N°161
03 ноября 2000
Время новостей ИД "Время"
Издательство "Время"
Время новостей
  //  Архив   //  поиск  
 ВЕСЬ НОМЕР
 ПЕРВАЯ ПОЛОСА
 ПОЛИТИКА И ЭКОНОМИКА
 ЗАГРАНИЦА
 БИЗНЕС И ФИНАНСЫ
 КУЛЬТУРА
  ТЕМЫ НОМЕРА  
  АРХИВ  
  12345
6789101112
13141516171819
20212223242526
27282930   
  ПОИСК  
  • //  03.11.2000
Как трудно быть Верой
Издана новая книги Веры Павловой

версия для печати
Сборник Веры Павловой "Четвертый сон" (М., "Захаров") открывается коллекцией критических суждений, где восторги соседствуют со свирепыми окриками. Брань -- тоже реклама: надо же поддерживать скандальную атмосферу, надо же вновь и вновь напоминать, что Павлова пишет исключительно "про это", надо же приманивать читателя ароматом запретного плода. По-моему, не надо. Если Павлова стремится выявить музыкально-божественное начало всякой "плоти", то назойливый PR (вне зависимости от намерений цитируемых критиков) музыку "заземляет" и сплющивает. Павловой не нужна раскрученная "биографическая легенда", потому что стихи ее и так предельно откровенны. Павловой вредят интерпретации, потому что в поэзии ее лирическое "безумие" неотделимо от трезвого, рефлектирующего ума. Игриво "дразня гусей" или рискуя всерьез, Павлова не только знает, что она делает, но и постоянно говорит читателю об этом знании. И про "нарушение приличий" знает, и про соблазн, и про грех -- и кажется, лучше, чем ее сочувственники и ненавистники. "Как отношусь к тем, кто не понимает моих стихов? С пониманием".

Да и как иначе, если речь Павловой держится памятью о той предшествующей истории, райской тишине, где разом звучали все песни наших будущих скорбей и радостей, все грядущие мудрости и глупости. И кое-что еще. Буду писать тебе письма,/ в которых не будет ни слова/ кокетства, игры, бравады,/ лести, неправды, фальши,/ жалобы, наглости, злобы,/ умствования, юродства.../ Буду писать тебе письма,/ в которых не будет ни слова. Стихи Павловой -- такие письма, хотя состоят они из "слов", то есть из знаков "кокетства, игры, бравады" и т. д. Сюжеты, обстоятельства, мизансцены, вся наша земная жизнь -- "слова", сквозь которые просвечивает иная жизнь, жизнь, равная свободе, чистоте, любви и вере, жизнь "без помарок": гром картавит/ ветер шепелявит/ дождь сюсюкает/ я говорю чисто. Как до грехопадения.

"Четвертый сон" -- формально просто четвертая книга (хотя, как у нас водится, третья пока не вышла). "Четвертый сон" -- "четвертый Рим", которому не бывать; "четвертый, чудный черт в цвету" из отчаянного музыкального плача-бреда, которым пытался спастись затравленный Мандельштам; жалкий -- при всем блеске алюминиевых дворцов и сласти эротических кадрилей -- аналог рая, привидевшийся бедной героине Чернышевского. Была Вера Павловна -- стала Вера Павлова. И рассуждайте, сколько хотите, об эмансипации плоти и высших правах женщины (Мы не рабы,/ рабыни мы, -- пишет Павлова). Было пошлостью -- стало музыкой. Ведь и в той "пошлости" жила музыка -- нелепая, убогая, приземленная, но, по сути, небесная.

Для того чтобы расслышать сквозь "грустные песни земли" мелодию лермонтовского ангела, для того чтобы пережить как "свою-сегодняшнюю" Песнь Песней, для того чтобы претворить боль и одиночество в счастье, -- потребна вера. Неверующая бабуля/ меня назвала Верой./ Бабуля умела верить,/ а веровать не умела,/ я -- верую, но не верю./ Ну разве тебе трудно/ меня называть не Верой, а Веркой или Верушей?

Трудно. Невозможно. Сама виновата. Обналичить обликом,/ раскавычить голосом,/ посидеть за столиком,/ оплаченным Соросом,/ целоваться с критиком,/ чокаться с великими,/ но остаться призраком,/ тенью Эвридикиной,/ до недоумения:/ видели? не видели?/ Так: стихотворение -- / чек на предъявителя. Какая после этого "Веруша"? Остается только спрашивать: Кто ты, призрак, гость прекрасный? Или утешать: Ничего, голубка Эвридика,/ Что у нас студеная зима. Впрочем, эти строки Жуковского и Мандельштама Павлова и без нас помнит. Как и многое другое. Не зря же последний раздел книги называется "Интимный дневник отличницы".

Десять его глав -- десять школьных лет. Десятый, пороговый, класс. Я уже совсем большая,/ мне уже совсем все можно:/ посещать любые фильмы,/ покупать любые вина/ и вступать в любые браки,/ и влезать в любые драки,/ и за все перед народом/ уголовно отвечать./ Пожалейте меня, люди -- / не управиться с правами!/ Пожалейте меня, люди,/ запретите что-нибудь!

Не дождешься. Трудно быть Верой? Еще бы. А нам каково? Ведь если, по слову Гоголя, "и музыка нас оставит, что будет тогда с нашим миром"?
Андрей НЕМЗЕР

  КУЛЬТУРА  
  • //  03.11.2000
"Когда я получила заказ, то сразу поставила условие: хочу писать Страсти по Евангелию от Иоанна. Потому что Иисус мне ближе всего такой, каким он описан у Иоанна", - рассказывает Софья ГУБАЙДУЛИНА. >>
  • //  03.11.2000
Немцы скучают по жизни за Стеной
Вчера в кинотеатре «Стрела» состоялась премьера фильма немецкого режиссера Леандера Хаусманна «Солнечная аллея». В отмечавшей 10-летие падения Берлинской стены Германии эта мелодрама, действие которой разворачивается в 70-е годы в ГДР, завоевала большую популярность. >>
  • //  03.11.2000
С сегодняшнего дня зрители могут увидеть фильм «24 часа» на экранах кинотеатров
Создатели «24 часов» не стали самостоятельно объявлять свою картину «продукцией категории Б». За них это сделали критики, посмотревшие кино на нескольких фестивалях и в большинстве своем отнесшиеся к нему скорее одобрительно. Сам Александр Атанесян определил свое творение следующим образом: «В фильме нет выдающихся эстетических открытий, не было такой задачи. Это ремесленное кино, снятое по законам жанра с использованием разных кинематографических достижений». >>
  • //  03.11.2000
Состоялась российская премьера «Страстей по Иоанну» Софьи Губайдулиной
Спустя два месяца после мировой премьеры в Штутгарте «Страсти по Иоанну» прозвучали в России. Под управлением Валерия Гергиева его исполнили в Питере солисты, оркестр и хор Мариинского театра, усиленный Камерным хором Николая Корнева. >>
  • //  03.11.2000
Издана новая книги Веры Павловой
Сборник Веры Павловой "Четвертый сон" (М., "Захаров") открывается коллекцией критических суждений, где восторги соседствуют со свирепыми окриками. Брань - тоже реклама: надо же поддерживать скандальную атмосферу, надо же вновь и вновь напоминать, что Павлова пишет исключительно "про это", надо же приманивать читателя ароматом запретного плода. >>
реклама

  БЕЗ КОМMЕНТАРИЕВ  
Яндекс.Метрика