Все, чему на фестивале суждено было произойти, -- произошло, «случилось и получилось». В рамках обратившегося на сей раз к трэш-культуре «Медиафорума» негромко, но с должным пиететом показали «Пламенеющих созданий» Джека Смита, «Кровососущих уродов» Майкла Рида и просто «Уродов» Тода Браунинга. Приехал (и уехал) человек-косичка Стивен Сигал, на пресс-конференции приятно порадовавший своим желанием разговаривать исключительно о кино и философии (к слову, было довольно обидно, что Сигал был лишен возможности представить публике не только себя самого, но и свое творчество -- последняя на сегодня картина с его участием, вышедшая на видео под названием «Ни жив ни мертв» и отрецензированная не так давно газетой «Время новостей», вполне достойна широкого и даже фестивального экрана). Полный зал (народу, ей-ей, было больше, чем на Гринуэе) собрал долгожданный и оправдавший все возможные надежды «Бумер» Петра Буслова. Фестивальные программы подошли к логическому концу, но о показанных вне конкурса фильмах забывать не стоит: главные хиты в самом скором времени станут относительно доступны. И несколько названий имеет смысл взять на карандаш уже сейчас: нижеупомянутые фильмы куплены для отечественного проката. Все они шедевры высшей пробы, бьющие в самое яблочко. Надо только выучиться ждать.

«Отчуждение». Турция, 2002, режиссер Нури Белге Джейлан. Медитативная картина турецкого неоклассика, открытого в 1997 году на Берлинском кинофестивале и увенчанного нынешним Канном. К тому моменту, как фильм добрался до Москвы, «Отчуждение» успело обрасти невеселой жизненной фактурой: исполнитель одной из двух главных ролей Мехмет Эмин Топрак (разделивший с Музаффером Оздемиром каннский приз за лучшую мужскую роль) погиб в автокатастрофе. «Отчуждение», засыпанное незапланированным в сценарии снегом и длящееся куда дольше фактических часа пятидесяти, -- история взаимоотношений разведенного стамбульского фотографа Махмута и его дальнего родственника брата Юсуфа, приехавшего попытать счастья в местном порту, а вместо этого шатающегося по улицам и разглядывающего чужих женщин. Впрочем, слово «история» для обозначения происходящего на экране подходит не лучшим образом. Джейлану, как никому, удалось показать ситуацию, в которой практически ничего не происходит, и тем не менее все понятно без слов (а с какого-то момента и без дел). Фильм утомляет, выводит из себя статичными длиннотами, его то и дело хочется переключить (как Махмут, наблюдающий по телевизору за невыносимо длинным проездом из тарковского «Сталкера», щелкает пультом и настраивается на дешевую эротику), он кажется скучным... до тех пор, пока не проходит два-три дня, и становится понятно, что это выдающееся произведение искусства. Его удивительным образом начинает не хватать. Так, как только и может не хватать внезапно уехавшего дальнего родственника, приезжавшего в бесконечно растянувшиеся гости и вроде бы нарушающего привычный уклад жизни.

«Нашествие варваров». Канада--Франция, 2003, режиссер Дени Аркан. Спустя 16 лет Дени Аркан вернулся к героям своего «Падения американской империи». Результатом и стал этот фильм, показанный в ночь закрытия последнего Каннского фестиваля (где он на триста процентов заслуженно получил приз за лучший сценарий и лучшую женскую роль Мари Жозе-Кроз). Это похожее на стихи Иосифа Бродского кино -- явление потрясающей силы и чистоты, каких давно не было (пожалуй, со времен собственно аркановского «Падения»). Постаревшие осколки «империи разбитых сердец» собираются у смертного одра писателя Реми (Реми Жерар), чтобы подвести итоги и раствориться в общепримиряющем катарсисе ухода, в «золотой дозе» искусственного кайфа, лишь отдаленно, но все-таки напоминающего подлинное счастье. Уместно говорливое, изумительно сыгранное, временами гомерически смешное и неизменно точное «Нашествие варваров» отмечено как минимум двумя эпизодами, на которых не стыдно плакать. Но печаль светла и обещает встречу впереди. «Ты умеешь плакать -- ты скоро умрешь»... Стихотворение, начинавшееся с этих строк, называлось, если кто помнит, «Оптимизм». Что и требовалось доказать. Фильм Аркана в отличие от большинства картин об умирании лишен всяческого пафоса, в том числе и пафоса беспафосности, на котором поскользнулся каннский лауреат Нанни Моретти со своей «Комнатой сына». Разрывным патроном «Вторжение» попадает в то самое место, что раньше называлось душой. Анализировать фильм, пользуясь инструментарием обычного киноведческого разбора, невозможно, как вряд ли придет в голову написать репортаж с поминок близкого человека. Но смотреть его -- хотя бы один раз -- необходимо. После показанной на прошлом ММКФ «Звездной болезни» -- блистательной, но холодноватой -- Аркан вернулся в большое кино самым настоящим, необсуждаемым классиком. Фильм нобелевского уровня -- если бы за фильмы, как за стихи, давали соответствующую премию.

«Боулинг для Колумбины». США, 2002, режиссер Майкл Мур. Лауреат последнего «Оскара» за лучший документальный фильм -- язвительное, вменяемое и парадоксально патриотичное высказывание корпулентного мизантропа Мура. Лохматый и бородатый толстяк, который очень не любит Джорджа Буша-младшего, пытается разобраться, почему сколько угодно этажная Америка так любит оружие и не связана ли эта пламенная страсть с эскалацией повседневного насилия, вылившегося в спонтанные расстрелы школьников их собственными одноклассниками. Мур некорректно интервьюирует Чарльтона Хестона -- звезду Голливуда и председателя американского общества владельцев огнестрельного оружия; прогуливается по стрельбищу вместе с истыми американцами из отрядов самообороны, для которых винтовка -- это праздник; без стука заходит в дома к обыкновенным канадцам (кои владеют не меньшим количеством стволов, чем их соединенно-штатные соседи, но при этом почему-то не имеют привычки запирать свои жилища и ничего не боятся)... А самым вменяемым человеком современной Америки оказывается, как ни странно, всевечное пугало Мэрилин Мэнсон. «Боулинг» оставляет большинство вопросов без ответов. Но сами вопросы ставит так, что все становится предельно ясно. Почти наверняка позиция Мура уязвима: в некоторых местах он совершенно очевидно передергивает факты и время от времени перегибает палку (всему этому посвящена доступная в Интернете любопытная антимуровская статья «Правда о «Боулинге для Колумбины») -- но жутковато-роскошный подбор материала и неподдельная искренность (чтобы в ней убедиться, стоит хотя бы раз увидеть часто появляющееся в кадре режиссерское лицо) отменяют все возможные претензии.