Специальный выпуск «Нового литературного обозрения» (№62) именуется «Современная поэзия -- вызов гуманитарной мысли». Ну да, Хлебников и прочие будетляне заставили Шкловского быстренько изобрести формальный метод. Правда, тогда обходились без громогласного клича «Свистать всех наверх», то бишь рассылки головоломных (новых, экстремальных, ошеломительных, прорывных, радикальных -- нужное подчеркнуть, недостающее вписать) стихов по всевозможным филологическим адресам. Меж тем именно благодаря такой операции сложилась основная (и наиболее занимательная) часть номера. За установочными статьями академика М.Л. Гаспарова («Столетие как мера, или Классика на фоне современности» -- нет свадьбы, где его превосходительство не произнес бы своего извечного тоста о пользе филологического мазохизма и вреде интерпретаторского садизма), Юрия Орлицкого («Где начинается и где заканчивается современная русская поэзия») и Сергея Завьялова («Концепт «современности» и категория времени в «советской» и «несоветской» поэзии»), за шибко теоретическими поисками поэтической современности следует довольно увлекательное «стереоскопическое чтение»: публикуется некое стихотворение (или «текст», если кому-то больше это слово нравится), затем авторский комментарий, затем рассуждение ученого человека. Таким образом нам предлагают постигнуть миры Марианны Гейде, Андрея Сен-Сенькова, Николая Звягинцева, Елены Фанайловой, Михаила Еремина и др. Затем звучат голоса Марии Степановой, Геннадия Айги, Елизаветы Мнацакановой, Михаила Айзенберга, Станислава Львовского и пр. -- но уже без строгой схемы: кто-то просто стихи дал, кто-то о собратьях по цеху рассуждает, кто-то лишь служит материалом для пытливого филолога. Пропорции эпатажа, борьбы за «место под солнцем», поэтического и научного поиска, отвязной игры и отчаянного крика Граждане, послушайте меня, примерно такие же, как всегда (в «НЛО», и не только в нем, и не только сейчас). Некоторый образ молодой и молодящейся поэзии начала XXI века журнал, безусловно, рисует, а если картина получается смутной, разорванной и откровенно несправедливой, то в этом нет вины энергичных составителей (и тем более -- многочисленных авторов). Синтез «истории современной словесности» и коллекции эстетических манифестов по-иному выглядеть не может. Отрадно, что теории (журнальные штудии) соответствует практика: новая книжная серия Soft Wawe пополнилась «Сражением под Петербургом» Маргариты Меклиной и «барышнями тополя» Дениса Осокина (заглавную букву в названии потерял не я, а автор), а главный кумир «НЛО» и его окрестностей Дмитрий Александрович Пригов с помощью пытливого интервьюера Сергея Шаповала соорудил «Портретную галерею Д.А.П.» (уровень подобострастия вопрошающего доходит до зияющих высот).

Один из потенциальных героев «НЛО» (странно, что его нет в поэтическом номере) Виктор Соснора вынул из заначки поэму «Два сентября и один февраль» (писана в 1964 году) и осчастливил ею читателей «Звезды» (№9). Жест автора понятен: коли нашлась старая рукопись, то не прятать же ее от мира. Жест журнала, культивирующего «архивные» жанры (вроде автокомментариев, черновиков и записей устной речи), тоже в комментариях не нуждается. Из прочего отметим подборку рассказов Евгения Шкловского, кажется, окончательно изменившего критике с прозой, и два мемуарных очерка: фольклорист Кирилл Чистов вспоминает о Маршаке, прозаик Игорь Ефимов -- только не падайте в обморок! -- о Бродском. (А ведь казалось, что о нем уже все вспомнили.) Приятное впечатление производит статья Бориса Рогинского «Нечто об еже», то есть о телевизионной версии «Идиота».

Те, кто не насытился поздним Владимиром Маканиным в августовском номере «Нового мира», могут продлить сомнительное удовольствие номером сентябрьским, где помещен рассказ «Долгожители». Занятно редакторское решение -- рассказ так же вторичен, вымучен и скабрезен, как августовская повесть «Без политики». Александр Мелихов представляет начало романа «Чума» -- на Камю не похоже, похоже на Мелихова. Ну и неизбежный автор всех журналов, творец незабвенного Юрия Петромихайловича свои три рассказа доставил -- дело законное. С интересом (как всегда) читается очерк Бориса Екимова «Оставленные хутора», с огорчением (как почти всегда, когда поэт занимается «культурной эссеистикой») -- высокомерный и банальный опус Александра Кушнера «Заболоцкий и Пастернак».

В «Знамени» (№9) пейзаж повеселее: Нина Горланова с типично горлановским рассказом «Любоф», уфимец Юрий Горюхин (финалист премии Белкина за прошлый год) с подборкой симпатичных историй «Превратности», считавшийся утраченным рассказ Виктора Некрасова «Король в Нью-Йорке» («король» -- советский премьер Косыгин, в Нью-Йорке -- потому что приехал клеймить израильскую военщину на Генеральной Ассамблее ООН; рассказ -- хороший и за тридцать лет своего внепечатного существования не устарел)... Любопытен «безумноватый» роман Александра Скоробогатова «Кокаин» (в прошлом году его роман «Земля безводная» был издан в почившей «олминской» серии «Оригинал» и не остался незамеченным). Почему-то журнал решил обойтись лишь первой частью «Кокаина», хотя пишет Скоробогатов не только «экспериментально», но и занятно. Будем надеяться, что рано или поздно роман кто-нибудь издаст в полном виде. Открывается журнал проникновенной и точной статьей Андрея Туркова о Григории Бакланове, отметившем в сентябре восьмидесятилетие. Интересен очерк Александра Шаравина «Ирак как зеркало военной реформы».

Но не все коту масленица. Не только «Звезда» готова увековечить каждый чих гг. сочинителей, давненько покоривших крутой Парнас. Не только Дмитрий Александрович Пригов щедро одаривает мудростью всех встречных и поперечных. Живы заветы величайшего пиита и мыслителя земли русской, бессмертного Козьмы Петровича Пруткова, который никогда не делал тайны из d'inacheve (неоконченного). Даже самые нравственные люди, играя в карты, в шахматы и другие азартные игры, не замечают, что эти игры предполагают хитрость, коварство, вероломные комбинации. Скажут -- это же игра. Но другие могут сказать, что и жизнь -- игра... Ленивый человек может быть хорошим человеком, но ленивая душа преступна... Авантюризм есть жульничество, морально оправданное опасностью... Пушкин, безусловно, был патриотом. И Бенкендорф, безусловно, был патриотом. Но так же безусловно, что патриотизм у них был разный... Фрагменты «Из записных книжек» Фазиля Искандера (а не Козьмы Пруткова или Пригова, как вы могли опрометчиво подумать) занимают 22 страницы.

Запомнится журнал другим. Исчисленным выше. Проницательной и при всей спокойной рассудительности горькой статьей Сергея Чупринина «Свободные радикалы», где анализируются развеселые игры наших интеллектуальных право-левых экстремистов (Вот поди ж ты: ни порядка в России пока еще нет, ни сытости, а молодые бунтари, ниспровергатели буржуазного порядка и буржуазной сытости уже народились... -- и так далее, до оглядки на парижский май 68-го и понятных вопросов: Доживем ли и мы до этого? Или -- бог не выдаст, свинья не съест?). И наконец, но в первую очередь циклом стихотворений Инны Лиснянской, посвященном памяти Семена Липкина.

И с ног валясь, я оказалась письмостойкой,/ Пишу туда тебе при свете звезд,/ Где птицы занимаются постройкой/ Нездешних гнезд. // А наше, деревянное, с крылечком,/ Где на ступеньках ты сидеть любил,/ Обведено сатурновым колечком/ И треугольниками крыл // Всех птиц, что обрели себе гнездовье/ На нашем хвойно-лиственном дворе,/ И как умеют, делят горе вдовье/ Минутою молчанья на заре.

Да, все-таки не одни «свободные радикалы» обретаются на белом свете.