С древних времен главным мотивом политических убийств сами убийцы называли тираноборство. Пожалуй, самой знаменитой жертвой античных политических убийств стал Гай Юлий Цезарь. Сегодня, спустя более чем две тысячи лет после событий 15 марта 44 года до нашей эры, в памяти осталось знаменитое «И ты, Брут?», звучащее теперь как отповедь предательству. А тогда убийцы, среди которых был тот самый Марк Юний Брут, напротив, считали предателем самого Цезаря -- предателем республиканских идеалов, тираном, отнявшим у народа свободу.

Большинство деталей убийства доподлинно неизвестно. Зато известны итоги: хотя никто из заговорщиков не был наказан, цели они своей так и не достигли. После гибели Цезаря в Риме разразилась гражданская война, закончившаяся установлением новой диктатуры, и старым республиканским порядкам так и не суждено было никогда восстановиться.

По силе страсти с желанием покарать тирана может сравниться желание восстановить божественную справедливость. Именно оно 14 мая 1610 года заставило школьного учителя из Ангулема Франсуа Равальяка заколоть кинжалом французского короля Генриха IV. Истый католик Равальяк, несмотря на все старания, не был принят ни в один из католических монашеских орденов, что не помешало ему посчитать себя орудием божественного проведения. По его собственным словам, ему было видение, в котором Господь увещевал его убедить короля обратить всех французских протестантов в католицизм. Когда же король повелел ввести войска в Нидерланды для борьбы с католической Испанией, Равальяк счел это началом войны против истинной веры.

Религиозный фанатизм не принес ожидаемых результатов. Сам Равальяк был казнен, его родители изгнаны из страны, остальным членам семьи повелели сменить фамилию, а политика веротерпимости осталась неизменной.

Новую эру политических убийств открыла Великая французская революция. Убийство как единственное средство борьбы против якобинского террора избрала для себя Шарлота Корде. Жертвой тихой, набожной и в то же время сочувствовавшей идеалам первых лет революции Корде стал Жан-Поль Марат, которого она винила в организации массовых репрессий против оппозиционеров и развязывании гражданской войны.

13 июля 1793 года Корде в парижском доме Марата заколола революционера в ванне. Если она действительно рассчитывала, что убийство Марата остановит террор, то глубоко ошибалась. Ее саму под радостные крики разъяренной толпы казнили через четыре дня, а затем последовала новая, еще более жестокая волна гонений на оппозицию.

Но хотя добиться своего Корде так и не смогла, ее пример вдохновил несколько поколений радикальных оппозиционеров. Настоящая «мода» на политические убийства продержалась более столетия.

Подобно Корде, борцом против тирана, повинного в начале междоусобной войны, мнил себя Джон Бут, один из известнейших американских актеров середины XIX века. Он был убежденным сторонником рабства и даже добровольцем участвовал в подавлении восстания его противников на юге страны. Неудивительно, что объектом ненависти Бута стал президент Авраам Линкольн, объявивший рабство вне закона на территории всей страны. С началом Гражданской войны Бут участвовал в нескольких тайных организациях, ставивших целью выкрасть или даже убить Линкольна. На реализацию этого плана Бут и его немногочисленные товарищи решились уже после поражения южан.

Вечером 14 апреля 1865 года в Театре Форда в Вашингтоне давали комедию «Мой американский кузен». Бут проник в президентскую ложу и выстрелил в Линкольна. Убийца рассчитал все так, чтобы выстрел прогремел во время самой смешной сцены спектакля и был заглушен взрывом зрительского хохота. Благодаря этому Буту действительно удалось скрыться, однако через две недели его застрелили во время погони.

Достичь нужного эффекта он, как и большинство его предшественников, не смог. Политика американских властей по отношению к южным штатам после смерти Линкольна не изменилась, а даже, напротив, в чем-то ужесточилась. Ни о каком восстановлении старых порядков речи не шло.

История политических убийств, казалось, должна была убедить русских революционеров, что они не только не приводят к желаемым результатам, но порой, напротив, ведут к прямо противоположному эффекту. Правда, бывали исключения, что только подтверждало правила.

Вечером 14 января 1856 года в Париже прогремел взрыв. Несколько итальянских заговорщиков -- самый известный из них Феличе Орсини -- бросили три бомбы в карету французского императора Наполеона III. 156 парижан были ранены, восемь убиты, но монарх остался жив.

Среди раненых оказался сам Орсини, и уже на следующее утро полицейские нашли окровавленного бомбиста в его собственной комнате. Террориста приговорили к смертной казни, но перед тем, как быть гильотинированным, он успел написать письмо своей жертве -- императору Наполеону.

Причиной покушения Орсини объявил то, что Наполеон препятствовал объединению его родины -- Италии. Бомбист призывал императора изменить свою точку зрения и встать на сторону итальянских патриотов.

Покушение Орсини и его товарищей привело к росту популярности императора среди французов, увидевших в этих событиях руку иностранных держав. Но самое удивительное было впереди: через год Наполеон неожиданно развернул французскую внешнюю политику на 180 градусов и поддержал объединение Италии. Объясняя причины столь радикальной перемены, император, в частности, сослался на то, что именно благодаря Орсини он окончательно убедился в правоте итальянских патриотов.