В Большом зале Консерватории в филармонической программе оркестра Павла Когана выступила первая альтистка современной мировой сцены Табея Циммерман -- непременная участница престижных европейских и мировых фестивалей, солистка и ансамблистка, постоянно играющая с самыми интересными дирижерами и инструменталистами. В ее имидже и стиле изящным образом сочетаются виртуозное мастерство и репертуарная свобода, популярность яркой красавицы и просвещенность умного музыканта. У Табеи Циммерман за плечами важные конкурсные победы (за победу на парижском конкурсе Мориса Вье она получила альт Этьена Ватло, на котором теперь и играет), в активе записи на лучших лейблах (EMI, Teldec, Deutsche Grammophon и др.). Также в ее послужном списке респектабельные награды, в том числе премия Пауля Хиндемита за вклад в пропаганду его музыки. Как многие альтисты, делающие сольную карьеру, Табея Циммерман при всей крепости ее исполнительской школы едва ли не авангардистка по части репертуара. Специально для нее пишут главные авторы современной академической музыки: она играла премьеры и Дьердя Лигети, и Хайнца Холлигера, и Вольфганга Рима. Причем стилистический диапазон, в котором Табея чувствует себя совершенно раскованно, необычайно широк.

Удивительно, но зал в Москве был наполовину полон (или наполовину пуст), и заметную часть публики составили молодые люди со струнными инструментами за плечами -- студенты и преподаватели Консерватории и прочих музыкальных вузов. Ожидая выхода берлинской (там она профессорствует в консерватории) звезды, они разочарованно вздохнули после объявления о том, что первое отделение будет посвящено Второй симфонии Шумана. А после того как Циммерман в начале второго отделения отыграла, несколько десятков человек тихо и вежливо покинули партер и амфитеатр, предоставив наслаждаться оркестровыми «Празднествами Рима» Респиги той части публики, которая ходит на концерты без инструментов и нарядной.

Московский выход блестящей музыкантши был краток. Она играла Альтовый концерт Уильяма Уолтона и была в нем безупречна. В наших землях Уолтон -- репертуарное чудачество, но Табее Циммерман удалось представить английское сочинение 1929 года (в редакции 1961-го) как притягательную жемчужину. В музыке популярного в Англии середины прошлого века композитора, испытавшего влияние Стравинского и Сибелиуса, Элгара и французской «шестерки», по-прокофьевски остросюжетные зачины плавно сменяются пуленковской нежной резвостью, а джазово-эстрадные пассажи не посягают на известную тонкость мягких мелодических линий. В изложении Циммерман Уолтон отнюдь не набор «модернистских эксцессов» (каким концерт увидел его предполагавшийся первый исполнитель Лайонелл Тертис, после чего отказался играть в отличие от Пауля Хиндемита), а легкая, пластичная, изысканная и умная музыка. Позволяющая не только продемонстрировать исполнительский класс (качество разноцветного звука, чувство формы, точность и свободу фразировки), но и получить большое удовольствие от путешествия в эстетические пространства, расположенные где-то между Роденом и Равелем.

Сыграв концерт, корректная альтистка с улыбкой удалилась, не предложив биса (хотя публика была очень даже не против) и предпочтя не взвинчивать атмосферу, и без того привычно заряженную оркестром и дирижером (хотя и другими исполнительскими средствами).