Главное в последней тюзовской премьере, конечно же, место действия, ибо нет в Европе страны, которая заставляла бы россиян с большей дотошностью воспроизводить национальный колорит, чем Англия. Легко представить себе итальянского сыщика, который не ест макароны и пиццу, или немецкого без сарделек и пива, но англичанина без чашечки чая, котелка, зонтика, дождя, разговоров о тумане и протяжного "с-э-э-э-р" практически невозможно. Все эти атрибуты зритель сразу же обнаружит в тюзовском "Свидетеле обвинения". Особая честь выпала черному зонтику, ставшему основным элементом декорации, придуманной Сергеем Бархиным. (Помнится, в перестроечном спектакле Яновской "Гуд-бай, Америка" в оформлении того же Бархина сценографическим синонимом русскости оказались телогрейки, так что зритель сам может решить, в какой стране жить приятнее.)

Как всегда у Яновской, театральный антураж создают и персонажи фона. В данном случае на заднем (а иногда и на переднем) плане разгуливает королевский гвардеец, а на авансцену время от времени выбегает безымянная английская женщина -- то ли городская сумасшедшая, то ли помолодевшая мисс Марпл. Если учесть, что ко всему вышеперечисленному Бархин прибавил еще и красную телефонную будку, а одевшая героев Татьяна Бархина -- костюмы, с первой же минуты выдающие в персонажах жителей Туманного Альбиона, станет ясно, что в спектакле ТЮЗа представлен "весь джентльменский набор". Агата Кристи написала в свое время "Чисто английское убийство", Генриетта Яновская поставила чисто английский спектакль -- стильный, ироничный, очень музыкальный, чуть салонный -- кассовый в самом хорошем смысле слова. Получилась талантливая театральная игра в английский детектив, отчасти восходящая к отечественному кинохиту "Шерлок Холмс и доктор Ватсон" (фонограмма из него несколько раз звучит в спектакле), отчасти к мюзиклам вроде "Моей прекрасной леди" с поющими девицами, танцующими работниками Скотланд-Ярда и приплясывающими прямо в зале суда адвокатом (Игорь Ясулович) и прокурором (Евгений Сармонт). Кульминацией становится сцена допроса свидетелей, где артисты демонстрируют характерность. Особенным успехом у публики пользуется глуховатая экономка убиенной (Людмила Ларионова) и чувствительный патологоанатом (Павел Поймалов).

Но Яновская не была бы Яновской, если бы этой театральной игрой и ограничилась. По замыслу режиссера из песен, плясок и сдержанного и не очень сдержанного английского юмора должна в результате вырасти настоящая человеческая трагедия. (Сюжет романа, напомним, состоит в том, что жена, ради спасения мужа, совершившего убийство, решается на лжесвидетельство, за что благоверный, выйдя из зала суда, немедленно платит ей черной неблагодарностью.) Последнюю задачу, к сожалению, решить не удалось. Трагический финал совершенно не вытекает из этой сценической истории, в которой главный герой (Игорь Гордин), щедрыми пригоршнями рассыпающий по сцене свое обаяние, будет временами смахивать на Андрея Миронова, а его жена Ромэйн в исполнении Ольги Демидовой -- на Марлен Дитрих (или, если быть совсем точным, на Любовь Орлову, смахивающую на Марлен Дитрих). Кстати, о Дитрих. Зрители наверняка помнят старый фильм "Свидетель обвинения", в котором роль Ромэйн сыграла великая немецкая актриса. Играла она всерьез, безо всякого лукавства и превращала детектив в сложную психологическую драму. Финальный трагический надрыв был здесь совершенно оправдан. И Гордин, и Демидова -- артисты превосходные, но выполнить немыслимый жанровый кульбит не удается даже им. Он в спектакле и не к чему. Тюзовская игра в детектив хороша как раз не надрывом, а легкостью необыкновенной. В конце концов, много ли вы найдете в Москве качественных и стильных спектаклей, на которых пресловутый простой зритель не зевает, посматривая на часы, а, не отрываясь, следит за развитием событий и охает от переживаний? Наконец такой появился. Тут бы и радоваться. А что Яновская умеет ставить спектакли, серьезные и берущие за душу, мы знали и без Агаты Кристи.