Заместитель государственного секретаря США 56-летний Дэниел Фрид -- известный американский дипломат, занимающийся вопросами политики США на евроазиатском пространстве, начиная с бывшей Югославии и заканчивая Грузией. С его именем связывают политику США на Кавказе, размещение системы противоракетной обороны (ПРО) в Восточной Европе. Дэниел Фрид сопровождал Хиллари Клинтон в ее поездке 6 марта в Женеву, где госсекретарь подарила главе российского МИДа Сергею Лаврову сувенир: красную кнопку, на которой по-английски было написано «перезагрузка», а по-русски латинскими буквами ошибочно «перегрузка». С этого корреспондент ИНТЕРФАКСА в Вашингтоне Петр Черемушкин начал с Дэниелом ФРИДОМ интервью, взятое для "Времени новостей".

-- Что произошло в Женеве с кнопкой? Ошибка в переводе на русский язык слова "перезагрузка" была преднамеренной?

-- Это была просто ошибка.

-- Кого-нибудь за нее уволили?

-- Этого я не скажу. Но ошибку совершил человек, чей русский язык гораздо лучше, чем мой. Моя ошибка в том, что я не проверил. Мы думали, что это может стать веселым и конструктивным символом того, чего мы пытаемся добиться. Если воспринимать символизм происшедшего как пророчество, нетрудно понять, что на нашем пути возникают осложнения. Несмотря ни на что, мы работаем вместе. Да, была допущена ошибка в правописании, но оба министра договорились нажать на кнопку вместе.

-- Смогла ли американская сторона на той встрече в Женеве добиться поставленных целей?

-- Мы достигли того, к чему стремились. Мы продвинулись вперед по некоторым темам, где, как мы просчитали, у нас есть общие интересы. Особенно в области контроля над вооружениями, когда придется создавать структуру, которая придет на смену Договору СНВ-1 (срок действия подписанного в 1991 года Договора о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений истекает 5 декабря 2009 года. -- Ред.). Мы смогли продвинуться по широкому спектру вопросов в области ядерной безопасности. У нас появилось впечатление, что мы можем двигаться вперед.

Есть большой круг вопросов, по которым США и Россия расходятся. Но дискуссия и по этим вопросам была конструктивной. Я открою вам детали: обсуждали Грузию, вопросы противоракетной обороны, Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ). У нас есть различия во взглядах на ДОВСЕ, в отношении Грузии наши расхождения более серьезны, но даже по этому вопросу существует основа для совместной работы.

Россия говорит, что хочет работать с нами в рамках женевского процесса (переговоры по урегулированию ситуации на Кавказе начались в октябре 2008 года в Женеве с участием делегаций России, Грузии, Абхазии, Южной Осетии, США, ООН, ОБСЕ и Евросоюза. -- Ред.), чтобы сдержать насилие в регионе. Я имею в виду нападения, перестрелки и банды, переходящие разделительные линии. Насколько я знаю, в последнее время сократились нападения снайперов на грузинских полицейских и солдат. Надеюсь, эта тенденция сохранится. У нас есть общие принципы -- например, следует прекратить насилие. Надеюсь, что Россия будет вместе с нами работать над созданием механизма предотвращения насилия, о котором договорились в Женеве, и он будет реализован.

-- Недавно вы заявили, что США никогда не признают сфер особых интересов России в ближнем зарубежье...

-- То, что сказал я, не так уж и важно. Вы посмотрите, что сказал вице-президент Джозеф Байден, который заявил, что США не признают российских сфер влияния. Это гораздо важнее того, что говорит Дэн Фрид. Непрактично и неверно пытаться предотвращать или ставить под вопрос естественные связи России с ее соседями в экономическом, культурном и историческом смысле. Мы имеем в виду любую российскую претензию доминировать над своим соседом и принуждать его к действиям вопреки его воле. Нужно ли нам возвращаться к пакту Молотова--Риббентропа, к временам «холодной войны», к «доктрине Брежнева»? Или я должен напомнить о доктрине, которая предусматривает право России осуществлять военное вмешательство повсюду, где проживают русские люди? Возьмем Грузию и Россию -- российская и грузинская культуры дополняют друг друга, поколениями русские пили грузинские вина.

-- Может, потому что других вин не было?

-- Не думаю. Российский дворянин пил грузинские вина, а опохмелялся боржоми. Я, конечно, шучу. Но культурные связи очень глубокие. Естественно, есть сантименты и у грузин, живущих в Москве. Есть грузины, глубоко интегрированные в российское общество. Это факт. Для США это не проблема. Нам не нравится, что Россия пытается угрожать Грузии и сдерживать Грузию в ее желании вступить в НАТО или в состав Европы. Это уже совсем другая проблема.

Россия должна признать, что Грузия и Украина -- независимые страны. Культурные и экономические связи -- реальность. Естественно, Россия будет иметь влияние на эти страны просто по жизни. Нас беспокоят попытки доказать, что эти страны не полностью суверенны, что их суверенитет ограничен. Это создает напряженность. Мы считаем, что Россия должна развивать свои отношения на основе связей, о которых вы только что упомянули, на основе человеческих отношений между добрыми соседями. Эти связи могут быть долгими и стабильными. Высказывания вице-президента Байдена о сфере интересов означают, что эти страны не должны противопоставляться России.

-- Когда Россия признала независимость Абхазии и Южной Осетии в августе 2008 года, многие сочли это ответом на аналогичные действия Запада в отношении односторонне провозглашенной в феврале 2008 года независимости сербского края Косово...

-- Независимость Косово -- свершившийся факт. Косово может развиваться как демократическое государство для всех его граждан, включая сербов, боснийцев, цыган, турок. А может развиваться как националистическое государство, чего мы не хотим и не хочет Россия. Вместо того чтобы ослаблять косовские институты власти, пытаться изолировать это государство, что в принципе безуспешно, я предлагаю России работать вместе с нами, чтобы поощрять демократические власти. Это то, что косовские лидеры пытаются сделать. Они не экстремисты. Президент Фатмир Сейдиу и премьер Хашим Тачи отвергли экстремизм и приняли демократическую систему управления. Это люди, которым мы должны помогать. Нам жаль, что Россия решила выйти из игры и заняла позицию жалующегося.

Российские эксперты необыкновенно знающие люди. Эксперт вашего МИДа Александр Боцан-Харченко (спецпредставитель российского министра иностранных дел по Балканам. -- Ред.) знает, что делает, это серьезный человек. С самых первых встреч с ним мне было ясно: он разбирается, что следует делать для создания стабильного Косово. Я бы приветствовал возможность работать с российскими экспертами для оказания помощи Косово.

Косово и Южная Осетия не одно и то же. Да, в Косово еще многое предстоит сделать. Но это настоящая страна -- там есть правительство, которое встает на ноги. Они строят дороги, создают демократические институты. Если мы поможем им, Косово станет государством для всех населяющих его народов. А Южная Осетия -- это 70 тыс. человек, которыми управляют вышедшие в отставку российские офицеры.

Россия и США несут общую ответственность и должны работать вместе. Россия может внести свой вклад в решение очень многих проблем. Российские дипломаты -- серьезные люди, которые понимают ситуацию во многих странах мира. И во многих из них у нас естественные пересекающиеся интересы. К сожалению, у нас много общих противников. И мы должны работать вместе. Думаю, что у наших президентов Барака Обамы и Дмитрия Медведева может состояться очень хороший разговор в Лондоне в начале апреля.

-- Какие шаги должна предпринять Россия, чтобы решить ядерную проблему Ирана?

-- США и Россия вместе работают по Ирану по двум направлениям -- это прямое общение с Ираном и санкции. Мы должны укреплять оба направления.

-- То есть Россия должна более активно участвовать в санкциях против Ирана?

-- В тех случаях, когда это необходимо.