Этот приз, что вручался в Большом театре уже в восемнадцатый раз, никакого денежного приложения не имеет -- лауреат получает только скульптурную композицию, сотворенную Игорем Устиновым (художник принадлежит к семейству Бенуа -- отсюда и название приза). Две укрепленные на подставке фигурки, отшатнувшиеся друг от друга перед тем как кинуться в объятия, ежегодно получают лучшие, по мнению жюри, хореограф, балерина и танцовщик. Жюри возглавляет Юрий Григорович; в этом году судьями были также Ульяна Лопаткина, Уэйн Иглинг, Микаэль Денар, Кеннет Грев -- то есть представители великих балетных держав (и неважно, что Грев сейчас возглавляет финский балет, школа-то легендарная, датская).

Столь представительное жюри вдруг не сумело достигнуть согласия, и хореографа в этом году не выбрали вовсе. Что, конечно, очень странно, ведь выбор был велик. И каков был этот выбор, нам показали на концерте, что, очевидно, стало одним из главных событий завершающегося сезона.

Руководительница собственной компании Сусанна Лейнонен была выдвинута за балет «И линия продолжает размываться». На сцене две девушки в нарядах воинственных и живописных (запросто можно представить таких на борту корабля викингов) выстраивали дуэт о соперничестве и доверии. Они шли по жизни вдвоем, скользили меж лучей рассеянного света, как воины меж деревьев, роняли друг друга, тянули друг друга в разные стороны, но, ненадолго отлучившись от партнерши, каждая возвращалась к движению синхронному и гармоничному. Алексей Ратманский был внесен в шорт-лист приза за «Вальс-фантазию», сочиненный для Михаила Барышникова -- понятно, что знаменитый беглец в Россию не приехал, кусочек спектакля показали на экране. (О премьере балета в Риге см. «Время новостей» от 5 мая 2009 года). Дэвид Доусон в Английском национальном балете сделал свою версию «Фавна» -- трогательный гейский дуэт, где подражание заявляется как лучший способ флирта. Любая из этих работ могла бы быть отмечена как несомненное событие в балете 2009 года, на события небогатом. (Впрочем, и «11:11» Теренса Кохлера в Королевском балете Фландрии, и «Анима» Бенджамена Миллепье на Каннском танцфестивале, и даже «Лебединое озеро» Кристофера Уилдона в балете Карлсруэ, хотя, судя по показанном отрывку, хореограф не слишком далеко отошел от классической версии Петипа--Иванова). Но вот жюри не договорилось; жаль; впрочем, зрители все равно в прибыли: на актуальные свершения в мировой хореографии можно было взглянуть в Москве, куда продюсеры редко привозят вещи свежие и «неопробованные».

При выборе лучшего танцовщика тоже, видимо, возникли разногласия, но тут они пошли только на пользу артистам, потому что жюри выбрало двух лауреатов вместо одного. Ценители чистой классики явно голосовали за Дэвида Холберга (он был номинирован за роль Альберта в «Жизели», и хотя премьер American Ballet Theatre на церемонию не прилетел, никто в решении жюри не усомнился: Холберг совсем недавно исполнял эту роль в Большом, и его рафинированный, будто не в Штатах живущий граф, запомнится балетоманам надолго). Любители же более выраженного актерства отдали предпочтение Тьяго Бордену из Гамбургского балета. Лучшей балериной 2009 года была названа также гамбургская обитательница Элен Буше, и давно мне не приходилось слышать в Большом такой искренней овации, которой был встречен их дуэт из «Дамы с камелиями». Этот чуть старомодный балет Ноймайера, старомодный подчеркнуто, играющий в стилистику мелодрамы XIX века, был воспроизведен артистами века XXI с точным пониманием смыслов и интонаций. Потому эти внезапные остановки (ах, от страсти сложно дышать), порывистость и аффектация не казались смешными; и оставалось лишь жалеть, что балет не привезен целиком.

Балетоманы в фойе огорчались за «своих», ведь все призы ушли «чужим», и без наград остались бывшие среди номинантов Мария Александрова, Михаил Лобухин из Большого театра и Евгения Образцова из Мариинки. Но такой расклад -- естественный результат исчезновения границ в балетном мире: выбираются действительно лучшие в конкретном году, а не обязательно «свои» (тоже замечательные, и искусные, и любимые). И вряд ли стоит обижаться на зеркало «Бенуа» за отражение реальности.