Ахмад Кадыров требует справедливости. Он намерен добиваться повторной психиатрической экспертизы полковника Буданова. «Я не согласен с выводами врачей, утверждающих, что убийство 18-летней Эльзы Кунгаевой совершено в состоянии аффекта, и пытающихся признать Буданова невменяемым», -- заявил глава Чечни вчера в Грозном. «Я пережил две войны, -- сказал г-н Кадыров, -- но если я что-нибудь совершу, никто не станет защищать меня и ссылаться на аффект».

Намерен ли чеченский лидер оспорить заключение психиатров Института им. Сербского через суд или же он будет действовать по административной линии (через руководство Южного округа и администрацию президента), корреспонденту газеты «Время новостей» выяснить вчера не удалось.

Понятно, что лидеру Чечни не хотелось бы увидеть, как командира 160-го танкового полка Юрия Буданова освобождают прямо в зале суда (а это, по мнению экспертов, вполне возможно). Тем более что против такого возможного исхода дела все громче протестуют жители республики -- будущие его избиратели на предстоящих выборах президента Чечни. По словам г-на Кадырова, чеченцы с пониманием отнеслись бы к объективному решению суда: «Буданов -- преступник. Наказать его -- значит восстановить торжество правосудия». «Мы не сможем навести порядок, пока каждый не будет отвечать за свои действия независимо от звания или должностей», -- подчеркнул г-н Кадыров.

Между тем у чеченцев есть причины опасаться, что дело Буданова будет благополучно замято, и полковник отделается недолгим лечением в психбольнице. Хотя в марте 2000 года известие об убийстве молоденькой чеченки полковником российской армии сильно взбудоражило общественное мнение. Начальник генерального штаба Анатолий Квашнин назвал тогда инцидент «диким и позорным явлением для армии» и потребовал «с корнем вырывать таких подонков из нашего армейского коллектива». Об убийстве Эльзы Кунгаевой г-н Квашнин лично докладывал, по его словам, «только что избранному президенту Владимиру Путину». И, похоже, громкое дело было возбуждено не без согласия Кремля. Однако президент своего личного отношения к инциденту никогда не высказывал. Прошло время, ситуация в Чечне изменилась, и сегодня становится ясно, что «дело» это больше никому не нужно, так как не несет никакой политической нагрузки. Хотя представители чеченской диаспоры в Москве предлагали более изящный выход из ситуации: дабы не провоцировать чеченцев, по их мнению, надо было бы осудить полковника Буданова, а затем тихо и незаметно амнистировать его.

Сегодня руководителя республики, по его собственным словам, волнует еще и вопрос, «как Буданова назначили командиром полка, доверили личный состав и мощное оружие, если он не способен отдавать отчет своим действиям». Впрочем, медики давно уже отмечают психические отклонения практически у всех, воевавших в Чечне (и не только в Чечне, но и в Афганистане, Карабахе, Приднестровье и т.д). Много говорили о необходимости создания службы психологической реабилитации военнослужащих, прошедших через локальные конфликты. Кое-где такие службы даже созданы, но их совершенно недостаточно для тысяч молодых ребят, с трудом вписывающихся (или не вписывающихся вообще) в мирную жизнь. Но эти службы -- для рядовых и младшего командного состава, а как быть с кадровыми офицерами, которых пришлось бы реабилитировать после каждой кампании, вообще неизвестно.