В российский прокат выходит фильм «Грязные прелести» режиссера Стивена Фрирза -- современного английского классика, автора «Моей прекрасной прачечной», «Навострите ваши уши», «Героя» (с Дастином Хоффманом), «Фанатика» (с Джоном Кьюсаком). Это неброское, но сверхдобротное и качественное кино -- именно такое, каким мы привыкли видеть британские фильмы с их тщательной выделкой, виртуозными актерскими работами и каким-то простым, достойным и непафосным вниманием к первой реальности. На этот раз реальность -- это лондонский андерграунд, мрачное подполье нелегальной иммиграции, дешевые отели с ассортиментом услуг по быстрому сексу и даже кое-что похуже: в один далеко не прекрасный день главный герой, нигериец Окве (Чиветель Эджофор), в отеле, где работает портье, выуживает из унитаза еще недавно бившееся человеческое сердце. И тогда социальная драма неожиданно наполняется саспенсом и превращается в изобретательный триллер. А если добавить, что в роли возлюбленной Окве снялась самая лучшая Амели на свете -- с карими глазками-бусинками, пухлыми щечками и нежным пушком над верхней губой (речь, разумеется, идет об Одри Тоту), да еще и радикально сменив амплуа (у Фрирза Тоту сыграла -- приготовьтесь! -- нелегальную иммигрантку из Турции), то интерес к фильму гарантирован. Со Стивеном ФРИРЗОМ беседует наш обозреватель Алексей МЕДВЕДЕВ.

-- Во всех фильмах вы выражаете весьма критичное отношение к своей стране. Что для вас Британия?

-- Сильная тенденция к критическому осмыслению реальности -- это как раз то, что мне нравится в британской духовной традиции. Только зрелая демократия терпима к критике. Я вырос в нонконформистской семье. У нас было принято ожидать от правительства заботы о людях, ответственности и реальных дел. В принципе я недалеко ушел от того, чему научили меня родители еще в детстве.

-- Как вам пришла идея снять фильм о проблемах нелегальной иммиграции?

-- Когда я прочитал сценарий, то первый вопрос, который у меня возник: господи, это же так очевидно, почему раньше никому не пришло в голову снять об этом фильм? Когда перед тобой правда, с ней трудно спорить. Так и есть: Лондон полон марокканцев, сомалийцев, курдов, боснийцев... Когда я снимал «Мою прекрасную прачечную», расовые проблемы в каком-то смысле были еще наследием Британской империи. А эти новые иммигранты никакого отношения к империи не имеют: это просто люди, которые хотят сбежать из бедных стран в богатые. Но «Грязные прелести» -- не столько фильм о проблемах нелегальной иммиграции. Скорее уж это критика рыночной экономики в целом. Если вы строите такое общество, то неизбежно будете иметь дело с этими проблемами.

-- Когда мы говорим о притоке иммигрантов из стран третьего мира, речь идет в основном о проблемах, нищете, преступности, наркотиках... Чувствуете ли вы те позитивные аспекты, которые несет в себе формирующееся на наших глазах новое, мультикультурное, мультирасовое общество?

-- Как-никак лучшие книги в британской литературе за последние два десятилетия были написаны писателями-иммигрантами, например Салманом Рушди... Вот откуда к нам поступает жизненная энергия. Так что таким людям, как я, просто повезло: у нас есть возможность смешать свою кровь с этой новой кровью. У нас очень узкий, устаревший взгляд на мир, и единственный выход -- это пересмотреть его. Приятно, черт возьми, убедиться в том, что Господь Бог не был англичанином. Но в Англии очень много людей, которые говорят: «Мы потеряли страну, в которой выросли».

-- Трудно ли вам работалось с интернациональным актерским составом?

-- Единственная обязанность режиссера -- создать пространство, в котором актеры будут чувствовать себя в своей тарелке. Для трех исполнителей главных ролей английский язык не был родным, а Одри вообще практически не говорила по-английски перед началом съемок, и я понимал, что всем им может прийтись нелегко в чужой стране, в чужой языковой среде. Поэтому я старался обращаться с ними как с детьми: чем больше ты любишь их, тем лучше они к тебе относятся.

-- Почему вы пригласили стопроцентную француженку «с Монмартра» на роль иммигрантки из Турции? Были ли проблемы с тем, что у Одри Тоту уже существовало абсолютно сложившееся, выразительное, но вместе с тем достаточно ограниченное амплуа?

-- Проблем никаких не было, так как «Амели» я не смотрел. Ее мне порекомендовали друзья. Когда мы с Одри начали переговоры, ее агенты первым делом прислали мне кассеты с «Амели». Я стал ее смотреть и через две минуты нажал на «стоп». Мне с самого начала стало очевидно, что это очень хороший фильм, и я сознательно не хотел, чтобы он на меня повлиял.

-- В фильме есть и один иммигрант из России, которого, однако, играет датский актер. Почему вы не выбрали русского актера?

-- Почему же не выбрали? Выбрали. Уж не помню, как его зовут, но когда мы предложили ему роль, он запросил такую кучу денег, что пришлось отказаться от его слуг. Короче, вы, коммунисты, -- такие же капиталистические свиньи, как и все мы.