Выставка «Богатство Строгановых. История одной русской семьи» разместилась под позднеготическими сводами Новой церкви (De nieuwe Kerk), которая находится в самом центре Амстердама, рядом с королевским дворцом. Ежедневно амстердамцы и гости города, презрев февральский холод и сырость, выстраиваются в длинные очереди, желая узнать историю одной из самых известных русских фамилий. Явилось ли причиной паломничества то, что в рекламе выставки Строгановы сравнивались с Рокфеллерами и Гетти? Или то, что среди патронов проекта -- члены королевских фамилий Европы? Или то, что выставка, побывав в двух американских музеях, наконец, добралась до севера Европы? Вполне возможно, что манком стало и яркое призывное меню музейного ресторана, которое предлагало отведать знаменитый «Бефстроганов»! Так или иначе, огромное количество желающих проникнуть в историю строгановской семьи, а заодно и в вечную тайну русской души, не может не умилить.

Анонсы выставки настраивали на серьезное постижение грандиозного материала, связанного с жизнью, деятельностью, вкусами, судьбами целой династии, сыгравшей значительную роль в истории русской культуры с XVI по XIX век включительно. Со стороны России проект был подготовлен сотрудниками Государственного Эрмитажа, Русского музея. Помимо произведений из этих собраний представлены фонды нескольких русских архивов, а также музеев в Павловске и Сольвычегодске. В обилии конкретного материала, а также в богатстве его рубрикации авторам проекта отказать трудно. Рядом с портретами Строгановых разных эпох кисти разных мастеров можно увидеть знаменитую акварель Андрея Воронихина с видом Строгановской картинной галереи. Иконы и шитье строгановской школы соседствуют с фарфором из их коллекции и мебелью из дворца на Невском... В отдельных разделах представлены «готическая», «живописная», «скульптурная» составляющие строгановской коллекции. Целый зал посвящен Казанскому собору, его патрону Александру Строганову и его архитектору Воронихину (в экспликациях скромно названному «возможным сыном» Александра Строганова). А если добавить, что специально для выставки внутри Новой церкви «построена» целая анфилада залов в стиле «ампир», где вышеперечисленные экспонаты развешены или размещены в строгих витринах, то, в общем, понимаешь, что выставка сделана со всей строгостью подлинно музейного вкуса, говорящего о большом опыте ее устроителей.

Но, как известно, от великого до -- в данном случае -- скучного один шаг. И шагом этим стала занудная академичность. Экспозиция получилась утрированно «музейной», сухой и прямолинейной, словно авторы ее -- люди некой особой «музейной формации», академические пристрастия которых не замутнены никакими выставочными новшествами. Виноват ли в том возраст кураторов или их непоколебимая уверенность, что рядом с «Высоким искусством» не может находиться ничто профанное, -- судить не берусь. Позволю себе лишь предположить, что так бездарно разыграть сценарий «Строгановых», судьба которых была полна драматизма и неожиданных поворотов, смог бы далеко не каждый современный музейный куратор. Один из самых существенных пробелов выставки -- полное равнодушие авторов к реальным человеческим судьбам и историям конкретных представителей фамилии Строгановых. Нет, разумеется, в зале присутствует генеалогическое древо, в витринах висят портреты, а в фильме, демонстрируемом внутри экспозиции, последняя представительница династии баронесса Хэлен де Лудингхаузен с придыханием рассказывает, «какими славными ребятами» были ее предки. Однако ничего о судьбах конкретных людей нам узнать не суждено.

Вместо рассказа о крахе семьи в период с 1811 по 1817 год, когда один за другим трагически погибли все носители фамилии по мужской линии (да как погибли -- в битве с французами при Коэне в 1814 году на глазах у Павла Строганова отрывает голову его сыну Александру, и сам отец через три года сгорает от туберкулеза), в экспликациях указаны только годы их кончин, а в фильме скромно говорится о смерти на поле боя. Я вовсе не призываю создавать внутри музейного пространства «ужастик» на тему трагических смертей или развивать темы «внебрачных детей», но оживить скучную музейную схему сегодня доступно многими способами. Можно не бояться живого, доверительного языка и с его помощью рассказать о реальных судьбах реальных людей, а не о героях школьной хрестоматии. Можно использовать мощные интерактивные технологии и с их помощью встроить проект в современный хронотоп. Эти шансы кураторами «строгановского проекта» были упущены. Жалкие попытки анимировать проект -- в виде фильма с баронессой или «русской чайной» на выходе из Церкви -- ситуацию не спасают. От выставки «Строгановы» веет музейной затхлостью, словно она сделана в эпоху формализма и позитивизма конца XIX века.

Даже любители высокомузейного искусства, отрицающие присутствие в залах художественных выставок дисплеев и компьютеров, а также любых других носителей информации, кроме античных мраморов, не могут не заметить несколько существенных концептуальных просчетов кураторов. Один пример. В нескольких залах экспозиции показано знаменитое «Строгановское собрание»: картины, скульптура, французские эмали и прочее. Вещи размещены по эпохам и видам искусства. При этом совершенно не учитывается, что внутри семьи Строгановых коллекция собиралась постепенно, разными людьми с разными вкусами и пристрастиями. История сложения коллекции -- вот сюжет, который мог связать воедино судьбы отдельных Строгановых. Вместо него -- скучная развеска живописных произведений, от ренессанса до классицизма. Доходит до абсурда: рядом с вещами, собранными Александром Строгановым, как известно обожавшим Пуссена и классику, но не принимавшим Буше, Ватто и «иже с ними», висит как раз шедевр Ватто, приобретенный Павлом Строгановым более чем через полвека. Но ведь цель проекта -- показать историю Строгановых и их коллекции, а не повесить все, так как это было в истории искусства!

На фоне такой «засушенной» экспозиции, самым современным и жизнеспособным выглядит инфраструктурное обеспечение выставки: музейное меню с блюдами русской кухни, продажа русских сувениров. А также специально напечатанный журнал, где рассказывается что такое малахит, где находится Сибирь и как сделано древнерусское шитье. Высокомерие русских музейщиков «старой закалки» по отношению ко все равно какому зрителю, похоже, остается принципом профессии.