Новая работа Терри Гиллиама оказалась простой, трогательной и даже какой-то беззащитной. Гиллиам, прежде всегда прикрытый своими фантастическими видениями, здесь обнажил печаль и утраченные надежды и в то же время попытался, как очень грустный клоун, в очередной раз соблазнить публику старыми и когда-то поражающими воображение, но ныне не удивляющими фокусами. По улицам вполне условного современного Лондона ездит повозка, запряженная лошадьми, в ней театр, старый добрый ярмарочный балаганчик, где есть свои Пьеро и Коломбина, есть ученый доктор (Парнас, не Панталоне), карлик, костюмы, декорации и бутафорское зеркало, пройдя сквозь которое можно попасть в волшебный мир воображения (впрочем, там как раз сидит и дьявол). Но поскольку воображение у нынешней публики скудное, и случайно попадающие туда зрители ничего особо интересного не видят, разве что все те же пустые бутылки и помойки, что и в жизни, театр успехом не пользуется. Юной дочери хозяина Валентине и вообще все надоело -- она мечтает сбежать и завести свой уютный дом с мебелью из ИКЕА, мужем и детьми. Но вот появляется Арлекин -- это некто Тони, повешенный русской мафией, однако не умерший, спасенный актерами из труппы доктора Парнаса. И как это принято с появлением Арлекина, действие немедленно начинается вертеться как запущенный волчок, причем самым причудливым и нелепым образом.

Тут есть многое, что никакого объяснения не получит, а что-то окажется слишком незамысловатым. Повешенный -- карта из колоды Таро, обозначающая жертву; дьявол, смущающий человека идеями о бессмысленности великих целей; какой-то тибетский монастырь с летающими монахами; бессмертие в обмен на молодость; равнодушие современного человечества, которому не нужен талант и фантазия; соблазн конвейерного производства, компьютерных игр и прочих штук, отнявших у людей сладкую прелесть творческого воображения; продажа детей на органы, украинские гангстеры, сластолюбивые старушки...

Старые сказки, обветшавшие от своей невостребованности, тем не менее двигают сюжет. Дьявол, которому когда-то легкомысленный доктор обещал душу своей тогда еще не рожденной дочери, приходит за жертвой, но поскольку нужна ему не девушка, а развлечения, охотно заключает новое пари -- выиграет тот, кто скорее привлечет на свою сторону пять новых душ. Мошенник Тони тем временем предлагает обновить балаганчик и превратить представление в современное шоу, а главное, перенести его из темных окраин в сверкающий огнями торговый центр -- ровно так, как поступили ныне с кинотеатрами, лишив их самодостаточности, сделав приложением к шопингу, закускам и омолаживающим процедурам.

Тут собственно и начинается феерия, ради которой все было затеяно. Все персонажи попадают в зазеркалье, и там каждый получает что заслуживает, фантазия Гиллиама поистине неистощима, он демонстрирует бескрайние равнины, горы, пустыни, реки в райских кущах, оборачивающиеся сточными канавами, полными падали... Но лучше всего выбор, который должны сделать плохие парни, гоняющиеся за Тони, их соблазняет мюзик-холл из полицейских, предлагающих легальный выход для их агрессии, и управляемая дьяволом мать-старушка из сказочного малороссийского хутора, под юбкой которой они в итоге находят свой путь в ад (дьявол знает склонное к сентиментальности бандитское сердце)...

Все это нагромождение визуальных эффектов сопровождается еще и вынужденной игрой с внешностью одного из героев. Для успеха фильма было очень важным то, что Тони согласился сыграть Хит Леджер, в это время как раз снимавшийся в «Темном рыцаре». Терри Гиллиам надеялся, что участие оскаровского лауреата привлечет деньги, однако этого не произошло. Более того, случилось несчастье -- Леджер внезапно умер, как раз в перерыв между закончившимися съемками в Лондоне и Канаде, еще не начались павильонные приключения в зазеркалье. В отчаянии Гиллиам хотел было даже бросить фильм, но в результате просто переписал сценарий: он придумал, что зазеркалье меняет внешность попавших туда людей, хотя и не всех... На помощь ему совершенно бескорыстно (гонорар Леджера перевели его дочери) пришли известные актеры, друзья и поклонники Терри), и в результате в роли Тони снялись четверо -- помимо Леджера это Джонни Депп, Джуд Лоу, Колин Фарелл... Вынужденное решение привнесло в фильм дополнительный оттенок безумия, но в сущности ничего принципиально не изменило, все равно главным в этой картине стал не Тони, а сам доктор Парнас, которого сыграл выдающийся театральный актер Кристофер Пламмер, и его партнер, самый маленький актер в мире, ростом всего 80 см, -- Верн Тройер, в роли ассистента доктора, загадочного Перси.

Конечно, Пламмер играет не самого Гиллиама, а некий обобщенный образ вышедшего уже в тираж романтического художника-индивидуалиста, уверенного в том, что собственным талантом он мог бы еще поражать мир, но мир не принимает больше его изящных и сложных фантазий. В финале одинокий доктор оказывается продавцом детских игрушек -- картонного театрика, под понукания своего единственного друга Перси он дергает за ниточки картонных актеров. Молодая мать, покупающая коробку с игрушкой, спрашивает у него, будет ли в его представлении счастливый конец, на что он честно отвечает, что обещать этого не может... Нет, конец будет непременно печальный: новые проекты Гиллиаму вряд светят, ведь провалившись в американском прокате, «Воображариум» вряд ли сможет существенно поправить дело в прокате европейском, хотя вот в Италии, говорят, он прошел с большим успехом. Ну так то в Италии, где маски средневековой комедии дель арте еще продаются на каждом углу, и память о прошлом стала важной частью туристической индустрии.

Слова доктора Парнаса о том, что он не хочет править миром, но хочет, чтобы мир правил собой сам, воплотились в жизнь, мир с собой управился, но совсем не так, как доктору, наверное, хотелось. Блистательные гротески, ошарашивающие фантазии, укрепляющие душу видения -- все это стало лишь материалом для незатейливых детских развлечений, где-то между воздушным шариком и гамбургером. Да и уже там грозно всплывает высокотехнологическая громада «Аватара»... "Помогите!/ Истекаю я клюквенным соком!/ Забинтован тряпицей!/ На голове моей -- картонный шлем!/ А в руке -- деревянный меч!" -- писал русский поэт Александр Блок в страшном 1905 году в стихотворении «Балаганчик». Спустя сто лет сходные чувства, по-моему, переживает прославленный американский кинорежиссер Терри Гиллиам.