Слияние крупных энергоконцернов E.On и Ruhrgas полностью отвечает немецким национальным интересам. Реализация этого проекта обеспечит стабильные инвестиции и в российское газовое хозяйство. Об этом рассказал в беседе с корреспондентом газеты «Время новостей» директор Немецкого энергетического агентства (НЭА действует при федеральном министерстве экономики в Берлине и выражает его точку зрения) Штефан КОЛЕР.

-- Германия и ее крупнейший импортер Ruhrgas по праву считаются пионерами современного европейского рынка природного газа. К какой роли Германии на рынке газа стремится нынешнее федеральное правительство?

-- Мы считаем, что Германии самой природой на этом рынке предначертана центральная роль: страна располагает мощным внутренним рынком, на котором потребляется 25% всей энергии ЕС, а непосредственная близость к восточноевропейским государствам превращает ее в важный транзитный коридор между Востоком и Западом. У природного газа большое будущее с точки зрения современных требований по охране природы. Европа же в рамках Киотского процесса приняла на себя определенные обязательства по сокращению выбросов двуокиси углерода. И здесь Германия занимает лидирующее положение: наша страна по Киотскому протоколу обязана снизить эмиссии на 21%, на сегодня мы уже достигли 19%.

-- Однако немецкие газовики опасаются, что налог на природный газ, который намерено ввести новое федеральное правительство, довольно легко может изменить эту ситуацию к худшему...

-- Не стоит бить тревогу по этому поводу. В коалиционном соглашении между СДПГ и «зелеными», которое было подписано на днях, говорится лишь о намерении «изучить возможность» введения такого налога. Таким образом, скорее даже изменена прежняя, более жесткая формулировка. Разумеется, мы будем следить за тем, чтобы возможный налог на природный газ не стал разрушителем наших природоохранных мер.

-- Федеральное правительство Германии в последнее время ясно давало понять, что оно заинтересовано в образовании новой структуры национальной газовой компании -- крупной и конкурентоспособной на рынке Европы. Шеф Ruhrgas Буркхард Бергманн заявляет, что жизнеспособность такой структуры будет обеспечена лишь в том случае, если его компания не только останется «чистым» импортером, но и будет принимать участие в разработке и эксплуатации месторождений. А это, в свою очередь, возможно лишь при слиянии с E.On. Почему все это так важно?

-- Главное -- в Германии действительно должно существовать такое предприятие, о котором вообще можно было бы говорить как о равноправном игроке международного рынка. Если мы посмотрим на другие государства Европы, например Францию или Италию, то увидим, что там существуют не в пример нам более крупные газовые компании. Поэтому слиянием E.On и Ruhrgas Германии удастся лишь наверстать упущенное и сравняться с другими игроками. Речь идет не о рождении монстра, а о создании промышленного предприятия такого масштаба, какой уже давно существует в других европейских странах.

Следует помнить и о столь важном факторе, как надежность снабжения. С этой точки зрения мы поддерживаем стремление Ruhrgas к акционерному участию в деятельности таких предприятий, как российский «Газпром». Ведь инвестиции жизненно необходимы не только российской газовой отрасли -- своими инвестициями мы обеспечиваем и собственную энергетическую безопасность. А начинаться она должна не у нашей национальной границы, а на газовых месторождениях и конкретных скважинах.

-- Вы хотите сказать, что от новой структуры в немецком газовом хозяйстве выиграет и Россия?

-- У наших стран сохранились и развиваются самые добрые традиции партнерства в газовой отрасли. Слияние E.On и Ruhrgas их только укрепит. В то же время сегодня мы определенно можем утверждать, что без поддержки такого мощного партнера, как E.On, Ruhrgas был бы не в состоянии обеспечить весь необходимый объем инвестиционного капитала.

-- В Париже с большим интересом и не меньшим недоумением смотрят на дискуссии немцев по поводу слияния E.On и Ruhrgas. Ведь госконцерн Gaz de France в последнее время заявляет о своем намерении увеличить долю акционерного участия в немецких предприятиях. Французские газовики присматриваются, в частности, и к тем долям, которые в рамках министерского разрешения будут вынуждены продать E.On и Ruhrgas. Например, это лейпцигское предприятие Verbundnetz AG. Вместе с тем для немцев путь на французский газовый рынок пока фактически и юридически закрыт. Не ожидает ли правительство Германии либерализации столь жесткого режима Парижа в обмен на акции немецких предприятий?

-- Федеральный канцлер Герхард Шредера призвал Европейскую комиссию позаботиться о том, чтобы процессы либерализации и открытия рынков газа в странах ЕС проходили более гармонично. Недопустимо такое положение, когда Германия полностью либерализовала свой газовый рынок для иностранных предприятий, а те в своих национальных границах оказываются, по сути, изолированными от глобальной или хотя бы внутриевропейской конкуренции с немецкими предприятиями. Наряду с инициативой канцлера федеральное правительство раздумывает и над мерами собственного давления с тем, чтобы защитить немецкие предприятия от французских компаний.