Чертог сиял. Дыхание перехватывало. Слова застревали в горле. Дворец князей Долгоруких на Пречистенке обрел величие, потерянное, казалось, давно (задолго до того, как здесь разместилась галерея Церетели) и навсегда. Московский международный салон изящных искусств потряс художественную общественность. Впечатления оглушительные -- как если бы в Москву перенесли Каннский фестиваль, или Оскаровскую церемонию, или выставку Вермеера из музея «Метрополитен». В Москве, мнящей себя столицей мира, такого никогда не видели -- и даже не мечтали, и даже не подозревали, что можно мечтать. Приученные музеями, даже бывшими некогда дворцами, к уровню: «бедненько, но чистенько», а доморощенным антикварным рынком и вообще не разбери к чему, россияне, вступив на третий этаж дворца, увидели подлинную роскошь, которой удовлетворяют самые изысканные прихоти в Лондоне, Париже, Нью-Йорке. Давно уже доступная новым русским деньгам -- но где-то вдалеке, она обрушилась на нас в полном великолепии. К услугам тех, кто готов выложить несколько десятков, сотен, миллионов долларов за подлинный шедевр, освященный именем одной из лучших галерей мира. И тех, кто просто купит билет, чтобы приобщиться. За немногими исключениями, произведений художников, представленных на салоне, просто нет в коллекциях российских музеев. По словам Гилберта Ллойда -- старшего партнера легендарной галереи Marlborough Fine Art (в совершенно музейной экспозиции живопись Бэкона, Кокошки, Ван Гога, Гойи, Шагала, скульптура Боттеро, Габо, фарфор Гриши Брускина. Цены -- от 70 тысяч долларов до 10 миллионов), галереи, не зная русского рынка, постарались предоставить широкий выбор, без желания торопить события и рассчитывая на успех в будущем. Еще одну важную, до сих пор почти еретическую мысль озвучил хозяин галереи Sarti (ренессансная живопись -- почти Рафаэль, венецианские пейзажи, цены -- около полумиллиона долларов): «мы стремились показать, что произведения музейного уровня могут быть доступны в галерее. Картины эпохи Ренессанса стоят дешевле, чем произведения Пикассо и некоторых современных художников, но это самые стабильные ценности».

Потряс невиданный в Москве совершенно музейный уровень произведений искусства. Добила -- презентация. Минимальными -- но отнюдь не экономными средствами (цвет, свет, зеркала, панели, мебель) залы дворца превратились в то, что нужно было каждой галерее, чтобы показать свой товар максимально эффектно: условные современные пространства сменяются изысканными салонами и дворцовыми интерьерами. Искусство автора художественной концепции Патрика Уркада и декораторов (работала, судя по результату, фея из сказки про Золушку с волшебной палочкой особой мощности) особенно точно являет себя на стыках пространств, залов, эпох, в решительных переходах от беспредельной роскоши барокко к сдержанным интерьерам Востока и агрессивным -- модерна. Результат отменяет все когда-либо виденные усилия московских декораторов по разделу выставочного дизайна, родную же антикварную ярмарку просто уравнивает с блошиным рынком. Москве явили тот самый пресловутый английский газон -- нам только предстоит начать подстригать его, результат увидят потомки.

Идея салона принадлежит Иву Бувье. Стоил он около миллиона долларов -- при том, что часть расходов оплачивали галереи. Систему отбора объяснил Патрик Уркад -- «мы просто пригласили лучших галеристов мира». Лучшие привезли в Москву что угодно для души: картины итальянских и фламандских художников XV--XVII веков, французских и русских ХIX и ХХ, дворцовую мебель: французскую, итальянскую, английскую, русскую, старинные книги, серебро и злато.

Прикупив на 100 миллионов долларов яйца Фаберже, господин Вексельберг сдвинул мощные тектонические пласты. Тяжеловесы антикварного рынка собрали «команду мечты» и нанесли хорошо подготовленный и совершенно официальный визит в Москву. Прихватив для убедительности картины Гойи, Моне, Ван Гога, Шагала, Сутина, Пикассо, дворцовые панели ХVII века, мебель из Версаля и Тюильри, золотые безделушки, украшенные драгоценными камнями, а также каталоги и скромные описания собственных достижений в устройстве выставок и пополнении коллекций знаменитых музеев (среди которых -- и Лувр, и Метрополитен). А также почтение к высокой российской культуре и познания о глубоких традициях коллекционирования. Сильные антикварного мира на разведку в Москву приехали сами. Большинство признается, что на коммерческий успех и взятие города с первого раза не рассчитывали, но первый же день настроил их на оптимистический лад -- некоторые даже окупили затраты.

Покупали и резервировали, несмотря на жесткое ограничение -- все предметы, ввезенные на салон, должны быть своевременно вывезены. Преодолеть убожество нашего таможенного регулирования не дано никому. Продавать в России заграничный антиквариат можно только при уплате соответствующих пошлин, делающих и без того рисковое предприятие совершенно нерентабельным. Но покупать никто не запрещает -- покупку потом можно будет снова ввезти, уже как свою собственность, но не для продажи (и за это послабление таможенного законодательства благодарны Министерство культуры и коллекционеры). Или отправить в любую другую страну, чтобы не связываться с таможенным ввозом-вывозом без особой нужды.

Судя по результатам первого дня, нового рождения на родной земле Щукиных и Морозовых (покупавших самое крутое западное современное искусство) или хотя бы Романовых и Юсуповых (коллекционировавших классный мировой антиквариат) придется подождать. С патриотизмом, достойным лучшего применения, российские собиратели предпочитают «своих» художников мировым знаменитостям. Уже проданы картины Экстер и Пуни (25--30 тысяч долларов, галерея Le Minotaure), шкафчики русской работы XVIII века (115 тысяч, галерея Aveline ), родные виды, пусть и в иностранном исполнении (две акварели с пейзажем Петербурга, 100 тысяч евро, галерея Segoura). По мнению потомственного антиквара Паскаля Лансберга (галерея Darga&Lansberg, предлагает Руо, Пикассо, Миро. Цены -- от 300 тысяч до 2,5 миллиона долларов), русские покупатели интересуются тем, что видели в музеях и на выставках, и обратить их внимание на то, чего они не знают, непросто. Чтобы напомнить о подзабытых традициях, галерея Berko Fine Paintings (пейзажи и натюрморты, 50--150 тысяч евро) даже издала небольшой каталог российских коллекционеров (сплошь громкие имена российских князей) полотен бельгийских мастеров.

Посетить салон можно до 6 июня