Намерение Банка России применять в надзоре за комбанками мотивированное оценочное суждение и добиться личной судебной неприкосновенности для чиновников пугает не только комбанки, но и представителей власти. В дискуссию с ЦБ вступил сенатор Сергей Васильев: «Любые субъективные критерии (в оценке банков) создают возможность коррупции». О том, что такое мотивированное суждение, и о других нововведениях в надзорной практике ЦБ корреспонденту газеты «Время новостей» Юрию ВЕРЕТЕННИКОВУ рассказал первый заместитель председателя Банка России Андрей КОЗЛОВ.

-- В последнее время много говорится о намерении ЦБ перейти на содержательный надзор. Что представляет собой мотивированное суждение, которого так боятся коммерческие банки?

-- Мотивированное суждение -- это профессиональная оценка объективных экономических фактов, которая должна присутствовать в работе и коммерческих банков, и регулирующего органа, который оценивает их деятельность. И это абсолютно не то же самое, что волюнтаризм или субъективизм. Мотивированное суждение применяется уже сейчас. В частности, в положении 137-П («О порядке формирования кредитными организациями резервов на возможные потери») и проекте Инструкции 62А («О порядке формирования и использования резерва на возможные потери по ссудам») предполагается право банка выносить профессиональное суждение относительно качества тех или иных активов и создавать под них соответствующие резервы. По мере развития надзора многие решения относятся на усмотрение руководства банков, поэтому у сотрудников Центрального банка должно быть право перепроверять мотивированное суждение менеджмента и высказывать свое суждение.

-- Банки, как известно, против этого...

-- Интересно, что, когда банки приходят к ЦБ просить каких-либо исключений из правил, они как раз просят применить к ним мотивированное суждение, но в их пользу. Поэтому в целом они не против мотивированного суждения, а против того, чтобы оно было направлено против них. Естественно, решения, принимаемые в рамках содержательного надзора, могут быть и негативными для банка. Но если Центробанк будет действовать исключительно в соответствии с инструкциями, то надзор уже сейчас будет очень жестким.

-- Но банкиры ведь боятся произвола конкретных чиновников, например кураторов?

-- Мотивированное суждение выносят не только кураторы, но и другие сотрудники ЦБ, коллективный орган, принимающий решения (комитет по банковскому надзору. -- Ред.). Задача куратора -- собирать информацию, анализировать ее и готовить решения. Сейчас Центробанк разрабатывает положение о статусе куратора. Возможно, ему будет доверено реализовывать некоторую часть решений, но только организационно-технического характера: принять документы, сделать запросы -- ведь это тоже часть надзора. У куратора будет право высказать свое мнение и внести предложение по поводу мер надзорного реагирования -- выставления предписаний, штрафов. Но реально решение будет принимать руководитель соответствующего уровня и коллективный орган.

-- На каком уровне принимаются такие решения?

-- Например, на уровне начальника главного управления Центробанка, комитета по банковскому надзору главного управления или комитета по банковскому надзору центрального аппарата...

-- Недавно вы заявили, что чиновникам ЦБ, принимающим решения на основе мотивированного суждения, необходимо предоставить иммунитет от судебного преследования. А законодатели говорят, что это лишит банкиров последней защиты от произвола -- защиты суда.

-- В данном случае слово «иммунитет» употреблять не совсем корректно. Речь идет о защите от судебного преследования конкретного чиновника Центрального банка за конкретно принятое надзорное решение. Необходимо различать суждение надзорного органа в целом и суждение конкретного человека. Сам ЦБ, конечно, не должен обладать иммунитетом. Но если законные права поднадзорного коммерческого банка нарушены, то он должен обратиться за восстановлением этих прав с иском против Центрального банка как надзорного органа, а не против конкретного специалиста. А чиновник, добросовестно исполняющий свои обязанности, должен отвечать перед ЦБ и не бояться применять мотивированное суждение из-за угрозы личных исков. Такой принцип закреплен в законодательстве большинства стран с развитой банковской системой. Не случайно на конгрессе в Санкт-Петербурге о необходимости личной защиты сотрудников ЦБ от преследования в суде говорили представители Международного валютного фонда.

Если чиновник поступил неправомерно или корыстно, тогда Центробанк должен сам разобраться. В случае ошибки мы его поправим и накажем, а если он действует корыстно -- передадим дело в прокуратуру или суд. У нас есть механизм апелляции: коммерческие банки часто шлют письма в центральный аппарат ЦБ с просьбами разобраться в том или ином вопросе, который не может или не хочет решать территориальное управление. Самые серьезные вопросы мы иногда выносим на комитет по банковскому надзору.

-- По-моему, точно разграничить случаи ошибки и недобросовестного поведения будет невозможно...

-- Возможно. Корыстное поведение -- это когда присутствует личный интерес, взятки. А в Центральном банке слишком длинная цепочка принятия решений, и от одного человека мало что зависит. Решение не может быть принято только одним чиновником без того, чтобы об этом знали другие. В значительной части такая система информированности защищает от недобросовестности чиновника. Иногда такие факты случаются, но, как правило, недобросовестность до серьезных ошибок не доводит.

-- Будет ли применяться принцип мотивированного суждения в новой инструкции по оценке деловой репутации членов правления и совета директоров банков?

-- Нет. Мы нашли объективный набор критериев, определяющих случаи, в которых то или иное лицо не может занимать пост в органе, принимающем решения. Всего их около двадцати. Проект инструкции уже полностью готов, осталось его только утвердить, но пока я не готов подробно комментировать содержание.

-- Сенатор Сергей Васильев уже высказался в том смысле, что инструкция противоречит Конституции, потому что наделяет ЦБ правом выносить запрет на профессию. По закону это может делать только суд.

-- В этой инструкции ничего подобного нет. Запрет на профессию -- это запрет быть врачом, учителем и так далее. Наш документ не предусматривает запрета быть банкиром. В нем констатируется, что человеку с определенными фактами биографии (например, наличием судимости. -- Ред.) нельзя занимать ту или иную должность и участвовать в органах, принимающих решения. Но этот человек может быть сотрудником банка, начальников управления, консультантом -- кем угодно. К таким вопросам необходимо подходить профессионально.

-- Одна из новых идей надзорного блока, о которой вы упоминали на конгрессе, -- борьба с применением различных схем по рисованию отчетности и подгонке нормативов. Очень интересно, что известно ЦБ об этой стороне бизнеса банков?

-- Мы называем эти схемы регулировочными -- с их помощью банки, пользуясь несовершенством нашего бухучета и отчетности, часто маскируют свои финансовые огрехи. Схем очень много, в основном они связаны с оборотом по корсчетам, вексельными обязательствами или кредитами до востребования -- через эти счета банки могут показывать дутые цифры по отдельным статьям баланса на нужную отчетную дату. Таким образом, подгоняются все нормативы ликвидности, нормативы кредитного риска на одного заемщика. Мы провели исследование на предмет того, какое число банков использует регулировочные схемы. Результаты неутешительны -- очень многие.

-- А как вы выявляете такую схему?

-- Наши специалисты определили и протестировали на банковской статистике несколько коэффициентов по использованию регулировочных схем. На практике мы берем определенные статьи активов и пассивов, которые обычно используются для рисования отчетности, и сравниваем их по различным банкам. Тем банкам, у которых эти коэффициенты значительно превышают норму, мы намерены уделять повышенное внимание при проверках на предмет искажения отчетности. Сейчас мы думаем над тем, как это реализовать в наших нормативных актах, потому что пока нет нормативного акта, описывающего регулировочные схемы.

-- Какие рассматриваете варианты?

-- Это может быть внутренний документ, носящий статус рекомендательного. Это позволит нашим инспекторам и кураторам оценивать степень влияния регулировочных схем на деятельность банка, чтобы потом в ходе консультаций с этим банком убеждать его в неправомерности регулировочных действий. Возможно, документ получит вид публичных рекомендаций, то есть Центральный банк выступит с предупреждением о том, что такого рода схемы ему известны и их применение неправомерно. Третий вариант, наиболее сильный, заставлять банки публично корректировать свои балансы, как это предусмотрено Положением 215-П «О методике определения собственных средств банков» (направленным на борьбу с раздуванием капитала. -- Ред.).

Кстати, переход на международные стандарты финансовой отчетности сделает многие регулировочные схемы ненужными. У нас в нынешнем бухгалтерском балансе есть статьи, которые с точки зрения международных стандартов не подпадают ни под активы, ни под пассивы, например средства в обороте. При анализе реальных активов и обязательств банка они вычитаются или взаимозачитываются. И если банк добросовестно составляет отчетность по МСФО, схемы вычищаются из баланса автоматически.