В России фамилии кинорежиссеров помнит только интеллигенция, а массы знают артистов. Эльдар Рязанов -- исключение. Он -- «лицо кинематографа». Телевидение, а особенно старое телевидение, намертво впечатывало лица ведущих в народное подсознание, поэтому цепочка Рязанов--«Кинопанорама»--кино до сих пор срабатывает безотказно. И что бы он ни снимал последние годы, от него, как говорится, не убудет. Однако вопрос, отчего сегодняшние фильмы Рязанова так удручающе плохи, волнует, и ответа на него пока нет.

Кто-то из критиков написал, что главным свойством Рязанова-режиссера было умение угадать потребности публики. Но если в прежние годы его публику составляли итээры, мэнээсы и прочие служащие, то есть советский средний класс, то теперь он ориентируется на более широкие слои, «подсевшие» на сериалы. Соответственно, грубее стали шутки, проще сюжеты, банальнее игра артистов. Рязанов стал снимать «звезд эстрады». На мой взгляд, любовь народная сегодня вообще трудно определима. Понять, действительно ли теперешние фильмы Рязанова искренне нравятся пенсионерам и продавщицам, которые якобы их смотрят (где? когда?), могут только социологи. И хорошо бы разобраться, что именно нравится, -- что имена русские, что сюжет «из нашей жизни», что вообще собрали вдруг в клубе и фильм показывают?

Интереснее другое. По-моему, Эльдар Рязанов, если и гениально чувствует конъюнктуру, то кожей, а в голове у него есть некая идея, которую он и транслирует миру посредством своих новых комедий. Проще всего отмахнуться, заключив, что мировой кинематограф давно ушел совсем в другую сторону, а старые режиссеры пусть дожевывают свои запасы, сидя на обочине. Однако практика показывает, что инертные и немодернизированные вкусы и взгляды, сложившиеся за десятилетия советской культуры, образуют силу, с которой приходится считаться, продвигая как товары, так и идеи, художественные и политические. Поэтому, чем отмахиваться, не худо было бы понять, что скрывается за кажущимися нелепостями.

Сюжет нового фильма «Тихие омуты», придуманный покойным уже Эмилем Брагинским и самим Рязановым, похож на многие другие, рассказанные в тихих позднесоветских мелодрамах. Главный герой -- академик Каштанов (в его роли Александр Абдулов), обидевшись на властную жену и устав от необязательных общественных нагрузок, вместо запланированного санатория, никому ничего не сказав, уезжает в маленький городок Тихие Омуты. Жена объявляет мужа пропавшим, его разыскивает милиция. Оказывается, из фонда его имени пропали два миллиона (дань новому времени). Академик их, само собой, не брал и вообще плохо представляет себе, что такое деньги. Потратив в первый же день небольшую сумму, врученную ему на карманные расходы, он от голода ворует в кафетерии булочки, за чем его настигает молодая тележурналистка. Девушка помогает Каштанову купить билет на поезд, а сама на ржавых "Жигулях" с надписью «ремонт» отправляется вслед. Знаменитый хирург нанимается лодочником в какой-то пансионат. Дальше идет довольно невнятная беготня: журналистка преследует академика, он спасается от нее и от милиции. Тут и купание нагишом, и стадо коров, и районная больница, где все, от доктора до санитарки, почтительно узнают в оборвыше великого лекаря, и новый русский с красотками и бильярдом, и пожилая оперативница в немыслимо розовом костюме и шляпке. В общем, комедия бессмысленных положений, в результате которой между доктором с чеховской бородкой и красоткой с телевидения завязывается настоящее, большое чувство. И все вроде хорошо, злая жена посрамлена и отправлена восвояси, девушка представлена невесть откуда взявшимся друзьям, влюбленные даже съездили на денек в Москву, где на глазах у подруги гений скальпеля продемонстрировал свое виртуозное мастерство... Был запланирован счастливый финал, но режиссеру показалось мало, и потребовалось виденье гробовое, внезапный мрак иль что-нибудь такое... Малодушный академик вдруг проникается сочувствием к жене, предлагает молодке разовые встречи на съемной квартире, от чего та гордо отказывается. Герои расстаются навеки и страдают молча поодиночке. Жизнь не удалась.

В общем, можно себе представить холодного циника, взвешивающего, что принесет больше денег: тут напустим лирики, а здесь пусть тетеньки согласно закивают, мол, все мужики козлы... А то, что между сценами согласья нет, то и не надо -- не для эстетов делаем, а для простого народа, который давно привык к телевизионной дискретности и вообще уже ни в чем ни логики, ни связи не ищет. Но тогда, мне кажется, в картине было бы больше здравого смысла и пусть грубого, но комизма.

Боюсь, что Рязанов снимает «настоящее кино». Он обижается, когда его после просмотра спрашивают, допустим: «А что там у вас с миллионами, кто их украл-то?» Режиссеру странно, что в истории про большую любовь к нему пристают с мотивировками. Великая условность искусства, учил он в юности, вовсе не нуждается в бытовом правдоподобии. Вот вам красота нежной русской природы: закаты и восходы, туман над рекой, грибочки в росе, вот настоящая жизнь, искренняя любовь -- спящая девушка на мужском плече, туманные взоры и прочие узоры. А вот жалкий итог -- финальная встреча героев в потоке машин под новогодним ночным дождем. Горек взгляд малодушного академика, рядом сидит жена, примеряя купленное в подарок ожерелье, а любимая рыдает в своем ржавом авто. Тут должно сжаться сердце очарованного зрителя. Не сжимается.

Александр Абдулов очень хороший артист. Даже в этой клюкве он старается всерьез. То демонстрирует благородство и мудрость, то обнаруживает смешные слабости. То превозносит героя, то опускает его до пародии. Жаль только, что ни он, ни режиссер не понимают, что так больше нельзя, что все эти закаты и грибочки исчезли даже с открыток, коврики с лебедями сняты с продажи, а простые истории требуют более остроумных аранжировок. Создатели фильма злятся, упрекая в бессердечности своих критиков, которых не пронять вечными ценностями.

Можно сетовать на исчезновение вместе с цензурой института редакторов и художественных советов, которые обладали властью обуздывать увлекающихся художников. Боюсь, дело не в отсутствии чувства меры. Просто слишком много людей, в том числе и талантливых, воспитаны были в системе, в принципе не предполагающей изменений. Поэтому их консерватизм -- как эстетический, так и мировоззренческий -- условие сохранения рассудка. Рязанов совершает своего рода подвиг, любой ценой отстаивая целостность своей личности, для которой любое изменение значит разрушение. Само движение истории кажется ему катастрофой, и он упорно множит новоделы, не замечая разницы между подлинником и подделкой, как, впрочем, и очень многие представители его поколения, упорно желающие войти в одну и ту же воду бесконечное количество раз. И в этом у Рязанова очень много сторонников. Главный приз фестиваля «Киношок» фильму «Тихие омуты» -- еще одно тому доказательство.