О проблемах российских металлургов на внешних рынках корреспонденту газеты «Время новостей» Ольге АНТОНОВОЙ рассказал заместитель генерального директора Новолипецкого металлургического комбината Андрей ПЕТРОСЬЯН.

-- На прошлой неделе состоялся второй европейский конгресс по металлургии. Каковы его результаты?

-- Этот конгресс был интересен, в частности, тем, что в этом году заканчивается действие нашего соглашения о торговле сталью с ЕС, заключенное еще в 1997 году. И любые контакты с европейскими металлургами для нас крайне важны -- для понимания ситуации на рынке, перспектив сотрудничества, механизмов взаимодействия на рынке стали. Кроме того, в будущем году прекратит свое существование Европейское объединение по углю и стали (ЕОУС). Это та организация, регулирующая торговые и производственно-экономические отношения на европейском рынке стали, с которой мы и заключали соглашение. Она создавалась на время переходного периода до полной интеграции Европейского сообщества. И именно ЕОУС во многом определяло политику в отношениях Европы с остальным миром. Сейчас этот этап подошел к концу, и что будет дальше, пока не очень понятно ни нам, ни самим европейцам. То есть они на самом деле, конечно же, знают, как жить дальше, однако у них в связи с этим переходным периодом есть масса проблем. Во-первых, это расширение ЕС за счет восточно-европейских стран. Во-вторых, переизбыток мощностей, усугубляемый еще и дополнительными мощностями, приходящими из Восточной Европы. В-третьих, довольно жесткая позиция США по отношению к европейским странам.

Для России же этот год вообще ключевой. Если мы сейчас не урегулируем наши отношения с ЕС, то можем нарваться на очень большие неприятности. И не только связанные с введением торговых ограничений, но и с чисто техническими сложностями -- такими, как таможенное оформление грузов, несовершенство системы учета поставок в комиссии ЕС и так далее. Сейчас механизм наших поставок в Европу отработан, но никто не знает, как будет дальше. Европейцы могут ввести автономные квоты, о чем уже нас предупреждают. А главное, мы не будем гарантированы от антидемпинговых процедур.

-- Правопреемницей ЕОУС будет комиссия ЕС, как будут развиваться отношения России с ней?

-- По имеющейся информации, комиссия готова пойти нам навстречу. Обострение отношений не нужно ни им, ни нам. Но, с другой стороны, все они говорят красивые слова о том, что необходимо сначала проводить консультации, а потом принимать меры, однако на практике порой это выглядит совсем иначе. Кроме того, европейцы говорят, что нас не будут включать в антидемпинговые расследования, пока не истечет нынешнее соглашение, но как только соглашение закончит свое действие, ЕС тут же начнет несколько антидемпинговых процедур. Сейчас идет объективное изучение растущих объемов наших поставок.

-- Что сейчас делается для продления соглашения?

-- Основные российские экспортеры стали -- это наш комбинат, «Северсталь», Магнитогорский комбинат и «Мечел» -- подписали протокол, согласовали и направили его в МИД и в МЭРТ с тем, чтобы были начаты переговоры по подписанию нового соглашения. Точно такое же письмо мы направили и на имя Михаила Касьянова. Мы сами (представители наших комбинатов-экспортеров) уже ведем активные консультации с европейскими металлургами. Однако это только консультации -- никакой юридической силы они не имеют. Потому что в конечном счете договариваться с КЕС должны представители государства -- чиновники МЭРТ и МИДа.

-- Каковы ваши впечатления по результатам этих консультаций, настроены ли европейцы подписывать соглашение?

-- Да, они заинтересованы. Однако при этом КЕС хочет, чтобы инициатором переговоров выступила именно Россия.

-- Когда начнутся переговоры, по каким вопросам договориться с ЕС будет тяжелее всего? Насколько известно, вы хотите пересмотреть некоторые пункты нынешнего соглашения.

-- Вообще мы выступаем, скорее, не за продление нынешнего соглашения, а за подписание нового, принципиально иного. В частности, важен вопрос получения Россией пресловутого рыночного статуса. Кроме того, мы хотим увеличения объема квот и сокращения номенклатуры экспортируемой продукции, подпадающей под квотирование.

Также мы настаиваем на исключении из соглашения так называемого протокола «В». Этот злосчастный документ обязывает нас совершенствовать несовершенное, на их взгляд, наше законодательство, отказаться от госсубсидий отрасли (которых мы и так давно не получаем), перейти на мировую систему бухучета, на которую мы уже давно перешли. И все наши попытки объяснить европейцам, что все эти условия давно соблюдены, пока к результату не привели. По большому счету понятно, что им в принципе нет никакого дела до нашей экологии -- они от нас далеко, и их это не касается, да и, кроме того, основные экспортеры соблюдают экологические стандарты. Но до тех пор пока этот протокол не будет изъят из соглашения, мы не сможем торговать с Европой на условиях либеральной экономики.

Еще более острым является вопрос о нашей экспортной пошлине на лом. Ее введение европейцы еще в 1999-м посчитали нарушением действующего соглашения. Несмотря на то что мы юридически аргументировали и представили все доказательства своей правоты, европейцы категорически не хотят этого признавать и настаивают на ее отмене. Для них это настолько важно, что при отмене пошлины европейцы готовы существенно увеличить нашу квоту. Таким образом, ситуация конфликтная. Начинать в этой ситуации переговоры крайне сложно. Ведь ни мы, ни наши партнеры не намерены отказываться от своих условий.

-- Так каковы же шансы на то, что соглашение все же будет подписано?

-- Чтобы делать какой-то прогноз, нужно дождаться начала официальных переговоров. Выслушать, что официально заявит КЕС, и уже потом думать, что делать дальше. Кроме того, у нас есть один переговорный козырь -- принятие ответных мер против европейской металлосодержащей продукции. Возможно, это поможет нам сделать ЕС сговорчивее. В целом же ситуация остается непростой.

-- Что будет, если соглашение все же не будет подписано?

-- Все как обычно. Произойдет сокращение производства, которое у нашего комбината и у других крупнейших экспортеров уже и так наблюдается. Будем искать новые внешние рынки сбыта. Мы уже торгуем почти с сотней стран мира, значит, будем и дальше расширять географию поставок. А в целом это приведет к дополнительным затратам для всей отрасли.

-- Возможен ли выход на рынки новых стран, в частности так называемых стран-изгоев?

-- В отношении Ирака мы изучаем возможность работы и с ним. Это в полной мере касается и других стран Ближнего Востока, Латинской Америки. Но нам все-таки очень важно сохранить для себя и европейский рынок сбыта.