Совет Федерации, одобрив позицию исполнительной власти в отношении Ирака, предложил Владимиру Путину создать стратегическую группу с участием чиновников и депутатов, а также представителей деловых и научных кругов «для выработки мер, направленных на обеспечение интересов России на Ближнем Востоке». Так что же можно сделать сейчас для охраны наших интересов в этом регионе? Об этом корреспондент газеты «Время новостей» Валентина КУЛЯБИНА спросила российских ученых -- специалистов по ближневосточным проблемам.

-- Боюсь, в Ираке делать что-либо уже поздно, если идет война. Интересы России представлены там главным образом интересами наших нефтяных компаний. Они пока вложили не так уж много, но облизываются, предвкушая огромные прибыли. Речь идет не о захвате иракской нефти (у нас есть своя), а о том, чтобы принять участие в восстановлении нефтяной промышленности. Ведь санкции с Ирака когда-нибудь снимут, но после войны на иракском рынке появятся американские, японские, английские компании. Противники Саддама Хусейна, те же курды, иракские эмигрантские группировки, настроены по отношению к России не особенно хорошо. Я недавно был в иракском Курдистане, и там мне прямо говорили, что Россия пожалеет о том, что десять лет поддерживала и выгораживала Саддама Хусейна и пыталась снять с него санкции.

На остальном Ближнем Востоке я не вижу огромных интересов, которые от кого-то нужно защищать. Иран и Турция совершенно самостоятельные страны, хотя Турция, конечно, в чем-то прислушивается к США. Прошли времена «холодной войны», когда каждая арабская страна рассматривалась как наш плацдарм в борьбе против США и Израиля. Сейчас мы нормально торгуем и с Ираном, и с Турцией. Американцы настаивают, что наши поставки в Иран имеют отношение к созданию там ядерного оружия, но изменить ничего не могут, -- что мы даем Ирану, то и будем давать. Тем более что сейчас мы уже не поставляем арабским странам столько оружия, сколько раньше. Ну, может быть, еще Сирии кое-что. Возможно, нам следует усилить наши позиции в странах Персидского залива, Аравийского полуострова -- в Саудовской Аравии, Бахрейне, ОАЭ, бывших «реакционных и прозападных» королевствах. В Бахрейне мне люди прямо говорили: «Мы удивлены, что вы даже не пытаетесь искать здесь что-то для себя».

Слава Богу, что мы избежали голосования в Совбезе ООН, и все шишки упали на Францию. Антиамериканская позиция не в интересах России. Что для нас важнее? Ближний Восток или Америка? Конечно, Америка. С точки зрения дальнейшего развития нашей экономики Ближний Восток нам ничего не даст. Неизбежное охлаждение между Россией и США временно. Президент делает резкие заявления, потому что народ у нас настроен антиамерикански, бюрократический аппарат -- тоже, а уж про генералов и эфэсбэшников и говорить нечего. Но Путин человек очень трезвый и прагматичный. Он понимает, что иракская ситуация уйдет в историю, а нам жить в мире, где Америка -- единственная сверхдержава.

-- Интересы России нуждаются в независимой оценке ученых. Начальники спецслужб, правительственных или думских структур отстаивают иногда свои структурные интересы. Ученые вводят элемент независимого суждения. Во время войны в Персидском заливе 1991 года работали три стратегические группы: при МИДе СССР, лично при Михаиле Горбачеве (в ней состоял и я) и при правительстве. На разработку темы отводились иногда считанные часы, после чего очень оперативно шли указания и телеграммы в посольства. Научные круги представляли тогда Институт востоковедения и Институт мировой экономики и международных отношений Академии наук.

Сейчас в интересах России прежде всего возвращение ближневосточного конфликта в правовое поле и политическое русло. Для этого нужно разобраться, например, как меняется тактика американских войск в Ираке в зависимости от различных параметров ситуации. Мы видим, что США зацепились в Ираке надолго, второй Вьетнам уже на горизонте.