В ближайшее время к исполнению своих обязанностей приступят 807 депутатов 11 региональных законодательных собраний, выборы в которые состоялись 2 марта параллельно с президентскими.

По неслучайному стечению обстоятельств из всех свежеиспеченных региональных парламентариев 504 человека из этих 807 являются членами «Единой России». Партия власти без особого труда победила с большим отрывом во всех без исключения регионах, обеспечив своим представителям подавляющее число депутатских мандатов. Максимальным был результат единороссов в Башкирии -- почти 86% голосов, при этом с учетом одномандатников партия заняла 91% мест республиканского Госсобрания нового созыва. Хуже всего выступили «медведи» в Ярославской области, где они получили менее половины голосов пришедших на участки избирателей -- только 49,7%. Это даже меньше, чем 53%, полученные партией на парламентских выборах. Напомним, что именно после такого низкого результата единороссов 2 декабря тогдашний руководитель Ярославской области Анатолий Лисицын, возглавлявший региональный список партии, был вынужден сменить губернаторское кресло на депутатское. Да и вообще нет ни одного региона, в котором бы единороссы побили собственный рекорд парламентских выборов: в лучшем случае они повторили результат 2 декабря, в худшем -- снизили планку.

Причем зачастую это снижение было весьма значительным: с 98 до 74% в Ингушетии, с 72 до 54% в Калмыкии, с 70 до 62% в Амурской области, с 64 до 51% в Якутии. Эти данные заставляют предположить, что значительной частью своего декабрьского успеха единороссы обязаны первому и единственному номеру своей федеральной тройки -- президенту Владимиру Путину. Часть избирателей голосовала именно за него как за лидера партии, а вот на региональных выборах в марте «эффект референдума» уже отсутствовал, отсюда и снижение результата. Кстати говоря, 2 декабря помимо депутатов Госдумы в ряде субъектов федерации также избирались региональные законодательные собрания, и тенденция была аналогичной: результат единороссов по итогам местной кампании оказывался на несколько процентов ниже, чем на парламентских выборах в том же регионе.

Не исключено также, что сыграла свою роль степень вовлеченности в избирательные процессы так называемого «административного ресурса». На думских выборах, которые были фактически объявлены референдумом в поддержку президента Владимира Путина, региональные власти считали своим долгом обеспечить и высокую явку, и достаточный процент голосов за «Единую Россию». В президентскую кампанию «ресурс» работал исключительно в пользу путинского преемника Дмитрия Медведева. А вот на плебисцитах местного значения уже не требовалось столь рьяно доказывать федеральному центру свою лояльность, поэтому руководство субъектов федерации не так активно вмешивалось в электоральные процессы.

Все это подтверждает и сравнительный анализ результатов КПРФ, которая тоже отвоевала во всех 11 заксобраниях, избиравшихся 2 марта, хотя бы по нескольку мандатов. При этом абсолютно везде коммунисты получили большую поддержку, нежели 2 декабря. Например, в Калмыкии результат повысился в два раза -- с 11 до 22%, в Якутии -- с 9,5 до 16%, в Амурской области -- с 10 до 17,5%, в Свердловской -- с 7 до 12,2%.

А вот для «Справедливой России» и ЛДПР итоги парламентских и региональных выборов разнятся не очень сильно. При этом жириновцам удалось выиграть семь кампаний из 11, а «эсерам» -- только пять. К тому же в Ярославской области «эсеров» со скандалом сняли с дистанции в последний момент, а в Якутии они с трудом отстояли свое место в бюллетене. Так что региональные выборы явно не принесли «эсерам» того успеха, на который они были вправе рассчитывать после победы на парламентских выборах.

Говоря о разнице между результатами 2 декабря и 2 марта, нельзя не упомянуть Ингушетию -- «регион со специфической электоральной культурой», как деликатно называют это явление аналитики. Если «Единая Россия» по сравнению с парламентскими выборами «просела» на целых 22%, то остальные партии от цифр, колеблющихся между нулем и единицей, перешли к результатам, похожим на общероссийские. 7,34% набрали коммунисты (вместо 0,14% на думских выборах), 7,39% -- «эсеры» (было 0,35%) и 11% -- у жириновцев (0,28%). О причинах столь резкой смены пристрастий ингушских избирателей можно только догадываться. Впрочем, региональная избирательная комиссия, наверное, знает причины таких статистических казусов.

Из партий, не представленных в Госдуме, только несколько игроков отважились вступить в схватку с федеральными гигантами. Большинство из них для вылазки выбирало регион, где особенности местного законодательства позволяли надеяться на победу. Так, СПС выдвинул свой список на выборах в Ивановскую облдуму, где проходной барьер самый низкий по стране -- всего 4%. Правда, и его правые преодолеть не смогли, набрав всего 3%, что, однако, гораздо больше 0,92%, которые СПС получил в Ивановской области 2 декабря.

В Ярославской области пятипроцентный порог прохождения в облдуму также подвиг на участие в выборах множество мелких партий, однако почти все они до барьера не допрыгнули. Только «Патриотам России» с 5,93% удалось прорваться в ярославскую Государственную думу. Кстати, четыре года назад она стала самым пестрым по составу региональным парламентом: тогда в нее просочились представители сразу шести партий. Впрочем, на этих выборах с поля был удален серьезный игрок -- «Справедливая Россия», получившая в области 2 декабря 12% и претендовавшая на создание в облдуме своей фракции.

Из непарламентских партий наиболее удачно выступила Аграрная. В Алтайском крае ее сняли с выборов, в Ярославской области она не дотянула до планки десятых долей процента, зато в совсем не аграрных Калмыкии и Якутии получила 7,7 и 8,5% соответственно. При этом в декабре АПР собрала в этих регионах порядка 2% голосов. Интересно, что 2 марта в трех якутских избиркомах народная любовь к «аграриям» достигла планки 33%, что в современных политических реалиях звучит как фантастика. Председатель АПР Владимир Плотников не смог внятно объяснить корреспонденту «Времени новостей» причины этого маленького триумфа: «Очень трудный вопрос, честное слово!» Тем не менее он не стал скрывать, что представители АПР на местах «договорились с руководством регионов, согласовали все», а также сослался на «хорошую организацию» и «национальную специфику». Действительно только тонкостями «национальной специфики» можно объяснить, почему Аграрная партия отыскала путь к сердцам избирателей в Якутии, территория которой полностью покрыта вечной мерзлотой, и при этом не снискала любви жителей такого традиционно аграрного региона, как Ярославская область.

Зато коммунисты свой успех на региональных выборах объясняют просто. «В эту кампанию нам удалось прорвать информационную блокаду, -- заявил корреспонденту «Времени новостей» руководитель юридической службы КПРФ, депутат Госдумы Вадим Соловьев. -- На парламентских выборах нам достались крохи теле- и радиоэфира, а весной мы получили большое количество эфира на центральном и особенно на региональном уровне, от 15 до 20 минут каждый день в течение почти целого месяца. Это сказалось и на результате лидера партии Геннадия Зюганова на федеральных выборах, и на результатах КПРФ в регионах».

В целом региональные кампании подтвердили политический тренд последних лет. Генеральный директор Агентства политических и экономических коммуникаций Дмитрий Орлов видит в этом «подтверждение той роли, которую «Единая Россия» играет в политической системе России». Эксперт также отмечает, что на результаты местных плебисцитов повлияло обновленное законодательство о выборах. «Закон стимулирует появление крупных партий, чтобы они были представлены во всех регионах, располагали нормальным бюджетом и вели реальную работу, -- заявил г-н Орлов корреспонденту «Времени новостей». -- Иными словами, стимулируется развитие общенациональной партийной системы. Мелкие игроки не отсекаются от этого процесса, но их подвигают к объединению, поиску общей политической основы и консолидации вокруг региональных отделений федеральных партий». Об этом недавно говорил и будущий президент России Дмитрий Медведев, заявивший, что стране необходимо 5--7 крупных партий.

Таким образом, региональные кампании окончательно подтверждают, что федеральный центр будет держать курс на малопартийность. При этом в прошлое уходят времена регионального фрондерства, когда «Единую Россию» на местах время от времени обгоняли то коммунисты с «патриотами» (Алтайский край, 2004 год), то «эсеры» (Ставрополье, 2007 год). С учетом того, что мэрами и главами десяти российских городов в минувшее воскресенье также стали единороссы, можно смело утверждать: даже отвоевав пару мандатов в местном законодательном собрании, оппозиция будет вынуждена довольствоваться чисто декоративной ролью.