«Большая двадцатка» снижает темп -- следующий саммит пройдет через год, в то время как до сих пор лидеры встречались вдвое чаще. С осени 2008 года, когда в разгар кризиса главы государств и правительств клуба G20, существовавшего к тому времени лишь на уровне министров финансов, собрались в Вашингтоне под председательством еще Джорджа Буша, прошла уже пятая встреча. «Это, наверное, во всяком случае мне бы хотелось так это сказать, последний кризисный саммит. Следующий саммит уже рассматривается как посткризисный», -- отметил, подводя итоги прошедшей в пятницу встречи лидеров G20 в Сеуле, российский президент Дмитрий Медведев.

Г-н Медведев уверяет, что лидеры клуба по-прежнему проявляют беспрецедентную договороспособность. Но многие полагают, что со снижением остроты кризиса неизбежно снизится и уровень взаимодействия политиков. «Риски остаются. Некоторые из нас переживают сильный рост, в то время как другие испытывают высокий уровень безработицы и медленное восстановление. Неравномерный рост и разрастающиеся дисбалансы питают соблазн отказаться от глобальных решений в пользу несогласованных действий. Однако несогласованные стратегические действия приведут только к худшим для всех результатам», -- говорится по этому поводу в итоговой декларации саммита.

Но эти заклинания никак не отменяют того факта, что по мере восстановления экономики главы государств и правительств будут все меньше чувствовать жизненную зависимость от действий коллег и все больше -- от собственных избирателей. Примеры США и Франции показывают, что окно политических возможностей для проведения важнейших реформ уже почти закрылось. Вряд ли у Барака Обамы и Николя Саркози, протяни они еще несколько месяцев, хватило бы духу провести реформы здравоохранения и пенсий -- скорее понесенные ими огромные политические потери объясняются именно тем, что они потеряли слишком много драгоценного времени.

"Мы вам припомним"

У США, впрочем, особое положение в этом раскладе. Америка по-прежнему видит себя локомотивом мировой экономики и не готова примириться с мыслью о том, что импульс для глобального роста будет дан из Азии. Поэтому Вашингтон очень раздражается из-за критики, которая звучит по поводу принимаемых им решений. Накануне саммита G20 глава Еврокомиссии Жозе Мануэл Баррозу заявил, что к американской экономической политике много вопросов, и встреча в Сеуле -- удобный случай задать их Бараку Обаме. Дискуссия глав государств вроде бы прошла в дипломатичном тоне, но, как рассказали источники «Времени новостей» в российской делегации, на встрече министров финансов, которая состоялась в четверг вечером, было очень горячо. Американский министр финансов Тим Гайтнер, не дожидаясь критики в свой адрес, сам начал с обвинений.

«Гайтнер дважды брал слово -- в начале и в конце встречи -- и говорил коллегам-министрам примерно одно и то же: как же вы позволяете себе критиковать нас на каждом углу, понимая, какие задачи мы пытаемся решить? Он даже без лишних сантиментов сказал, что, мол, когда вам будем так же плохо, как нам сейчас, мы будем помнить то, как вы себя сейчас ведете», -- рассказывает источник «Времени новостей». Столь эмоциональное выступление главы минфина США, однако, было скорее воспринято не как угроза, а как признание: американской экономике не плохо, а очень плохо. Как, впрочем, и администрации Барака Обамы.

Образцовая гибкость

Самый любопытный документ, принятый в Сеуле, обозначен как «дополнительный». Это сводная таблица обязательств, которые принимают на себя члены «двадцатки» при проведении экономической политики.

«Это новая интересная вещь. Впервые по всем странам, которые распределены по определенным группам, проводится разграничение их предложений и их планов, включая фискальную политику, политику структурных реформ, политику развития, монетарную политику, политику курсов в различных вариантах или в различных сценариях в зависимости от того, как будут развиваться события в мире», -- оценил документ г-н Медведев. И с улыбкой добавил: «В общем, это интересно», -- словно давая понять, что содержание документа больше познавательно, чем важно.

И действительно, документ уникален по своей форме: обязательства столь широкого круга стран по столь важным направлениям политики еще никогда не были столь подробно систематизированы. На память приходят лишь «многосторонние консультации» по глобальным дисбалансам, которые проводил в 2007 году Международный валютный фонд -- по их итогам был составлен похожий перечень рекомендаций. Но в тех консультациях приняли участие только еврозона, Китай, Саудовская Аравия, США и Япония, и, кстати, их результаты никак не отменили и не отсрочили наступление кризиса.

Однако в содержательном плане сеульские обязательства никаких сенсаций не сообщают. Фактически это подготовленный представителями самих стран список планируемых ими действий, да еще отредактированный с поправкой на международную аудиторию.

«Я могу только посочувствовать тем чиновникам, которые, наверное, работали по 36 часов в сутки, чтобы сформулировать этот перечень обязательств. Эти обязательства выглядят разумными, последовательными, но и достаточно гибкими, чтобы избежать любого общественного спора о проблемах «валютных войн» или манипуляций с обменным курсом -- настолько гибкими, что никто не будет их читать или помнить», -- комментирует этот «план действий» профессор Высшей школы экономики, бывший представитель МВФ в России Мартин Гилман.

«Мало конкретики и никаких дедлайнов. Это фактически суммирование основных приоритетов политики, как их видят страны с точки зрения влияния на глобальные дисбалансы. Наверное, постановка дедлайнов действительно была бы принятием чрезмерных обязательств, тем более что в «двадцатке» нет никаких механизмов, обеспечивающих выполнение подобных планов». -- отмечает главный экономист российского Deutsche Bank Ярослав Лисоволик. Он солидарен с г-ном Гилманом в том, что, похоже, задачей авторов документа было обойти острые углы.

Шрамы украшают

Особенно это заметно в американском разделе и особенно в той его части, где говорится о денежной политике. «Ясно, что над этими несколькими фразами тщательно работали стилисты, -- продолжает Ярослав Лисоволик. -- Более того, здесь как после множества пластических операций хорошо видны шрамы, швы и перетяжки, зато не видно смысла».

Впрочем, эти шрамы получены скорее не под скальпелем хирурга, а на пресловутых «валютных войнах», активной участницей которых является Америка. Разница между декларациями официального Вашингтона и проводимой им политикой видна невооруженным глазом. И, более того, об этом откровенно говорят сами американцы. Так, бывший глава ФРС Алан Гринспен в день проведения саммита в Сеуле выступил со статьей Financial Times, где заявил: США преследуют политику, направленную на ослабление курса доллара.

Барак Обама, выступая после саммита на пресс-конференции в Сеуле, в очередной раз пытался убедить общественность, что решение ФРС напечатать 600 млрд долл. не преследует цели ослабить доллар, а направлено на ускорение темпов роста национальной экономики. А тем, кто опасается снижения своего экспорта в США в результате запуска печатного станка, г-н Обама посоветовал «отказаться от нездоровой зависимости от экспорта». Эта не вполне вежливая рекомендация явно адресована Китаю.

В Сеуле американский и китайский лидеры встретились лицом к лицу: Барак Обама и Ху Цзиньтао провели двусторонние переговоры. Глава КНР подтвердил, что валютная политика Пекина будет определяться именно в Пекине, а не в Вашингтоне. Он сказал, что реформа валютного курса, которую объявил в июне Народный банк Китая, «может идти только постепенно».

Барак Обама в этой постепенности видит одну из причин глобальных дисбалансов, и попытался апеллировать к сознательности Китая как равного Америке лидера: «У нас, как у двух ведущих экономик мира, имеются особые обязательства, которые необходимо выполнять для поддержания прочного экономического баланса и устойчивого экономического роста. Я думаю, что американо-китайские отношения стали прочнее за минувшие несколько лет, по мере того как мы обсуждаем целый ряд не только двусторонних, но и мировых проблем». Примечательно, что об этом же пишет и г-н Гринспен: «Китай стал ведущей мировой экономической силой в последние годы. Однако он пока еще не принял на себя разделяемые странами международные обязательства, которых требует его экономический статус».

Однако, полагая себя лидером будущего глобального роста, г-н Обама не упоминает, что и Америка, возможно, имеет «особые обязательства, которые необходимо выполнять для поддержания прочного экономического баланса». Во всяком случае, то «количественное ослабление» (такой элегантный эвфемизм придуман для обозначения интенсивной работы печатного станка), которое предпринимает ФРС, многие воспринимают как несоблюдение подобных обязательств. Так что к следующему саммиту «двадцатки» участники «валютных войн» наверняка украсят себя новыми шрамами.