил 15 млн руб. К уголовной ответственности привлечено 40 человек. Процесс расследования по таким делам гораздо более сложный, чем по прежним финансовым пирамидам. Если говорить о Соловьевой и ее новом проекте -- фирме «Интерлайн», по этому факту было возбуждено уголовное дело по статье «мошенничество». Руководитель «Интерлайна» Ивановская объявлена в розыск, аналогичное процессуальное решение сейчас принимается по Соловьевой. Что касается ситуации с Чара-банком и Францевой, мы тут бессильны. Можно только говорить о несовершенстве законодательства, а конкретно ст. 217 УПК, разрешающей обвиняемым знакомиться с материалами уголовного дела столько, сколько им захочется. В деле Францевой 1864 тома, в день она знакомится только с одним томом. В год получается 200 рабочих дней, из которых надо вычесть те недели, а то и месяцы, когда Францева болеет. Получается, что с делом она будет знакомиться десять лет, а потом истечет срок давности ее привлечения к уголовной ответственности. Чтобы избежать подобных ситуаций, в новый УПК надо вносить существенные изменения, которые ограничат произвол обвиняемых. По Константинову мы сделали в Израиль запрос о его выдаче. Если его экстрадируют, мы дело закончим и Константинов пойдет под суд. Хотя процесс экстрадиции очень длительный. -- Другой известный беглец -- банкир Александр Конаныхин, объявленный Генпрокуратурой в розыск за многомиллионные хищения. Недавно очередной вопрос встал о его депортации из США, и тут же появилась информация, что дело в отношении Конаныхина закрыто. -- Эта информация не соответствует действительности. Расследованием дела в отношении Конаныхина почти десять лет занималась Главная военная прокуратура, и мы не имели к нему никакого отношения. А в декабре прошлого года все материалы неожиданно были переданы по почте в ГСУ. В них было много несостыковок, которые сейчас устраняются. Пока дело только временно приостановлено в связи с розыском лица, подлежащего привлечению к ответственности. То есть самого Конаныхина. В США отправлены все материалы, необходимые для его экстрадиции. -- А какова обстановка с делами экономической направленности? Многие ли из них доходят до судов? -- Процент таких дел достаточно велик. За последнее время мы передали в суд дело о хищение средств «Росрезерва». Предприниматели Наташкин и Струков обязались поставить пшеницу, получили за это деньги от «Росрезерва», но ничего так и не сделали. В суды передано пять дел о хищении путем мошенничества автомобилей с «АвтоВАЗа», дело о хищениях руководителями АО «Мельничный комбинат в Сокольниках», дело о хищении у Росбанка 9 млн долл. с использованием подложных документов. По последнему расследованию обвинения предъявлены начальнику отдела кредитования этого банка. Закончено дело в отношении гендиректора Воронежского порта. Он умудрился незаконно приватизировать 22 речных судна, принадлежавших государству. Этот список можно продолжать еще долго. -- Сейчас много говорят о проблеме работорговли. В производстве Следственного комитета есть сейчас какие-то дела по данному виду преступлений? -- Да. Недавно было закончено расследование большого дела о незаконном вывозе за границу девушек, которых потом принуждали заниматься проституцией. Группировка отправляла девушек в Арабские Эмираты и Королевство Таиланд. Всего там оказалось больше 40 человек -- и почти все несовершеннолетние. Вывозили их под предлогом работы гувернантками. К уголовной ответственности привлечены ряд участников этого преступного сообщества. -- У подразделений Следственного комитета также находились в производстве два дела, связанные с крупными нефтяными компаниями, -- о нарушениях при приватизации ТНК и выводе активов ВНК. Какова их судьба? -- Дело о выводе активов ВНК возбудило наше управление по Центральному федеральному округу. Была установлена причастность к данному преступлению шести руководителей ЮКОСа, в том числе Невзлина и Голубовича. Следователи собрали достаточно доказательств для предъявления подозреваемым обвинений. Сейчас это дело находится в Генпрокуратуре. Что касается ТНК, то у нас было дело о нарушениях при покупке акций этой компании. Однако в ходе расследования наши сотрудники установили, что приобретатели акций тут не виноваты. Просто изначально были неправильно поставлены условия конкурса, которые предложило государство в лице Минимущества. Поэтому это дело было прекращено.