В работе Лейпцигской книжной ярмарки участвовало около 2000 издательских и торговых фирм из 27 стран. Однако к существу дела эти красивые цифры имеют косвенное отношение. Потому что главный герой четырехдневных (с 21 по 24 марта) лейпцигских торжеств -- это не издатель или книгопродавец. И даже не писатель, хотя многочисленные сочинители из разных стран сочли должным в Лейпциг прибыть. В Германии понимают тривиальную истину: исчезновение читателя приведет к гибели всей книжной индустрии, а потому внимание к «человеку читающему» не менее важно, чем контакты и контракты. Серьезные сделки заключают во Франкфурте (где доступ публики к книжным экспозициям ограничен), а также в Париже и Лондоне (где выставок нет вовсе). В Лейпциге гуляют. То есть, как написано на рекламных плакатах, читают, смакуют, встречаются с писателями.

Новый огромный ярмарочный комплекс расположен за городской чертой. (Старожилы тоскуют по тем временам, когда ярмарка шумела в историческом центре.) Добираться туда надо на трамвае. Накануне открытия я проторчал на остановке минут пятнадцать и потому на следующий день, увидев, как отходит искомый №16, злобно чертыхнулся. И зря. Потому что трехвагонные трамваи шли один за одним. И так все четыре ярмарочных дня. Это, впрочем, не спасало от давки -- трамваи были набиты битком. Прежде всего -- школьниками и студентами, отпущенными с занятий. И хотя я помнил о немецкой дисциплине, не верилось, что разношерстная толпа двинулась в "страну книг" исключительно по приказу. Тем более что рядом с тинейджерами ехали взрослые и пожилые люди. Не только жители Лейпцига: садясь на остановке близ железнодорожного вокзала, я видел, сколько народу двигалось от него к трамваю. Немецкие коллеги подтверждали: люди в Лейпциг едут, именно на книжную ярмарку.

Зачем? Ведь в Германии нет проблемы книгораспространения. В маленькой книжно-журнально-газетной забегаловке вокзала Дрезден-Нойштадт был примерно тот же ассортимент (во всяком случае по части новейшей беллетристики), что и в главном магазине "ярмарочного" Лейпцига. На стенде бестселлеров соседствовали "Гарри Поттер и огненный кубок" (вкупе с тремя предшествующими томами школьно-волшебной эпопеи) и книга Гюнтера Грасса о судьбе Германии в XX веке -- Im Krebsgang (дословно -- "Ходом рака", по смыслу -- "Двигаясь назад"). В борьбе за титул "любимой книги года" (было опрошено примерно 15 000 читателей) четвертый роман Джоан Роулинг все-таки обошел новейшую работу нобелевского лауреата. На третьем месте -- роман Умберто Эко "Баудолино". На шестом -- неистребимый "Властелин колец". Остальные позиции в десятке занимают немецкие авторы, по свидетельствам германских коллег отнюдь не "попсовые". Американское чтиво (на магазинных полках и ярмарочных стендах представленное в немалом количестве) лавров не снискало.

Есть над чем задуматься. Бог с ним, с Гарри Поттером, который в любой Африке Гарри Поттер. Успеху Грасса, конечно, помогло недавнее нобелиатство. Допускаю даже, что в читательском выборе сказались "экстралитературные" национальные амбиции. Но все равно завидки берут: "свою" и серьезную книгу в Германии уважают. Порукой тому давка на ярмарочном выступлении Грасса. Или лежащие на видных местах (как на ярмарке, так и в магазинах) штабеля новых сочинений "гэдэровских" классиков Германа Канта и Кристы Вольф. (Кстати, увесистая биография этой писательницы тоже не в темный угол задвинута.) Да и сам настрой ярмарочной публики свидетельствует о том же. Не "низкие цены", столь притягательные для гостей Московской международной книжной ярмарки и "Книг России", заставляют немцев тесниться в трамвае №16. И даже не стремление найти "новинку" (вообще-то и в Москве довольно абсурдное). Здесь не столько покупают, сколько глазеют. Радуются, что книг в Германии много. И вокруг -- тоже.

Просветительская стратегия Лейпцига подразумевает идеологический обертон -- особое внимание к Центральной и Восточной Европе. Есть здесь легкий антиамериканский привкус и намек на германское доминирование, но есть и стремление к исторически обоснованному культурному единству. Отсюда -- награждение лейпцигскими премиями серба Боры Чосича и чеха Людвика Кундеры. Отсюда -- стремление "поднять" самых разных восточноевропейских авторов: от изысканного венгерского интеллектуала Петера Эстерхази до нашей соотечественницы детективщицы Полины Дашковой. Злоязычники утверждают, что упорно "двигающее" романы Дашковой издательство Aufbau не только сокращает их вдвое, но и жестко редактирует. Говорят даже, что при "обратном переводе" мы рискуем получить нечто совершенно новое. Того интереснее феномен Андрея Куркова, автора, живущего в Киеве, пишущего криминальные романы по-русски, почти никому в России не известного, но "хорошо идущего" в немецких переводах. Немецкие интеллектуалы-русофилы смотрят на удачи наших мастеров "легкого жанра" с надеждой -- полагают, что успех Дашковой (и несколько меньший -- Александры Марининой и Бориса Акунина) поможет продвижению на германский рынок серьезной русской словесности. Благо в Германии вновь обнаруживаются симпатии к России.

На официальном уровне эта тенденция вполне зрима. Открытие объединенной экспозиции "Москва книжная" посетили президент Лейпцигской ярмарки (к книгам отнюдь не сводимой) Вернер Дурншайт и директор книжной ярмарки Оливер Цилле; на нашем стенде побывал "простой немецкий читатель" -- прилетевший в Лейпциг на несколько часов вице-канцлер Германии Йошка Фишер. Конечно, это политика -- объединенная экспозиция сложилась благодаря попечению правительства Москвы, на ярмарке присутствовали министр правительства Москвы Александр Музыкантский, заместитель министра культуры РФ Наталья Дементьева, специально на открытие прибыл заместитель министра печати Владимир Григорьев. Но политика в данном случае неотделима от культуры: впервые появился по-настоящему представительный (хотя и не слишком выразительно оформленный) российский стенд, свою работу смогли показать весьма разные издательства (от "ОЛМА-Пресс" и "Вагриуса" до "Жирафа" и "Нового литературного обозрения"), в работе ярмарки приняли участие достойные писатели -- Петр Алешковский, Андрей Битов, Дмитрий Быков, Андрей Левкин, Владимир Сорокин, Михаил Шишкин и др. Писатели выступали как на самой ярмарке, так и в "литературных" кафе, русских культурных центрах. В семинаре "Современная русская проза" участвовали наши издатели и немецкие литагенты и переводчики (в частности, высокие знатоки русской культуры Роземари Титце и Альфред Франк). "Русский вечер" в Лейпцигском Доме книги (это не магазин, а клуб) не смог вместить всех желающих. Конечно, преобладали среди гостей "русских мероприятий" наши бывшие соотечественники. Но, во-первых, и немцев было порядком. Во-вторых же, не следует забывать о том, что недавние эмигранты -- граждане Германии, включенные в ее культурную, общественную, политическую жизнь. Внимание к этой (не такой уж малой!) аудитории может со временем принести дивиденды. Как и продвижение русской книги на германский рынок, навстречу немецкому читателю, что (см. выше) вовсе не нырнул с головой в море масскульта.

Немецкие коллеги не раз произносили волшебное слово "протекционизм", говорили о необходимости государственной поддержки русской книги за пределами отечества (к примеру, о дотациях при закупке авторских прав). Конечно, они имели в виду и собственные трудности (совсем не сладка ныне жизнь переводчика), но сильнее ощущалась забота о перспективах нашей словесности. Проблем у которой, как известно, хватает.

Кто-то снова скажет, что "не до жиру", что слишком мы бедны, что хватит клянчить у государства, что книга -- обычный товар, а жить надо на рынке. Все правильно, но "лишенная практического смысла" (мало сделок заключается), веселая, обращенная лицом к "человеку читающему" Лейпцигская книжная ярмарка заставляет взглянуть на "чисто товарный" сюжет несколько иначе. Это, кажется, почувствовало правительство Москвы, взявшее на себя главные заботы о достойном представлении в Лейпциге русской книги.

Да, одними визитами в Лейпциг картину нашего "книжного мира" не изменишь. Но и без лейпцигского опыта здесь, кажется, обойтись нельзя. Для нормального функционирования книжного рынка и нормального бытия "простого читателя" нужно ох как много: даровитые авторы и государственная стабильность, грамотная налоговая политика и издательский вкус, инвестиции и компетентность журналистов-критиков, толковые учителя-словесники и полноценный досуг обычных граждан... И переполненный трамвай №16. Хочется верить, что когда-нибудь он побежит и по нашим городам. Кстати, Лейпциг не столица Германии. И даже не земельный центр.