«Октябрь» (№1) насыщен качественной прозой: компактный и экстравагантный (начиная с названия, в котором не ищите опечатки) роман Юрия Буйды «ое животное», жестко прописанные «Морские рассказы» Афанасия Мамедова и Исаака Милькина (вновь доказывающих, что и серьезную прозу можно писать в соавторстве), «Короткие истории» Григория Петрова, по обыкновению несколько «юродивые», но симпатичные. Открывает журнальную книжку (и год) первая часть романа Анатолия Наймана «Все и каждый». Судить о целом до публикации окончания, разумеется, нельзя, но все же и по опубликованному ясно: история жизни (и самопознания) человека по имени Андрей рассказана с присущими Найману жесткой наблюдательностью, ювелирной изысканностью и затаенным, но мощным состраданием к роду человеческому. О романе «Все и каждый» (книжную версию готовит издательство «ЭКСМО») надеюсь поговорить подробно через месяц. А пока просто рекомендую его нашим читателям. И привожу зачин.

«Как он попал в категорию серьезных людей, убедительно Андрей не мог растолковать даже себе. В компанию -- еще так-сяк понимал, со школы пошло, само. Совершенно естественно и логично было, что те, с кем он в детстве оказался в таких простецких отношениях и регулярно перевидывался в следующие два десятилетия горячей гульбы, бань, дач, балтийских и черноморских пляжей, заведенной -- еще родителями, но и ими тоже, от себя, по своему вкусу -- привлекательной жизни на территории в каких-нибудь полквадратных километра вокруг Чистых прудов, и кто, как и он, никуда оттуда не переехал, не уехал, а сталкивался с ним и друг с другом на улице, сплошь и рядом даже не останавливаясь поговорить, а только перебрасываясь на ходу веселыми словами давно, сообща, незаметно начатой болтовни, приняли его, когда компания перешла в статус клуба, нигде, понятное дело, не зарегистрированного, никак не объявляемого, клуба метафизического, ощущаемого лишь психологически, если хотите, воображаемого, в действительные члены. Точнее, они приняли его так же, как он их. Потому что не только был им ровня, а мог считаться и украшением -- сперва компании, теперь клуба». И так далее...

К сожалению, превосходный номер закрывается крайне неприятным, злобным и скучным пасквилем одного посредственного стихотворца. Фамилию пасквилянта не упоминаю из естественной брезгливости.

«Новое литературное обозрение» (№58) демонстрирует последний (и еще и на Западе не вполне слышный) писк интеллектуальной моды, так называемую «новую экономическую критику». Во вступительной заметке к соответствующему разделу Михаил Гронас констатирует: «Появление новой экономической критики, так же как и других гуманитарных «брендов» (нового историзма, cultural studies), является следствием структурного кризиса гуманитарных дисциплин в американской (и, шире, в западной) академии. В связи с общим упадком интереса к высокой культуре социально «обесценились» (кавычки, если вдуматься, тут дорогого стоят. -- А.Н.) традиционные предметы этих дисциплин, например классическая литература. Утрата общественного интереса к предмету неизбежно (это «неизбежно» даже трогательно. -- А.Н.) ведет к утрате влияния дисциплины -- как в широком контексте, в обществе, так и внутри академии». Которой только и остается, что «перекрещивать порося в карася», то есть выдавать завернутые в модные облатки трюизмы за новое слово. Далее г-н Гронас вводит различение «умеренного» и «радикального» подходов в «экономической критике». «Умеренная экономика литературы» изучает экономические аспекты производства и циркуляции литературных текстов». Ее в «НЛО» представляет статья Уильяма М. Тодда III «Достоевский как профессиональный писатель: профессия, занятие, этика» -- скучноватая, по большей части пересказывающая общие места, но в целом добротная (как и прочие труды этого почтенного американского слависта). «Радикалами», «экономизирующими» всю мировую культуру (точнее -- те феномены, на которые упал взгляд радикала), работают Михаил Макеев («Договор с дьяволом в условиях становления капитализма в России: Экономическое значение христианской символики у Салтыкова-Щедрина), Джеймс Дрискол («Человек без интереса: Экономика дарения в романе Ф.М. Достоевского «Идиот») и Кирилл Постоутенко («Распродажа «кабинета курьезов». Образы экономической тотальности у Бальзака, Диккенса, Маркса и Честертона»). На поверку «радикалы» совсем не радикальны -- все больше про «буржуазность» толкуют да про трудности становления капитализма в России. Ну и несколько свежих наблюдений в этих статьях приметить все-таки можно.

Герценовские штудии «НЛО» продолжены в работах главной герценофилки Запада Айлин Келли («Был ли Герцен либералом?» -- был, был; это типовые русские либералы, вроде Кавелина с Чичериным, настоящими либералами не были), Ильи Калинина («С того берега к другим берегам. Клио Герцена и Мнемозина Набокова») и Ильи Кукулина (Герцен и Лидия Гинзбург как «революционеры жанров»).

Довольно любопытен раздел «Семиотика детства», где наряду с заметками Марины Красновой (воздействие «викторианской» взрослой литературы на детский фольклор) и Олега Лекманова (отголоски детской литературы в творчестве Набокова), помещены опыты новейших (и молодых) детских писательниц Ольги Пахомовой и Анны Русс. Последняя (лауреат «Дебюта») пишет так: Целый день Маринованный Частик,/ Отойти не желая на часик,/Все стоит в телефон-автомате/ И звонит своей Кильке в Томате («Влюбленность»). Или эдак: Я охотно завел бы кого-то,/ Предположим, зверушку Койота,/ Потому что зверушка Койот/ По ночам очень сладко поет («Песня»). Ох, свежо!

Самое главное в журнале -- статья Мариэтты Чудаковой «Военное» стихотворение Симонова «Жди меня...» (июль 1941 г.) в литературном процессе советского времени», тщательно разрабатывающая конкретный (весьма многоплановый) сюжет и тесно связанные с разрабатываемой автором теоретической концепцией истории советской литературы.

Армии и военной организации государства посвящен новый том «Отечественных записок» (№8). Открывает его статья Татьяны Малкиной «От какой армии я отказываюсь» -- отказывается автор от той же армии, что приводит в ужас и нас с вами. «Что лично мне надо от российской армии? Да ничего, если подумать хорошенько. Чтобы от слова «российская» она повышалась в статусе. Где найти такую реформу?» Далее слово предоставляется всем, всем, всем -- от министра обороны РФ Сергея Иванова «Переоценка угроз и вызовов» и экс-министра маршала Игоря Сергеева («От глобального противостояния к локальным проблемам») до самых разнообразных политиков, историков и публицистов (наших и заморских), размышляющих о структуре вооруженных сил, военном бюджете, современных армиях чужедальних стран, проблеме «профессиональной» армии, месте армии (и министерства обороны) в гражданском обществе, ядерном оружии, геополитических новациях, стародавних традициях, пугающих перспективах и воинском духе. Приведено несколько важных справок -- «Структура вооруженных сил мировых держав», «Военные расходы мировых держав», «Военные бюджеты мировых держав». Выделять отдельные статьи (среди которых есть и весьма спорные) здесь бессмысленно. Весь номер -- на мой взгляд, один из самых информативных и продуманных в короткой истории «ОЗ» -- требует внимательного прочтения. Что, несомненно, займет не мало времени, но овчинка выделки явно стоит.