Леонид Кучма, которому не удалось спустить на тормозах международный скандал, связанный с продажей «Кольчуг» Ираку, сталкивается с серьезными неприятностями и внутри страны. На днях судья апелляционного суда Киева Юрий ВАСИЛЕНКО открыл второе уголовное дело на президента Украины. В интервью киевскому корреспонденту газеты «Время новостей» Светлане СТЕПАНЕНКО неугомонный судья рассказал, какими мотивами руководствовался.

-- Министр юстиции Александр Лавринович обвинил вас в попытке сделать себе политическое имя за счет атак на президента. Согласны ли вы с такой оценкой?

-- Его высказывание беспочвенно. Я действую в тех рамках, которых требует от меня уголовно-процессуальный закон. Повышения по службе не ожидаю.

-- Что послужило причиной возбуждения второго уголовного дела?

-- Президент Кучма в нарушение конституционных норм не подписал два закона, один из которых касается временных следственных комиссий Рады. Тем самым заблокировано создание комиссий, которые как раз и занимаются расследованием причастности президента и высших должностных лиц к совершению преступлений. Неподписание подобных законов -- длящееся противоправное действие, что следственные органы, прокурор и судья обязаны прекратить. Я это и сделал в первом судебном постановлении, обязав Леонида Кучму в пятидневный срок подписать законы. Поскольку это не выполнено, то я возбудил второе уголовное дело: за умышленное неисполнение решения суда служебным лицом, занимающим особо ответственное положение, предусматривается до пяти лет лишения свободы. Дело отправлено на досудебное следствие в Генпрокуратуру.

-- Вас грозят дисквалифицировать за превышение служебных полномочий, об этом говорит и председатель Союза юристов г-н Евдокимов. Вы еще не уволены?

-- Нормальный судья, по мнению Евдокимова, такого постановления не вынес бы. Он пообещал возбудить против меня уголовное дело по трем статьям: за злоупотребление служебным положением, превышение власти и что-то там еще -- всего не упомнишь. Уголовного дела не возбудили, хотя в нашей стране все может быть. Что касается увольнения, Евдокимову корректнее было бы ставить такой вопрос лично от себя, а не от Высшей рады юстиции. Чтобы привести этот план в исполнение, для начала нужно признать незаконным постановление о возбуждении уголовного дела против Леонида Кучмы. Такое решение не принято, и я сомневаюсь, что оно будет принято, ведь у меня были все юридические основания возбудить уголовное дело.

-- Не собираетесь ли вы искать политического убежища за рубежом, если внутри страны вдруг будете подвергаться преследованиям?

-- Вопрос о политическом убежище пока не стоит. Хотя говорят, да я и сам это замечаю, что за мной установлено оперативное наружное наблюдение. Мне пока никто не угрожал. Генпрокурор, правда, заявил, что если я возбудил уголовное дело умышленно, то мне придется отвечать. Спешу уверить его, что только умышленно я сделать это и мог, по неосторожности не выносят подобных постановлений.

-- Министр юстиции сообщил, что ранее вы подавали заявление об уходе по собственному желанию. Ваши планы изменились?

-- Ситуацию спровоцировало мое участие в общественных слушаниях «Фельдман против Генпрокуратуры» (Фельдман -- один из руководителей банка «Славянский», близкий к лидеру оппозиции Юлии Тимошенко. -- Ред.). Вопрос стоял так: нарушила ли закон Генпрокуратура, запретив исполнять решение суда о немедленном освобождении Фельдмана? За участие в этих слушаниях заместитель генпрокурора попытался меня привлечь к дисциплинарной ответственности. Мне был объявлен выговор, который я обжаловал в Высшей раде юстиции. Та без проверки признала, что я вообще занимаюсь политической деятельностью, оставив взыскание в силе. Я недоумевал: на общественных слушаниях ставились не политические, а чисто юридические вопросы, я лишь председательствовал и никаких решений не выносил. В порыве эмоций решил уйти из судебной системы и написал заявление.

-- Так вы его не забрали?

-- Значительная часть судей Высшей рады юстиции, в том числе председатель Верховного суда, были на моей стороне. Так что потом я решил, что погорячился, и отозвал заявление.

-- Правда, что вы баллотировались на недавних парламентских выборах от оппозиционной Соцпартии?

-- Да. Я дал согласие баллотироваться, хотя никогда до этого политической деятельностью не занимался.

-- Ваша жена адвокат Татьяна Монтян тоже имеет репутацию неблагонадежной в глазах власти?

-- Она защищала в судебном процессе Андрея Шкиля (лидера праворадикальной УНА-УНСО. -- Ред.), но была лишена этого права по определению суда. Против нее выдвинуто абсурдное обвинение: якобы на глазах полного зала она ударила работника милиции по лицу. Ей запретили заниматься адвокатской деятельностью по уголовным делам.

-- Так вы -- семья диссидентов?

-- Я не диссидент, это мне приписывают. Мы мирные граждане, стараемся добросовестно исполнять свои обязанности, заботимся о детях. От первого брака (моя первая жена умерла) у меня две дочери, от второго -- четыре сына: двум близнецам по пять с половиной, третьему -- три года, последнему -- два месяца. Соседи, которых трудно заподозрить в радикализме, сочувствуют, говорят, правильно действуешь. Негативное отношение к уголовному делу против президента есть только среди высокопоставленных чиновников госучреждений и прокуратуры.