Вице-президент IBM по Европе, Ближнему Востоку и Африке Кэрол СТАФФОРД впервые посетила Москву для встречи с российскими партнерами и заказчиками. В беседе с корреспондентом газеты «Время новостей» Александром ЛЕВИНСКИМ она рассказала о тенденциях мирового рынка высоких технологий и изменении политики корпорации в связи с последними переменами.

-- Как бы вы определили цель своего приезда в Москву?

-- Российские компании и организации -- крупные банки, разработчики программного обеспечения, телекоммуникационные фирмы, общественные и правительственные организации -- переживают период бурного роста. Они обращаются к электронной коммерции и Интернету, которые требуют использования мощных машин, мэйнфреймов. А это -- конек IBM.

-- И с кем из заказчиков вы встречались? Что их интересовало?

-- У нас в России около 200 клиентов. Сейчас удалось встретиться примерно с 15. Среди них, например, МПС, Банк России... Однако интересно то, что многие интересовались не столько нашими техническими разработками для электронной коммерции, сколько внедрением языка программирования Linux, который становится все более популярным.

-- Тем не менее вы, наверное, обратили внимание на быстрое развитие российской электронной коммерции. Чем IBM отвечает на это?

-- Мы видим рост российского рынка. У России есть основное отличие от всемирного и даже европейского рынка. В США электронный бизнес переживал бум, однако в прошлом году компании .com (работающие в Интернете. -- Ред.) пережили резкий спад, и люди стали задумываться, как делать бизнес по-умному. Нужно заметить, что российские компании находятся в лучшем положении, чем американские. И дело в том, что многие американские фирмы ушли в свое время от больших машин к клиент-серверной технологии, а российские -- нет. Теперь происходит обратный процесс, и тут будет легче начинать электронный бизнес на мэйнфреймах.

-- Я правильно понимаю, что когда весь мир пошел на клиент-серверные технологии (при которых мощность системы и базы данных распределены по многим машинам. -- Ред.), Россия отстала, а теперь, когда мир возвращается, России не придется этого делать?

-- Это верно. Отправившись по клиент-серверному пути (в основном это были машины от Hewlett-Packard), компании обнаружили, что у них стало слишком много серверов и возникли проблемы с хранением баз данных. В своих выступлениях я привожу такую цифру: в 1997 году лишь 38% покупателей признавались, что предпочитают мэйнфреймы, зато сегодня их доля составляют 68%. И во многом это связано с проблемами компаний, занимающихся электронной коммерцией. Если посмотреть на самый известный электронный аукцион eBay, то их серверы «падали» под нагрузкой по два-три раза в месяц. А мэйнфреймы очень надежны.

-- Можно ли сказать, что мир персональных компьютеров превращается в основанную на мэйнфреймах сеть, в которой пользователю уже нужна не полноценная машина, а только коммуникационное устройство, чтобы добраться до мощного сервера и получить или арендовать программы для работы?

-- Конечно. Поэтому так популярны мобильные компьютеры и даже телефоны, подключенные к Интернету. Это -- еще одна причина, заставляющая компании возвращаться к мэйнфреймам. В этом заключен и секрет популярности языка программирования Linux, при помощи которого можно создать виртуальный сервер для каждого пользователя за 30 секунд.

-- Вы говорите о возвращении к мэйнфреймам. Однако по сравнению с «малыми» серверами они значительно дороже. Что же, кроме надежности, заставляет покупателя идти на такие траты?

-- Выход прост. Сегодня если вы покупаете машину и не используете программное обеспечение на части мощности машины, то платите только за то, что у вас работает. Раньше при продаже машины мы, например, брали полную плату за программу работы с базами данных DB2. Сейчас покупатель может установить верхний предел оплаты, и, когда он достигнут, программа не перейдет за этот предел. Или будет платить только за то время, которое он пользуется программой.

-- И что же заставляет менять коммерческую политику?

-- Мы поняли, что покупатели становятся на 100% «сетевыми». Они не хотят платить за то, что не используют.