Став знаменитой 35 лет назад в одночасье, будто нечаянно, Монтсеррат Кабалье успела сделать для оперного искусства столь много, что мало кто может сравниться с нею за всю 400-летнюю историю оперы. Полсотни партий, сотни записей и тысячи выступлений. Всегда казалось, что петь для нее столь же легко и естественно, как и говорить. Сейчас триумфы на оперной сцене уже позади. Но темпераментная Сеньора Сопрано, как уважительно и любовно называют Кабалье в Испании, всегда найдет чем удивить мир, сохраняя при этом обольстительную царственность. То споет в дуэте вместе с Фредди Меркьюри, то появится на открытии Олимпийских игр в родной Барселоне, то возглавит международную благотворительную программу в далекой России. Величественная и властная, похожая на русских императриц, Монтсеррат Кабалье уже восьмой раз приехала в Москву. 8 и 9 марта в "Атриуме" Гостиного двора будет звучать музыка Верди, Гуно, Массне и, конечно, испанская сарсуэла. Кабалье вместе с дочерью Монтсеррат Марти даст три концерта кряду в российской столице. Перед первым московским концертом с певицей встретилась наш корреспондент Мария БАБАЛОВА.

-- В последнее десятилетие вы балуете Россию столь частыми визитами...

-- Этому есть личная причина. В Петербурге живут мои родственники, и мы встречаемся каждый мой приезд в Россию. Потом, мне очень нравится идея этой благотворительной акции "Звезды мира -- детям", ради которой я и приезжаю к вам последние годы. Я даю очень много благотворительных концертов по всему миру, но этот проект для меня особый -- я делаю его вместе с больными детьми. Все так задумано, чтобы дети могли выразить в музыке то, на что они способны. Когда у тебя нет ноги или руки или ты слеп, невероятно трудно делать даже самые обычные вещи, не говоря уже о творчестве. Конечно, это очень печально. Но, мне кажется, было бы гораздо грустнее, если бы ничего не делалось для этих детей. Я вообще верю в чудеса, сотворенные человеком.

-- Ваш голос -- это тоже чудо.

-- Я человек верующий, поэтому считаю свой голос не чудом, а даром свыше. Я очень благодарна и пытаюсь поддерживать свой голос на достойном уровне за счет каждодневных упражнений. Но, к сожалению, люди меняются со временем, и ныне мой голос, конечно, не тот, что прежде. Вообще мои "музыкальные корни" в немецкой музыке -- это Моцарт, Шуберт, Шуман, Брамс и, конечно, Рихард Штраус, которого я просто обожаю. Но однажды, попробовав себя в исполнении итальянцев, я поняла, что стиль бельканто лучше остальных "ложится" на мой голос. Все вокруг -- и публика, и импресарио -- стали требовать от меня исполнения Беллини, Россини, Доницетти, Верди и немного Пуччини. Иногда еще просили спеть Рихарда Штрауса, а Вагнера и Моцарта -- почти никогда. И я смирилась. Я всегда хотела быть певицей высокого уровня и не стремилась выставлять себя на показ. Я не рекламирую саму себя, а пытаюсь следовать букве композитора, стараюсь в точности передать его вдохновение своим слушателям.

-- А разве собственная слава, подарки поклонников не приносят удовлетворения?

-- Конечно, за время моих путешествий мне делали дорогие подарки, но я всегда передавала их на благотворительные цели. И никто не сможет увидеть на мне дорогие украшения. Никогда никому из поклонников я не позволяла дарить мне бриллианты. Те драгоценности, которые я надеваю, выходя на сцену (а у меня их действительно много), все фальшивые. Со сцены очень легко обмануть публику: в свете прожекторов все блестит одинаково. И слава такая же эфемерная вещь. Хотя, конечно, я счастлива, что смогла петь для всей планеты, а не только для десяти самых важных городов мира. Я все еще принадлежу к тем неисправимым оптимистам, которые наперекор действительности все-таки надеются спасти мир от глобальных потрясений. Но в конечном итоге музыка -- это только лишь моя работа. Помимо музыки у меня есть и другие интересы и обязанности. Прежде всего это моя семья. Надеюсь, что семье и друзьям я все-таки нужнее, чем искусству.

-- Кто в вашем доме хозяин -- вы или муж?

-- Еще родители научили меня равенству в семейных отношениях. Так у нас было заведено со времен моего детства: никто ни над кем не главенствует. И таким же образом мы пытаемся вырастить своих детей. У каждого ребенка, человека -- свой характер, который нам нужно уважать. Муж и я всегда стремились быть друзьями и сыну, и дочери. Я замужем уже 37 лет. И я с гордостью могу утверждать, что наша семья гармонична.

-- Вы довольны тем, как складывается судьба вашей дочери в опере?

-- Как я и предполагала, ее карьера развивается хорошо: медленно и постепенно, но в правильном направлении. Она очень бережно относится к своему голосу. Хотя ее появление на оперной сцене было для меня огромным сюрпризом. Я не знала, что она поет. Это очень тронуло нас обоих -- моего мужа и меня. Но когда мы вместе находимся на сцене, мы не мать и дочь, а равноправные, вежливые партнеры. Я только хотела бы, чтобы она вела более нормальную жизнь. Чтобы у нее был надежный домашний очаг, где она могла проводить много времени, не жертвуя многими вещами, которыми пришлось пожертвовать мне.

-- Какова, на ваш взгляд, пропорция между талантом и выучкой?

-- Если у человека нет голоса, то нет смысла вообще говорить о выучке. Но даже небольшой, скромный голос при правильной технике может принести большой успех. Верная техника пения усиливает звук. Голос, как и дом, основан на фундаменте. Фундаментом голоса является техника. И неважно, какой у вас от природы голос, вам нужна основа. Нельзя научиться петь за пять лет обучения в университете, это только подготовительный период.

-- Что вы думаете о молодом поколении оперных певцов?

-- Молодежь торопится, хочет успеть слишком много. Спеть прямо сейчас, а еще лучше уже вчера. Но одно дело делать карьеру ради денег и славы, и совсем другое -- любить музыку и стараться не предать ее. Но когда тебе 20 лет, естественно, ты еще не способен спеть очень сложные возрастные партии. К сожалению, сегодня мы знаем много примеров, когда молодые певцы ломают свой голос очень рано, и им приходится проститься с карьерой. Есть очень талантливые люди, но я не хочу называть их имена, чтобы случайно не испортить им судьбу. Наверняка у кого-то из них лет через десять будет слава Паваротти, и нам надо просто потерпеть. Великие голоса рождаются не каждый день и даже не каждый год. Видно, нынешнее время, столкновение столетий -- вакуум.