Клаудио Монтеверди. Teatro D'amore (Virgin Classics). Даже если вы равнодушны к аутентичному исполнительству и зеваете при мысли о том, что Гендель создал около сорока опер, вы влюбитесь в этот диск с первых минут. Пуристов он может рассердить, зато тех, кто до сей поры спокойно относился к старинной музыке, этот альбом расположит к ней наверняка. Кристина Плюар -- виртуоз барочной арфы и теорбы -- составила универсальную программу для знакомства с творчеством великого Монтеверди, автора первой полноценной оперы в истории музыки. Возглавляемый Кристиной коллектив L'Arpeggiata демонстрирует лучшее, на что способен: с одной стороны, в этом образцовом ансамбле старинной музыки каждый владеет ремеслом во всех тонкостях; с другой стороны, L'Arpeggiata порой позволяет себе свободно подойти и к тексту, и к стилистике.

Отсюда, например, неожиданные джазовые ритмы в написанной четыре века назад музыке, и речь отнюдь не о вульгарном осовременивании: временами исполнители попросту не препятствуют выходу той взрывной энергии, которая в этих произведениях заключена. Результатами становятся такие шедевры интерпретации, как, например, Ohime ch'io cado, второй номер на диске: при звуках свингующих барочных инструментов глаза лезут на лоб. На сайте ансамбля, кстати, есть видеоролик с концертным исполнением этого же номера -- вот там, кажется, музыканты немного заигрываются и теряют чувство меры. На альбоме же оно безукоризненно -- при всей вольности подобного подхода к Монтеверди: легко представить себе, как этот номер, феноменально спетый контратенором Филиппом Жарусским, становится радиохитом номер один. Чудесен и жизнерадостный мадригал Chiome d'oro, который поначалу впору принять скорее за британский фолк-рок семидесятых.

Особенно ценно в альбоме то, что он отнюдь не ограничивается стилистическими играми, они лишь способ зацепить слушателя на крючок. Чем ближе к финалу часовой композиции "Театр любви", тем серьезнее музыканты, хотя исполнение не теряет легкости -- просто слушателя побуждают не столько пуститься в пляс, как вначале, сколько задуматься о многообразии красоты. Диск завершается великолепным дуэтом Филиппа Жарусского и Нурии Риаль, где один лучше другого. А открывается он хорошо известной токкатой, звучащей и в начале "Вечерни Пресвятой Девы" Монтеверди, и в прологе его великой оперы "Орфей", и даже на одноименной радиостанции в качестве заставки.

Арво Пярт. Lamentate (ECM New Series). Альбом, хоть и не абсолютно свежий, кажется особенно актуальным после недавней московской премьеры Четвертой симфонии Пярта Los Angeles (см. «Время новостей» от 9 ноября 2009 года).

Симфония во многом схожа с представленным на диске сочинением Lamentate для фортепиано и оркестра, написанным шестью годами ранее, однако впечатление от них остается совсем разное. Оттого ли, что открытая эмоциональность Пярта после многолетнего "бегства в добровольную бедность" (означающего принципиальную экономию технических и выразительных средств) в Lamentate -- сюрприз, а в симфонии уже нет? Оттого ли, что от Lamentate заранее не знаешь чего ждать, а симфония, посвященная Михаилу Ходорковскому, уже этим настраивает слушателя на определенный лад -- и раздражает, когда оказывается прямолинейной, старомодной музыкой "о добре и зле"?

Так или иначе, после симфонии хочется вернуться к Lamentate: скорбное настроение сближает оба сочинения, но если симфония сделана очень профессионально, ловко и не более того, то Lamentate привлекает именно свободной композицией, когда ни слушатель, ни, кажется, автор точно не знают, что случится за следующим поворотом и как повернется сюжет.

Московскую премьеру Lamentate, состоявшуюся в ноябре 2006 года, Пярт адресовал памяти Анны Политковской -- дух и буква сочинения более чем адекватны подобному посвящению, нисколько не затмевающему впечатления собственно от музыки. В случае же с Четвертой симфонией греет душу в первую очередь чувство солидарности с ее адресатом, но не музыка, до обидного одномерная. Los Angeles -- первая симфония Пярта почти за 40 лет (предыдущая, под номером три, написана в 1971 году). Но Lamentate, что не менее важно, первое за много лет обращение Пярта к крупной симфонической форме. И чуть ли не самое масштабное: его симфонии, кроме новой, длятся не более 20 минут каждая, а Lamentate ("Песнь оплакивания") -- около 40.

Lamentate не концерт для фортепиано с оркестром: логику развития здесь диктует плач. Глуховатый гром литавр, скорбные фанфары, вступает солист -- и кто бы мог подумать, что без малого в семьдесят лет Пярт впервые выскажется так откровенно, показав себя без пяти минут романтиком? Рояль разразится безудержным рыданием, колокольным звоном, а оркестр загремит, как не гремел у Пярта, наверное, никогда. В контексте творчества композитора (равно как и пианиста Алексея Любимова с его строгой, сдержанной манерой игры) это поначалу кажется неожиданным, однако средствами большого оркестра Пярт не злоупотребляет. Большая часть сочинения отдана фортепианным монологам, напоминающим и багатели Валентина Сильвестрова, и пьесы Владимира Мартынова, и лейтмотив пинкфлойдовского гимна Shine on You Crazy Diamond. Только за несколько минут до окончания вновь возникает намек на "большой романтический концерт", на удивление уместный перед негромким, печальным финалом.

Диск открывает сочинение Da pacem Domine для вокального квинтета, похожее на большинство хоровых опусов Пярта. Оно длится всего пять минут и идеально подходит к Lamentate в качестве предисловия.