Неожиданную перепалку между Москвой и Берлином вызвала выставка «Советский спецлагерь 7/1». Она открылась в прошедшее воскресенье при большом стечении публики под Берлином, в мемориальном комплексе на месте бывшего концлагеря Заксенхаузен. Российские дипломаты на церемонию не пришли. Более того, накануне российский МИД выступил с заявлением, согласно которому устроители выставки «поставили на одну доску» преступления национал-социалистов в концлагере Заксенхаузен и действия советских оккупационных властей в Германии в первые послевоенные годы, пытаясь обелить злодеяния нацистских преступников.

«Претензии, дошедшие до нас из Москвы, мы считаем абсурдными, -- сказал берлинскому корреспонденту газеты «Время новостей» представитель фонда «Бранденбургские мемориальные памятники» Хорст Зеференс. -- Честно говоря, такая позиция оказалась полной неожиданностью, и она нас разочаровала. О том, что мы не намерены «отмывать» злодеяния нацистов показом преступлений сталинского режима на территории бывшей ГДР, говорится уже на стенде перед входом на выставку. Мы поставили перед собой цель с помощью документов той поры показать картину жизни в советском спецлагере, ни коим образом не связывая это с бывшим концлагерем Заксенхаузен».

Экспозицию готовили несколько лет, и она была бы невозможна, как особо отметил Зеференс, без тесного контакта с российскими учеными-историками и официальными учреждениями, в частности российским Государственным архивом. Именно оттуда поступил один из наиболее ценных экспонатов выставки -- лагерный журнал. Его записи свидетельствуют, например, о том, что в числе 60 тысяч заключенных в период с 1945 по 1950 год здесь находились 7500 иностранцев. В основном русские -- эмигранты послереволюционной волны, жившие в Берлине, бывшие военнопленные, а также освобожденные узники нацистских концлагерей. Те из них, кто не скончался в лагерях НКВД на территории Германии, были, как правило, уничтожены по возвращении в СССР в лагерях ГУЛАГ. Копии материалов из своих собраний предоставили Государственный исторический музей, Государственный военный архив, Красногорский архив кинофотодокументов, Музей вооруженных сил. Бывшие узники лагеря, его сотрудники, их дети также охотно сотрудничали с организаторами музея. Так что заявление МИДа о том, что «российская сторона не участвовала в подготовке и не разделяет концепции выставки», у организаторов вызвало недоумение.

В Германии уже не один год ведется дискуссия о месте советских спецлагерей в послевоенной истории. В ГДР данная тема являлась табу -- «правопреемницей» этих учреждений НКВД после 1950 года частично стала восточногерманская служба госбезопасности, переоборудовавшая их в тюрьмы для политзаключенных. В целом в бывшей советской зоне оккупации через 10 лагерей прошло около 155 тысяч заключенных. Кроме членов НСДАП, причастных к военным преступлениям, это были и безвинные жертвы наветов стукачей-соседей и им подобных «доброжелателей». Устроители экспозиции в Заксенхаузене как раз и поставили перед собой задачу показать существенные различия между концлагерями гитлеровских времен и послевоенными спецлагерями НКВД в Германии. Последние были, как считает профессор кафедры новой истории берлинского Свободного университета Вольфганг Випперманн, чем-то вроде «экспортного варианта» советского ГУЛАГа. В отличие от нацистских концлагерей там не было ни лагерных иерархий, ни ссылок, ни подневольного труда, ни массовых расстрелов. Высокий уровень смертности -- главным образом от голода и болезней -- следовало бы скорее отнести за счет чрезвычайно плохой организации, типично «советского хаоса», отмечает Випперманн.

Вряд ли сегодняшних немцев можно серьезно упрекнуть в стремлении предать забвению или обелить зверства фашизма. Пару недель назад в Берлине открылась передвижная выставка, документирующая преступления вермахта в годы войны, -- до этого она прошла по многим городам Германии. Незадолго до воскресного события в Заксенхаузене открылась экспозиция, рассказывающая о массовых расстрелах советских военнопленных эсэсовцами.

Неожиданная реакция российского МИДа на нынешнюю выставку в Заксенхаузене вызвала здесь крайнее недоумение. Злодеяния сталинского режима и его «карающего меча», НКВД, как внутри своей собственной страны, так и в экспортной упаковке, -- это глава истории. На востоке разделенной Германии люди на собственных судьбах испытали, как клин фашизма выбивался клином коммунистической диктатуры. Начало этому было положено в спецлагерях НКВД.