До президентских выборов в США осталось меньше двух месяцев, а два основных кандидата -- республиканец Джордж Буш и демократ Джон Керри -- идут, судя по опросам, ноздря в ноздрю. Почему американский избиратель не предпочтет одного кандидата другому? Что определяет сегодняшнюю предвыборную атмосферу? И с какими проблемами придется столкнуться следующему президенту супердержавы? С этими вопросами обозреватель «Времени новостей» Елена СУПОНИНА обратилась к Георгию ДЕРЛУГЬЯНУ, российскому профессору, преподающему макроисторическую социологию в Северо-Западном университете в Чикаго.

-- Американцы стали гораздо более политизированными. Уверен, документальный фильм, подобный нашумевшему фильму «9/11 по Фаренгейту» Майкла Мура, года четыре назад не вызвал бы такого ажиотажа.

-- Это одно из последствий 11 сентября?

-- 11 сентября заставило американцев вспомнить, что существует остальной, непонятный и даже враждебный, мир. Америка -- это ледокол капиталистической глобализации. Но поэтому, как ни странно, она оказывается наименее глобализованной страной. Если в Европе или в Азии чувствуется, что вокруг есть большой мир, то в Америке вы этого не замечаете. Это можно сравнить с брежневским Советским Союзом, тогда заграница была какой-то отдаленной и нереальной, а «нормальные» люди говорили только по-русски. Так и для американцев: весь «нормальный» мир говорит по-английски. И зачем учить иностранные языки? Американцы пользуются своей валютой, даже когда ездят за границу, где едят свои гамбургеры. Многие из них никогда не видели иностранных фильмов, я на этот счет проводил социологическую выборку. Присутствие иностранных войск в США невозможно вообразить, наоборот, это американские солдаты служат по всему миру.

-- Получается, средний американский гражданин провинциален? Может, поэтому Джордж Буш, не отличающийся особой интеллектуальностью, более понятен американцам?

-- Ну, во-первых, и Джон Керри выглядит не высоколобым интеллектуалом, а скорее удачливым бизнесменом. Во-вторых, не существует среднего американца, как не бывает средней температуры по больнице. Разрыв между классами и различными районами Америки все увеличивается. Если посмотреть на карту голосования 2000 года, то хорошо видно, что за Буша голосовала глубинка. Это районы, где мало кто бывал за границей, если только, как шутили в советские времена, на танке. Но существует и другая Америка. Та, которую мы чаще всего и видим в качестве Америки.

Провинциалы против гомосексуалистов

-- И чем отличается эта Америка?

-- Это Америка городов с небоскребами и космополитическим, динамичным населением. Там люди слишком заняты, чтобы иметь семью. Здесь нет таких крепких моральных и религиозных ценностей, как во внутренних районах. Это Нью-Йорк, Сан-Франциско, Лос-Анджелес, Майами, отчасти Флорида, Бостон, Чикаго. Часто это портовые города. Сюда идет большой приток иммигрантов. Огромное число американцев плохо говорят по-английски, а кабельное телевидение вещает на их родном языке. Сюда же едут те, кого угораздило родиться гомосексуалистом. Человеку из глубинки то, что творится в этих городах, представляется Содомом и Гоморрой. Что и находит воплощение в этой символичной борьбе вокруг сексуальных меньшинств или права на аборты. Гомосексуализм -- это все то ужасное, гнилое, что существует в огромных городах.

-- Ну а как насчет Буша с его косноязычием? Он действительно более понятен людям из провинции?

-- В какой-то степени да. В СССР, вспомните, много провинциалов попадало в Афган. Это давало статус, дорогу в жизнь. Провинциалы и в Америке чаще остальных чувствуют себя героями и защитниками родины. В американской глубинке, особенно в южных штатах, непропорционально большое число людей служило в вооруженных силах. В США шутят, что опознавательный код американских летчиков -- это южный акцент. Они говорят с тем же акцентом, что и техасец Джордж Буш. А он такой простой, крепкий, набожный мужик, недолюбливает Европу, и она отвечает ему тем же, особенно французы. Что общего у Джорджа Буша, этого сына и внука миллионеров, учившегося в престижном Йельском университете, с белыми ребятами, живущими в дешевых домах-вагончиках? Они все страшные патриоты. Когда какой-нибудь элегантный французский министр иностранных дел в ООН начинает дипломатическими терминами описывать всякие американские ошибки -- так это как раз то, что нужно Бушу! Керри же не случайно разыгрывает карту своей службы во Вьетнаме. Он ведь говорит не о том, что не надо воевать, а о том, что он настоящий военный, в отличие от Буша, отсидевшегося в тылу.

В США социологи и политологи знают, что кандидатам надо не столько мобилизовать своих избирателей, они и без того мобилизованы, сколько перетянуть чуть-чуть сомневающихся от соперника. То есть Керри не надо убеждать 40--45% избирателей, которые все равно за него проголосуют. Как и Джорджу Бушу не надо переубеждать своих твердо консервативных избирателей, которых тоже не большинство, а те же 40--45%. Эта необычная ситуация в Америке повторяется от выборов к выборам.

-- И что нужно Бушу, чтобы перетянуть эти необходимые 5--10%?

-- Многое будет зависеть от случайностей. Если накануне выборов в Америке произойдет громкий теракт, то это сыграет против Буша. Получается, сколько воюем, а где Бен Ладен? И что с Ираком? Но если в октябре Буш предъявит американцам Бен Ладена или что-то вроде этого, тогда он точно победит.

Но есть еще один фронт, это экономика. Вроде бы бушевской администрации удалось пережить экономический спад. Но вылезают они из спада ценой колоссальных долгов. В США волевым усилием федеральной власти после 2001 года ставки банковских кредитов были понижены почти до нулевых. И американцы бросились покупать дома, потому что дешево можно было взять в долг, и люди вдруг поняли, что могут купить дом гораздо больше, чем у них был. Правда, вскоре цены на дома взлетели. Мой дом сейчас стоит в два раза дороже, чем в 1998 году.

-- И сколько?

-- Как социолог поясню для наглядности, хотя в Америке об этом спрашивать не принято. Когда в 1997 году я получил постоянную работу в Америке, то продал квартиру в Москве за 75 тыс. долл. В США, правда, один польский строитель мне сказал: «Пан может себе построить туалет за домом на эти деньги». Самый дешевый дом в пригороде Чикаго стоил тогда 230 тыс. Самая дешевая двухкомнатная квартира -- 150 тыс., сейчас уже 350--500 тыс. Выручил кредит. И я купил дом 1928 года постройки, в ужасном состоянии, самый дешевый -- 120 кв. метров за те самые 230 тыс. Сейчас он стоит где-то 450--500 тысяч.

Средний класс залезает в долги

-- И что все это означает, если рассуждать об американцах вообще?

-- Это означает, что средний класс в жутких долгах. Вот я смотрю на своих студентов и думаю, а как родители оплачивают вашу учебу, ведь это 35 тыс. долл. в год? А если ребенок не единственный? А ведь они еще должны отдавать банковский кредит, взятый под жилье. Надо оплачивать жилье ребенка, пока он учится. А приличное общежитие стоит даже больше, чем частная квартира. Приезжают к нам аспиранты из России, говорят, да я посплю в общежитии, да я скромненько. Плохо укладывается в их голове, что комната в общежитии стоит порядка тысячи долларов в месяц. А снимать квартиру, ну конечно это трущобная будет квартира, можно где-то за 700.

Итак, у родителей уже накапливаются следующие долги, ведь при неразвитости общественного транспорта нужна еще машина или две. В 1960 году биржевому клерку или врачу требовалось три годовых зарплаты, чтобы купить дом. В те времена хорошей зарплатой считалось где-то 15 тыс. долл. в год, дом стоил 45 тыс. А сейчас хорошая зарплата -- это где-то 60--70 тыс. в год, а простенький брусково-фанерный дом стоит 500--600 тыс. То есть теперь требуется от 12 до 20 годовых зарплат. Это подсчеты моих студентов. Некоторых я потом спрашиваю: вот вы упорно учились в нашем дорогом частном университете, вы биржевые маклеры, менеджеры, элита глобализации, из чего состоит ваша жизнь?

А жизнь состоит из ненормированного рабочего дня. Пока начальник не уйдет, ты тоже не уйдешь. То есть 12--14 часов в день. В выходной они идут в спортзал. Потом в какой-нибудь диетический тайский ресторан со своей девушкой, может, вместе посмотрят кино. А в понедельник, если есть время, все собираются в офисе возле такого бачка с минеральной водой или аппарата с кофе (поскольку курилок в Америке уже нет), и там они обсуждают, кто и чем занимался в выходные. И с семьями плохо. Ведь чтобы сделать задел на работе и, с другой стороны, завести нормальный дом, им надо поработать где-то 10--15 лет на этой должности. Поэтому бюджет расписан на годы. Кажется, что они получают много. Но распорядительный доход очень маленький.

-- И как это сказывается на настроениях в обществе?

-- Когда-нибудь может случиться обвал. Все общественные системы подвержены износу и самораспаду. Мой знаменитый коллега Артур Стинчком, основоположник социологии бизнеса и сложных организаций, говорит, что американский уровень жизни упадет минимум на 20--30%, когда мировые банкиры и кредиторы начнут обращаться с США так, как они сами обращаются с другими странами. Пока Америке все дают в долг на завидных условиях. Не только из-за ее военно-политической мощи, но и из-за того, что она главный мировой потребитель товаров и услуг.

-- Когда я спрашиваю арабов, например, почему некоторые из них не любят Америку и даже воюют против нее, то они отвечают и так: нам не нравится американский образ жизни, эта безумная гонка за деньгами, разрыв родственных связей. Вам такая причина понятна?

-- Это не причина. Это самооправдательная риторика. А причина в том, что уровень жизни большинства арабов гораздо ниже, чем у американцев. Ведь притязания арабов немалые. И они переживают застойность своего региона, его маргинальность в мире, где на первых местах Америка. Цивилизация прежде всего есть зона престижа, как это говорит Рэндалл Коллинз (известный американский профессор макросоциологии. -- Ред.). Центры цивилизации -- это те места, куда приезжают со всех концов света, чтобы увидеть чудеса и приобщиться к передовой науке и культуре, чтобы накупить, наконец, престижных товаров. Таким был Багдад во времена Халифата. У престижных стран есть духовность, Достоевский, Чайковский, то есть символические капиталы, как говорят социологи... А глобализация на американских условиях, когда выравнивают весь мир под американский образ жизни и бизнеса, обесценивает остальные культуры и цивилизации. Антиамериканизм, обратите внимание, четко связан со странами, где накоплено высокое представление о себе. Франция, Россия, Германия, Китай и особенно исламский мир. Там часто говорят, что американский империализм -- это бездуховность. Хотя это не так. У США куда как в избытке протестантско-патриотических ценностей. Но вот американская иерархия социальных статусов и престижности построена на одном измерении -- на денежном. В Америке, как уже и в России, не престижно быть ученым или профессором, а престижно быть бухгалтером.

Почему белые американцы идут в террористы

-- А как вы объясните такие явления, как взрыв в Оклахоме в 1995 году? Его организаторы Тимоти Маквей и Терри Николс не исламисты, a христиане, коренные белые жители Америки. Что это за проблема? (Маквей был казнен в 2001 году, а Николс приговорен в 1998 году к пожизненному заключению, 9 августа этого года наказание было ужесточено до 161-го (!) пожизненного заключения, по числу жертв.)

-- Сами себя они представляли как защитники американских ценностей. 33-летний Маквей -- бывший пехотинец, участвовал в кампании против Ирака в начале 90-х. И Маквей, и Николс много времени провели в штате Мичиган, в депрессивном районе Детройта. А это что-то вроде Капотни или Люберец! Представление у всех же об Америке -- что это Манхеттен, Пятое авеню, Уолл-стрит. На все это очень непохожи заводские районы, где живут пролетарские, крутые ребята. Им не нравится то, что происходит в их микросоциальной среде. Они привыкли себя считать солью земли. Это белые, это мужчины. Англосаксы. Они считают себя патриотами и защитниками страны. Они простые парни, играют в бейсбол, ездят на охоту, рыбалку, попивают пивко. Хотели бы работать на своем заводе за хорошие деньги. И вот завода, где хорошо зарабатывали еще их родители, нет. Их образ жизни разваливается. Вокруг обваливается мир. Объяснения этих ребят часто антисемитские. Маквей и Николс -- это что-то вроде российских энтузиастов «Памяти».

-- Вы как-то сказали, что такие формы протеста возникают в местах социального разлома. А что такое социальный разлом?

-- Представьте, что мужчина был настоящим мужиком, главой своей семьи. Его жена знала свое место. Убирала, подавала на стол. Ну а он зарабатывал, обеспечивал семью. Вокруг него были такие же мужики. Быт был налаженным, была уверенность в будущем. И человек чувствовал, что живет в мощной, сильной стране.

-- Ну, бывшему советскому гражданину это понятно.

-- Превращение в люмпены происходит среди рабочего класса и сельских жителей всего мира. В 50--60-е годы американский рабочий летал на курорты Кубы и Мексики, имел маленький грузовичок, чтобы ездить на охоту на оленей. Их дети уже не могут себе позволить этого, потому что завод переносит производство в Мексику или Китай, где более дешевая рабочая сила. Отсюда лозунг: «Спасти американские рабочие места!» Американцы возмущаются компьютерщиками из России -- они воруют рабочие места у американцев. Иностранцы воруют «нашу» работу, которая давала смысл жизни и средства. И почему? Потому что у нас «гнилое правительство», там засели «предатели». Сайтов с такими теориями заговора в Америке полно. Их авторы называют себя патриотами. Кто-то из них даже уходит в горы Монтаны. Но Маквей перешел в наступление. Это типичный религиозный фундаментализм в крайней форме. В США господствующим элитам и полиции удается держать такие элементы под контролем, хотя срывы неизбежны.

США разваливаются на три расовые группы

-- Каким угрозам помимо террористической противостоит американское общество?

-- Борьба между республиканцами и демократами идет и вокруг определения, что такое угроза Америке. Буш говорит, что мы воюем, ведем долгую войну с врагами и надо быть готовыми к жертвам и ограничениям свобод. А Керри доказывает противоположное: когда мы так воюем, то наших врагов становится все больше, а союзников меньше. Воевать надо по-другому. Проблема Буша еще и в том, что вместе с ним к власти прорвались люди типа Жириновского или Рогозина -- к примеру, министр обороны Дональд Рамсфелд, его зам Пол Вулфовиц, Ричард Перл (бывший советник при Пентагоне. -- Ред.). Эти люди начинают пугать средний класс своим радикализмом, религиозным и великодержавным экстремизмом.

На мой же взгляд, реальная угроза -- экономическая, огромный американский дефицит торгового баланса (проще говоря, США покупают больше, чем продают), внешний долг и возможная потеря Америкой и американским долларом значимости для мировой экономики.

-- Итак, экономика, терроризм. Все?

-- Еще проблема -- расовая. 50% негритянских мальчишек бросают школу где-то после 7--8-го класса. Из них вырастают люмпены. Американская реакция на это была: «Всех пересажаем!» У них же самое большое число заключенных в мире на душу населения. Даже сталинский Советский Союз столько не держал в лагерях. А когда они выходят из тюрем, то куда деваются? Видно по статистике, что негры не интегрируются в основную американскую жизнь. Вот евреи полностью интегрированы, у них 50% браков -- межэтнические. То есть евреи очень быстро растворяются, с 50-х годов они полностью интегрированы. У азиатов уже примерно 14--15% межэтнических браков. У негров меньше 2%. Половина из этих 2% -- браки с мексиканцами, которые фактически другое расовое меньшинство. Америка разваливается на три расовые группы, которые очень отличаются друг от друга и очень несчастны по-своему. Это белые, это черные, и это так называемые латиносы, которые на самом деле индейцы. Латинами не считаются аргентинцы, скажем. Латины -- они смуглы, немножко узкоглазы и круглолицы, это потомки индейцев, бедные крестьяне, которые приезжают из Мексики. Они разделывают окорочка Буша, подстригают газоны, убирают улицы. Пролетариат в Америке становится мексиканским. Эти люди трудолюбивы, малооплачиваемы и берутся почти за любую работу. Их ненавидят люди типа Тимоти Маквея и Джека Николса, потому что те у них как бы забирают работу. Если у американцев начнутся конфликты на расовой почве, то, как говорит итальянский экономист Джованни Арриги, этнические конфликты в бывшем Советском Союзе покажутся мелочью. Не забудьте еще, какое количество оружия на руках у населения. Как отмечает Арриги, «это же не общество, а пороховая бочка». Но это, к счастью, лишь самый пессимистичный из сценариев. Все-таки Америка -- страна с серьезными демократическими традициями.