Оказывается, дурная мода на клонирование гипнотизирует не только генетиков. Администрацию российской столицы тоже. Биологи из «выпотрошенных» яйцеклеток конструируют эмбрионы несчастных овечек Долли, лошадок Прометеев, большая часть которых или не доживает до рождения, или появляется на свет уродцами. А власти Москвы вознамерились выпотрошить добрую половину памятников архитектуры исторического центра, превратив их в таких же мутантов-Долли, без памяти, без истории, без судьбы. Зато с «начинкой» в стиле неотличимых друг от друга бутиков и отелей, колоссальными затратами на «репродуцирование» и даже -- особенно трогательно -- «последующим восстановлением наиболее ценных элементов фасада». Хрестоматия московского классицизма -- Гостиный двор великого итальянца времен Екатерины II Джакомо Кваренги, хрестоматия московского модерна -- здание Экономического общества офицеров Московского военного округа (Военторг) архитектора С.Б. Залесского, хрестоматия советской неоклассики -- гостиница «Москва» архитекторов А.В. Щусева, Л.И. Савельева, О.А. Стопрана... Первое здание изуродовано, два других готовятся к «реставрации посредством ликвидации». На очереди -- новая «группа риска». Примыкающее к торговому центру «Охотный ряд» здание бывшего конногвардейского Манежа (как его называли в XIX веке, экзерцицгауза), украшение Лубянской площади -- торговый дом «Детский мир» 1957 года... Их хотят облагодетельствовать капитальной реконструкцией. О том, чем она грозит, и законна ли с позиций уголовного права, мы будем рассказывать в нашей газете. Тема большая. С продолжением. Сегодня -- первая часть, посвященная шедевру архитектуры ампира -- конногвардейскому Манежу.

Чудо техники спасла махорка

Здание Манежа было построено по приказу Александра I в течение восьми месяцев в 1817 году. Постройка производилась по проекту инженера Августина Бетанкура особым штатом инженеров и архитекторов, подведомственных главному инспектору гидравлических и земляных работ в Москве генерал-майору Л.Л. Карбонье. Нельзя сказать, что дело шло гладко. Идея, предложенная Бетанкуром и осуществленная Карбонье, подразумевала уникальный технологический принцип: единственную в своем роде деревянную конструкцию стропил, перекрывавшую без промежуточных опор пространство в 44, 86 м. Однако с наступлением жары в конце июля 1818 года две стропильные фермы Манежа дали трещины. Их исправили, но через год в жару снова случилось повреждение в стропилах. По высочайшему распоряжению Александра I с сентября 1823-го по май 1824-го стропильные фермы были перестроены. Количество ферм увеличилось -- с 30 до 45. Детали конструкции усовершенствованы. В августе 1824 года к кровле Манежа был пришит потолок. Чудо техники времен ампира -- результат совместного действия многих архитекторов. Идеи А. Бетанкура и Л. Карбонье доводили до ума честные и скромные профессионалы, о которых история почти умалчивает: полковник Р.Р. Бауса, инженер-поручик Кашперов и другие. Главный архитектор Комиссии для строений знаменитый московский зодчий Осип Бове в 1825 году отделал Манеж лепными и штукатурными украшениями. С 1831 года в Манеже регулярно проводились концерты, народные гулянья. После революции в Манеже был правительственный гараж, а во времена Никиты Хрущева (с 1957 года) в здании открылся Центральный выставочный зал. Интересный факт рассказал кандидат архитектуры Сергей Петров, много лет исследовавший конструкцию Манежа в должности начальника Главного управления охраны памятников СССР. Оказывается, чтобы сохранить деревянные конструкции, во времена Бове весь чердак был засыпан махоркой. На полметра. Всевозможные грызуны, насекомые не любят этот запах. Несмотря на то что саму махорку выкурили в войну 1941--1945 гг., все конструкции еще в семидесятые годы XX века были как новенькие. Но и тогда на чердаке еще стоял густой запах табака.

В основе раздела -- статья М. Будылиной «История постройки Манежа в Москве» («Архитектурное наследство», №2, 1952)Склады подземелья

Архитектурной концепцией будущего Манежа занимается 14-я мастерская «Моспроекта 2». Ей руководит архитектор Павел Андреев. Его проект предполагает две последовательные стадии: отреставрировать фасады и интерьеры (этим займется 13-я реставрационная мастерская «Моспроекта 2»), а затем, в соответствии с заданием московской мэрии, расширить экспозиционные площади, обеспечить Манеж современной выставочной техникой и инфраструктурой, использовать подземные пространства. Готового проекта реконструкции Манежа пока не существует. Свою позицию по проблемам возможности и масштабов вмешательства в «предмет охраны» -- исторический Манеж -- архитектор Павел Андреев подробно изложил в газете «Известия» (номер от 31 июля сего года). В том, что касается вопросов реставрации, его позиция безупречна. Да, надо сохранить деформированные и прогнувшиеся стропильные фермы. Необходимы дублирующие металлические конструкции. Да, пришло время чинить фундаменты, реставрировать стены и разбирать исказившие интерьер металлические колонны советского времени. Но предложения, касающиеся изменения исторического облика памятника, не могут не настораживать. Архитектор говорит о двух подземных этажах, на первом из которых планируется разместить технические помещения, склады, гардеробы, туалеты и часть экспозиционных площадей, ниже будет этаж-гараж. В торцах внутреннего пространства хотят сделать офисы, конференц-залы, кафе. То есть реставрация превращается в нечто большее -- реконструкцию с изменением исторического облика. И здесь аргументы Павла Андреева, мягко говоря, спорны: «Косность убивает. Любая вещь, и Манеж в том числе, имеет право на развитие. Нельзя бояться сделать что-то новое». Будем спорить.