События 5 сентября 1972 года вызвали в мире шок, превзойденный, возможно, только 11 сентября прошлого года. Ровно 30 лет назад в Мюнхене палестинцы из экстремистской организации «Черный сентябрь» взяли в заложники израильских спортсменов, приехавших на Олимпийские игры. Такого не ждал никто. Трагедия изменила все: спецслужбы, мироощущение граждан. Но мир был не только потрясен. Он еще раскололся. Нашлись и те, кто оправдал действия террористов: ведь палестинцы, как и сейчас, добивались тогда освобождения своих земель, оккупированных Израилем. Это не прошло даром. Через год после Мюнхена началась новая арабо-израильская война.

Мюнхенские Игры должны были стать самыми «веселыми». Такую задачу поставил перед организаторами Олимпиады 1972 года Вилли Дауме, тогдашний президент немецкого Олимпийского Комитета. Столица Баварии хотела явить миру образ новой Германии - радостной, беззаботной, гостеприимной, открытой миру. Вместо строгих маршей - модный в те годы поп-бэнд Курта Эдельхагена. Разноцветные одежды спортсменов должны были сменить их прежде серые (или, еще чего доброго, коричневые) униформы. Кое в чем организаторы даже запланировали «небольшой беспорядок». Пусть мир перестанет без конца твердить, будто для немца порядок - лучшая половина его жизни.

В русле этих установок и строилась концепция безопасности для Мюнхена-72. Полиции, брошенной на охрану порядка в дни Олимпиады, дали даже указание «не замечать» мелких нарушений законов со стороны зрителей и участников. Ни у кого в Мюнхене не должно было возникнуть ассоциаций с нацистским прошлым Германии. Олимпийская деревня, избави Боже, также не могла хотя бы отдаленно будоражить воспоминания о гитлеровских концлагерях. Вокруг нее был сооружен легкий сетчатый забор двухметровой высоты, а полицейским в униформе (всего на обеспечение безопасности было брошено 16 тысяч служащих) вход на территорию деревни был категорически запрещен. 3000 человек, присматривавших за порядком, переодели в «веселую» одежду в стиле сафари. Кроме того, полицейские были даже лишены на время Олимпийских Игр некоторых властных полномочий. «Ряженые» приравнялись к частным охранникам. Это, однако, вовсе не означало, будто забота о безопасности в Мюнхене была совсем пущена на самотек.

Золотой призер Олимпиады-72 Фриц Шмидт в беседе с корреспондентом газеты «Время новостей» даже посетовал, что нравы в баварской столице были строже, чем на предшествовавших Играх в Мехико. Так, с неимоверными трудностями атлеты проводили в «деревню» жен. У всех проходов несли службу «веселые служащие». Но вдоль забора они прохаживались лишь время от времени.

Царила непринужденная атмосфера, смелая авангардистская архитектура новых спортивных сооружений Мюнхена вызывала восхищение, спортсмены добивались невиданных результатов. Даже великолепная погода тех дней, казалось, подыгрывала «веселой Олимпиаде».

Все изменилось на одиннадцатый день. Рано утром 5 сентября молодые палестинцы, без труда преодолев неохраняемый забор «деревни», вторглись на ее территорию, убили двоих израильских спортсменов, а девятерых взяли в заложники. Так крупнейший в мире спортивный спектакль стал актом израильско-палестинской трагедии. Премьер-министр Израиля, «железная леди» Голда Меир отказалась выполнить требования террористов освободить из израильских тюрем 234 палестинских экстремиста: «Если мы пойдем на уступки, то ни один израильтянин не сможет чувствовать себя в безопасности нигде в мире».

Мир пережил страшный шок. Немецкие силы безопасности впервые испытали собственную беспомощность. «Мы не были готовы к подобному ни психологически, ни организационно», -- признавал президент мюнхенской полиции Манфред Шрайбер. Итогом этой, по выражению тогдашнего канцлера Вилли Брандта, «ужасающей немецкой неспособности» стала трагическая неудача полиции в попытке освободить израильских заложников 6 сентября на военном аэродроме Фюрстенфельдбрук под Мюнхеном. Помимо шестерых из восьми террористов погибло еще девять израильтян. В тот же день министр внутренних дел Баварии Бруно Мерк на пресс-конференции подвел итог: «Внезапности не получилось. Шок среди террористов, на который мы рассчитывали, не наступил».

Израильские же спецслужбы назвали действия немецких коллег «типичным дилетантизмом». В Мюнхен тогда срочно прилетел глава израильского Моссад Цви Замир. Но, как вспоминали его помощники, его встретили негостеприимно, а шеф мюнхенской полиции отказался отвезти его в своей машине в тот аэропорт, с которого террористы предполагали вылететь с заложниками. Израильское спецподразделение по борьбе с терроризмом «Сайрет маткаль» было наготове, но немцы не разрешили ему действовать на своей земле. Глава Моссад лишь беспомощно наблюдал, как немцы провалили операцию. А два уцелевших террориста позже были отпущены в арабские страны. Их обменяли на пассажиров самолета немецкой «Люфтганзы», захваченного соратниками экстремистов. В Израиле считают, что немцы с подозрительным удовольствием избавились от проблемных арабов.

Более того, по показаниям израильского фоторепортера, из здания напротив того, где содержались заложники, кто-то из делегации ГДР общался с палестинцами при помощи жестов, сообщив о числе немецких снайперов. Так была сорвана первая попытка освобождения заложников еще в «деревне».

Насколько справедливо замечание о «дилетантизме», газета «Время новостей» попросила прокомментировать эксперта в области олимпийского движения профессора Кельнского университета Хольгера Пройсса. На всех Играх до Мюнхена, объясняет он, вообще не предпринималось особых мер безопасности. А концепция, что была разработана специально для столицы Баварии, не предусматривала экстремальных ситуаций.

Именно после Мюнхена в мире стали возрастать расходы на безопасность. В 1988 году Олимпиаду в Сеуле охраняло уже 110 тысяч сотрудников полиции и спецслужб. Если в Мюнхене на безопасность было израсходовано 14,6 млн долл., то сегодня расходы достигают астрономических сумм. «В Солт-Лейк-Сити на это израсходовали 600 миллионов. Пекин оценивает эту статью расходов в 200 млн долларов, а Франкфурт-на-Майне, претендующий на проведение Игр 2012 года, предполагает истратить на поддержание безопасности 280 миллионов», -- говорит Пройсс.

«Во многом это связано также и с событиями 11 сентября прошлого года, -- считает Пройсс. -- Если еще в Атланте и Сиднее террористы смогли бы направить захваченные ими самолеты на олимпийские деревни, то уже в Солт-Лейк-Сити это было исключено. Силы ПВО охраняли воздушное пространство над местом проведения Олимпиады, а в день ее открытия были вообще закрыты ближайшие аэропорты. Вряд ли кому-либо всерьез пришло бы в голову этим заниматься, если бы не трагедии в Нью-Йорке и Вашингтоне».

Поэтому, считает проф. Пройсс, немецкие силы безопасности не стоит обвинять в некомпетентности. Иное дело, что они не были готовы к конкретной ситуации после захвата заложников. «Полицейские действовали медленно, -- соглашается профессор. -- Переговоры с террористами нужно было переводить на немецкий, затем уточнять, переспрашивать -- к этому подходили с немецкой основательностью. Терялось время». Один из участников событий рассказывал Хольгеру Пройссу, что первые требования террористов, высказанные на арабском языке, пришлось отправить в официальное переводческое бюро. Также разворачивалась процедура по «заказу» снайперов, которым предстояло открыть огонь на аэродроме Фюрстенфельдбрук.