Пока что единственный в России фестиваль видеоарта «Пусто» прошел в Москве в третий раз. Как и в прошлом и в позапрошлом годах, компания выпускников руководимого Иосифом Бакштейном Института современного искусства во главе с энергичными Ксенией Перетрухиной и Ириной Саминской мобилизавали художников разных городов России на участие в забавном party. С четверга по субботу под покровом темноты брандмауэр старого дома на Кадашевской набережной становился экраном, на котором в течение двух часов показывали видеофильмики длительностью от 30 секунд до 15 минут.

Молодой народ (типа завсегдатаев клуба «ОГИ») зажигал на пустыре-лужайке перед стеной-экраном. Фестиваль очень обаятельный. И главная, на мой взгляд, его функция -- сделать максимально безболезненным процесс адаптации к Москве у вернувшихся после летних каникул и отпусков молодых гуманитариев. Обычно этот процесс происходит крайне скверно. Они там (на юге, море, курортах и в забугорной цивилизации) привыкли к приветливости, свободе, уважению, комфорту. Они такие романтичные. В голове -- любовный туман-дурман. А тут, в Первопрестольной, -- бац! Хамство, копоть, грязь, руины Манежа, бомжи и проверка документов в метро -- чтобы жизнь малиной не казалась! Розовый туман рассеивается. Результат -- депрессия и нервические расстройства.

Собирающий нормальных людей в нормальное время видеофест «Пусто» в таком случае оказывается антидепрессантом. За что ему большое спасибо. В качестве художественного высказывания «Пусто» можно назвать «Ералашем для продвинутых». Прикольно и клево -- главные его оценки. В этом смысле лучшим фильмом «Пусто» стала анимация Яши Каждана, Натальи Подоговой, Гоши Якушкина Made in China. Там рассказывается про рабочий день семьи хомячков. Мама, папа, дочка, сын. Утром мама торопит завтракать. Дети лениво шлепают в ванну. Кто-то плюхается с газетой на унитаз. Потом все пьют кофий и смотрят по телеку мыльную любовную историю из курортной жизни таких же, как они, хомячков. Потом все собираются и выходят из дверей. Сливаются в потоке с сотнями других маленьких зверушек. И вдруг падают друг на друга и лежат грустно. Оказывается, они работают мягкими игрушками в супермаркете и смиренно ждут, когда в прозрачной банке-аквариуме их подцепят механические клешни, которыми управляет посетительница гастронома, тетя-корова. Графика мультика милая. Смотреть интересно и весело. Вся собравшаяся молодежь одобрительно гудит, гогочет и хлопает в ладоши.

Другим удачным российским проектом можно назвать интерактивное «Караоке» Сергея Шутова. В режиме «реального шоу» на экране показывают нас самих, собравшихся на лужайке, весело болтающих, пьющих пиво, машущих руками. Из динамиков звучит «Танец маленьких лебедей». Внизу экрана бегущая строка с текстом: та-та-та-та та-да-дам-та-та... и так далее. Постепенно узнающие себя люди начинают подпевать, подплясывать даже, и камера транслирует на экран всеобщее ликование и восторг.

Забавный опыт остранения «культовых личностей» вышел с проектом Анны Колосовой «Без помех. Видеореклама современного искусства». Известные люди рекламировали с экрана «полезные для актуального искусства» товары, от картонного фотоаппарата до газонокосилки. Иногда получалось забавно: Владислав Мамышев-Монро сильно смахивал на пройдохистого куплетиста Велюрова из «Покровских ворот», Екатерина Деготь более чем убедительно вошла в образ домохозяйки, на деле испытавшей чудодейственные способности моющего средства «Комет»...

Лучшим фильмом, обыгравшим культурные символы окружающего фестиваль столичного ландшафта, оказалось «Возвращение» Ираиды Юсуповой и Александра Долгина. Там памятник Петру на корабле небезызвестного художника Церетели отделяется от пьедестала и аки летучий голландец плавает по небосводу в поисках престижнейшего компаньона. В итоге пару себе находит: натурально, ей становится статуя Свободы в Нью-Йорке. В финале фильма церетелиевский Петр занимает ее постамент и сливается с ней в одно нерасторжимое и бесформенное нечто.

А самыми пронзительными, слишком ранимыми для тусовочной фестивальной атмосферы стали открывшие фестиваль два фильма Гора Чахала: «Любовь» 1999 года и «Зорька» 2001-го. В первой работе в сопровождении терпкой сербской музыки на экране в завораживающе красивом ритме движется и пульсирует что-то огненно-алое, отдаленно напоминающее то «Танец» Матисса, то абстрактную живопись... Буквально иллюстрировать метафору -- дело опасное, и только Чахалу удается заставить нас поверить в то, что «Пламя страсти», разожженное Любовью, выглядит именно так. Второй, длящийся полминуты фильм «Зорька» про то, как горнист приходит на кладбище и сигналит «подъем». Простодушно и искренне, не пытаясь спрятаться в коконе модной иронии, художник делится с нами своим собственным опытом Веры, собственным пониманием того, что есть Религия, Любовь и Воскресение. И выходит, что для этих понятий место найдется везде. Даже на фестивале с названием «Пусто».