Газета «Время новостей» и агентство P-Arch («Пи-Арх») представляют третий выпуск Клуба архитектурной критики, в котором известные обозреватели оценивают события в российской архитектурной жизни последних трех месяцев. Как справедливо заметила одна из участников опроса, «события этого сезона в большинстве своем оказались одновременно и позитивными, и негативными». Главной темой стал конечно же кризис, который отметил кто со знаком плюс («очистительная сила»), кто со знаком минус («нас всех сметет»), а кто и тем и другим сразу. Но все признают, что эпоха больших (или безумных?) денег и таких же проектов проходит. Отчасти лебединой песней этого завершающегося периода русской архитектуры стала российская экспозиция на Венецианской биеннале архитектуры. Россия представила проект «Турнир за Россию» (кураторы Григорий Ревзин и Павел Хорошилов) -- макеты зданий, которые построены (или пока только спроектированы) российскими и иностранными архитекторами. Биеннале не совсем укладывается в понятие «российская архитектурная жизнь», но российский павильон заслужил множество отзывов. К тому же эта выставка -- главное событие мировой архитектуры, показывающее основные мировые тенденции. Помимо собственно российского павильона (а точнее, его основного этажа), в котором была представлена наша реальная архитектура, критики отметили экспозицию Николая Полисского на цокольном этаже павильона и выставку «Роддом» в одной из венецианских церквей. В общем, творческие высказывания наших архитекторов и художников понравились нашим экспертам больше, чем реальная архитектура.

С Венецианской биеннале косвенно связаны и итоги международной архитектурной премии для молодых архитекторов «Вызов времени». Премию, учрежденную Фондом имени Якова Чернихова -- легендарного советского архитектора-авангардиста, вручили Дзунье Исигами, участвовавшему в экспозиции павильона Японии на Венецианской биеннале. Критики справедливо отметили, что и выставка «Роддом» (в которой наравне с российскими архитекторами участвовали иностранные), и вручение чуть ли не единственной по-настоящему международной российской премии «Вызов времени» Дзунье Исигами делает наш архитектурный процесс не таким провинциальным.

Что касается чисто российской архитектурной действительности, то несколько участников опроса дежурно покритиковали за казенность и бестолковость фестиваль «Зодчество» -- единственный в России полномасштабный смотр столичной и региональной архитектуры. Некоторые как позитив отметили избрание нового президента Союза архитекторов России Андрея Бокова, сменившего на посту Юрия Гнедовского, ушедшего после 16 лет руководства союзом на заслуженный отдых. С именем Андрея Бокова, талантливого архитектора и руководителя «Моспроекта-4» (известен москвичам по стадиону «Локомотив», Ледовому дворцу на Ходынке и другим объектам), многие связывают новый этап в деятельности союза.

И как всегда, в нашем опросе мощно прозвучала тема исторического наследия и его спасения.

Екатерина БОГДАНОВА, независимый критик:

-- Самое плохое то, что, как всегда, плохих новостей гораздо больше, чем хороших. Сначала о вопиюще плохом. Точнее, хамстве. У хамства нет масштаба. Поэтому снос Гончаровской беседки в Ульяновске (хотели ремонтировать, но смогли только снести) равновелик отмене результатов конкурса проектов на новые здания Мариинки и Пермского музея. Эти события сейчас далеки от архитектуры. Эти дела пора предать правосудию. Истцами должны по идее стать мы с вами -- налогоплательщики.

На этом диком фоне поражает существование премии "Вызов времени", врученной этой осенью уже второй раз Фондом Якова Чернихова. Его президент и непосредственный наследник великого конструктивиста Андрей Чернихов вполне мог бы довольствоваться хранением и распространением наследия предка. Ан нет. Вот уже второй раз проделывается большая просветительская работа: устраиваются выставки (в этот раз пестрая, но весьма любопытная в Центральном доме архитектора), лекции неплохих иностранных архитекторов, что-то издается, и в конце концов устраивается настоящий праздник. В этот раз солидную денежную премию увез симпатичный парень из Японии Дзунья Исигами. Он же был автором национального павильона Японии в Венеции. Кстати, если бы нашу экспозицию на биеннале делал Фонд Чернихова, то она получилась бы куда более отвечающей заявленной куратором Ароном Бецки теме "Архитектура вне зданий", чем то, что было выставлено. Принципиальный перфекционизм премии -- хороший тренд. Финансовый кризис, хочется надеяться, станет моментом истины для тех, кто считает архитектуру лучшим способом превращения квадратных метров в квадратные доллары. И ситуация разовьется в поддержку этого позитивного тренда. Пока наконец обескровлены существенные финансовые потоки, питавшие рост архитектурных мутантов, стоит остепениться и поддержать тех, кто будет осмысливать и создавать архитектурную среду для наших детей.

Артем ДЕЖУРКО, журнал Interni:

-- Из всех событий, которые произошли с русской архитектурой этой осенью, мне особенно запомнилась выставка «Роддом», которую Юрий Аввакумов устроил в Венеции, в церкви Сан-Стае. Помню, зашел туда и ахнул: так хорошо. И уже разбирать не хочется, что именно хорошо -- концепция, состав участников или то, как павильон вписан в интерьер церкви. Как-то все вместе хорошо, скопом. Я как будто в жару холодной воды выпил. Там я впервые почувствовал, что живу не в глухой архитектурной провинции, чьи обитатели из кожи вон лезут, лишь бы делать дома как на Западе, а в нормальной стране. Что Михаил Лабазов запросто встает в один ряд с Валерио Олджати, это мастера одного порядка, и если кого-то это удивляет, значит, он дурак. Я больше не дурак, спасибо Аввакумову.

А вообще главное событие осени -- то, что рухнули цены на недвижимость. Мне трудно сдержать злобную радость: ага, господа девелоперы, лопнул ваш пузырь, теперь жирок-то растрясете! Но я сдержу ее, потому что это недальновидная радость. Ведь это они, те самые циничные буржуины, отчего-то изредка позволяли нашим архитекторам строить хорошие и честные вещи. Уж не знаю почему, то ли по недоразумению поверили, что это доход приносит, то ли некоторые из них -- страшно подумать -- любят архитектуру... А органы власти, эти конторы по просиживанию штанов, вам напомнить, что они в это время строили? Библиотеку МГУ они строили, вот что! Ох, чую, если сейчас разорятся наши девелоперы, придется мне переучиваться в сочинителя детективов. Не будет в стране архитектуры, наступит вместо нее одна сплошная библиотека МГУ. Так что для меня падение цен на недвижимость -- самая плохая новость осени.

Мария ФАДЕЕВА, журнал Made in Future:

-- События этого сезона в большинстве своем оказались одновременно и позитивными и негативными. Взять хотя бы главное из них не только для архитектурной, но и для всей нашей жизни -- мировой финансовый кризис. С одной стороны, плохо, что остановились стройки и многие проекты стали заведомыми мертвецами, с другой -- умерло пару масштабных бестолковых проектов вроде подмены ЦДХ «Апельсином» и появилось время на то, чтобы остановиться и подумать о сделанном за последние 15 лет. В особенности в Москве, которая при всех своих стройках стала потрясающе недружелюбным городом.

Другой пример -- многочисленное участие российских архитекторов в различных разделах главной архитектурной выставки -- Венецианской биеннале. Хорошо, что нас наконец много, что один из молодых российских архитекторов оказался даже в кипрской экспозиции. Но в целом все представленные на биеннале российские проекты, кроме экспозиций Николая Полисского и «Роддома» Юрия Авакумова, разочаровали и показались по-студенчески сырыми. Кстати, про студентов. Тоже вроде сначала думалось, что новость положительная -- в Музее архитектуры им. А.В. Щусева в кои-то веки открылась выставка молодых архитекторов. Ее бодрое название "Вперед в 30-е" намекало не только на стилизацию 1930--1950-х части представленных проектов, но и на то, что эти архитекторы через 20 лет, быть может, станут определять образ российских городов. Однако экспозиционная концепция вновь подкачала: половину выставляемых работ наклеили на пол и засыпали осенней листвой, так что непосвященные могли и не догадаться об их существовании. Остальным приходилось искать "секретики", но при столпотворении в день открытия и это не особо помогало.

Даже с постройкой, которая на сегодняшний день мне наиболее симпатична, несмотря на то, что реализация все еще в процессе, наблюдается та же двойственная коллизия. Я имею в виду бизнес-центр «Белая площадь» (по проекту ABD Architects), который и в незаконченном виде радует глаз, однако, вспоминая старинный квартал, который ради него снесли, нельзя не опечалиться.

Николай МАЛИНИН, журнал Made in Future:

-- «Позитивом» полагаю кризис. Потому что надоело. Надоели тупые амбиции и оглушающая жадность, надоели взятки и прятки, надоело, что город ломают и уплотняют. Наивно, конечно, думать, что, отряхнувши пыль с колен, архменеджеры побегут строить жилье для среднего класса, но вектор все равно изменится. Верю в это, потому что десять лет назад, после дефолта, опрашивал московских архитекторов: как кризис повлияет на архитектуру? Все, конечно, сокрушались, что заказчик сбежал с деньгами вместе, но надеялись, что башенки теперь отвалятся и начнется нормальная архитектура. Так и случилось, хоть и не сразу. И Венецианская биеннале была тут как нельзя кстати: русские инвесторы обалдело созерцали мир, который больше не гонится за умопомрачительными формами, а размышляет над проблемами.

Алексей МУРАТОВ, журнал «Проект Россия»:

-- Несомненно, главным событием прошедших месяцев стал финансовый кризис. Сразу многие вспомнили, что в китайском языке это слово составлено из двух иероглифов: один из которых "опасность", другой же -- "возможность". То есть вроде бы в ситуации замораживания огромного количества проектов и повальных клиентских неплатежей есть какая-то и позитивная сторона. Действительно, архитекторы вроде бы получили возможность чуть-чуть притормозить, осмыслить собственную деятельность и происходящее вокруг, что было очень затруднительно в условиях проектно-строительной горячки, подумать о каких-то сущностных, связанных с профессией вещах. К тому же в условиях ограниченного заказа логично, казалось бы, надеяться на спокойный и тщательный отбор проектных решений, на их доводку до более зрелой стадии. Можно полагать, что возрастет значение профессиональных конкурсов. Однако при той системе, которая сложилась в нашей сфере, есть сильные опасения, что все эти надежды иллюзорны. В условиях кризиса, несомненно, еще более усилится роль государственных и муниципальных заказов, а их распределение, как показывает, скажем, опыт олимпийского Сочи, происходит кулуарно и непрозрачно. Так что заказы в условиях кризиса будут скорее всего в основном получать архитекторы-чиновники, люди приближенные к власти. Поскольку эти люди в огромном своем большинстве более озабочены поддержкой своих социальных масок, а также своего финансового статуса, нежели профессионального реноме, ничего хорошего в смысле улучшения архитектуры ждать не приходится. Впрочем, рад бы ошибиться. Скромный оптимизм тут внушает избрание Андрея Владимировича Бокова на пост президента Союза архитекторов России. Боков -- человек творчески одаренный и к тому же принципиальный. Если он сделает союз эффективным посредником между профессионалами и властью, то, возможно, наш проектно-строительный процесс и очистится от подковерных игр. Правда, к этому моменту, быть может, закончится и кризис...

Среди объектов я бы выделил здание театра «Мастерская Петра Фоменко» на набережной Тараса Шевченко в Москве. Объект, спроектированный Сергеем Гнедовским, Маргаритой Гавриловой со товарищи. Это здание получило недавно "Хрустального Дедала" -- национальную премию в области архитектуры. И думается, все справедливо. Конечно, в этом проекте есть к чему придраться, особенно в плане качества доводки интерьеров. Но нельзя не отметить, что речь идет о по-настоящему интересной авторской архитектуре. Это здание ни на что не похоже. И поэтому, думается, пройдет пара десятков лет, и оно, как все оригинальное, а значит, и уникальное, станет культовым. Все архитектурные решения от конфигурации объема театра до архитектурных элементов и деталей отличает подчеркнуто личностное видение, очень своеобразный подход к сплаву самых разных архитектурных направлений и стилей. Постмодернизм сталкивается с русским авангардом, и получается в общем-то довольно симпатичная смесь. Перефразируя Ладовского, пространство здесь действительно становится главным материалом архитектора. Особенно остро это ощущается внутри здания, где зритель попадает в чрезвычайно разнообразную среду. Здесь и фойе-амфитеатр, и парадные лестницы, и многочисленные балконы, и сумрачные, освещенные приглушенным электрическим светом, "катакомбы", и парадные театральные залы. Зритель втягивается в увлекательную пространственную игру, становится ее полноправным участником -- своеобразным актером наполненного жизнью архитектурного театра.

Юлия ПОПОВА, журнал «Эксперт»:

-- Конечно, от кризиса хотелось бы ждать только хорошего для архитектуры. Мои надежды связаны главным образом с Петербургом -- чтобы там поменьше удалось осуществить из запланированного. И хотя Москва уже является выгребной ямой архитектуры, и вряд ли есть такой кризис, который ее от этого спасет, все равно было бы приятно никогда не увидеть, например, на Крымском валу «Апельсин». Другое дело, что все это может обернуться каким-нибудь чудищем, про которое потом инвестор скажет: «Ну что вы хотите? Научная реставрация нам была не по карману, хороший архитектор тоже. Сами понимаете, кризис!»

Главная экспозиция нынешней Венецианской биеннале мне показалась совершеннейшей халтурой. Из национальных павильонов очень понравился японский. Британский павильон про жилье прекрасен своей разумностью: про каждый проект все понятно, почему дом такой, а не другой, как он получился, для кого он, как будет жить. Плюс Николай Полисский в нашем павильоне прекрасен.

Александра РУДЫК, журнал «Афиша»:

-- Позитив это то, что единственная российская регулярная архитектурная премия имени Якова Чернихова для молодых архитекторов вручена японцу Дзунья Исигами. Исигами представлял свою страну на Венецианской биеннале и был автором чудесного павильона с белыми стенами и тонкими карандашными каллиграфическими «фресками» по ним. А говорят еще, что ручная подача отмирает под натиском рендера. Куда там. Японский павильон эстетически был самым приятным и продвинутым на биеннале. Прекрасно, что фонд заметил и отметил этого архитектора, потому что на самой биеннале его, увы, недооценили.

Негатив -- русский павильон на Венецианской биеннале. Позитивно оценить можно первый этаж, где был представлен весьма приятный проект Николая Полисского с традиционными мотивами фестиваля на природе «Архстояние» (струганный вкусно пахнущий лес из сосновых балок), вполне себе отвечающими теме этого года «архитектура вне зданий». На главном, втором этаже павильона была с помощью макетов домов разыграна шахматная партия на красных и белых клетках (русские и западные архитекторы). Называлась она «Битва за Россию». Идея в принципе хороша. Но размер макетов (центральный объект -- башня «Россия» выше меня ростом) и то, как они были поданы (каждый архитектор придумывал макет своего здания сам, так что кто во что горазд: у кого они пластиковые, у кого деревянные, у кого крашеные, у кого прозрачные, но почти все выделанные, разве что счастливые человечки из окон ручкой не махали), просто пугало. Хотя самое страшное не это, а «плазмы» в соседнем помещении с девелоперскими роликами про архитекторов и их дома, не хватало лишь белозубых красоток, продающих квадратные метры. Кажется, мы ехали на выставку недвижимости в Дубай, а попали на Венецианскую биеннале, но не растерялись и показали что было, и дела нам никакого нет, что заданная тема «вне».

Юлия ТАРАБАРИНА, портал Архи.ру:

-- Список событий сам по себе достаточно красноречив. Видно, что случилось много всего -- собственно, основные премии и крупные выставки проходят весной и осенью, к чему все давно привыкли. Глядя на этот список, можно подумать, что события собственно архитектурные в нем по большей части какие-то зарубежные: это Венецианская биеннале и премия Чернихова. Оба -- важные, международные и определенно уж неплохие, хотя, может быть, до образа, существующего в воображении идеалистов, им и далеко. Биеннале была и остается главным архитектурным событием, тут даже и спорить не о чем, а Венеция прекрасна как сама по себе, так и в сочетании с современной архитектурой (пусть даже она временно вырождается в инсталляции). Российский павильон этого года я считаю красивым и удачным. А премия имени Якова Чернихова, что ж, приятен ее международный размах. Она сейчас совершенно уникальна тем, что вообще не замыкается в русском контексте. Эта премия не только называет себя международной (это делают, иногда без должных оснований, организаторы многих российских мероприятий), но и на самом деле действует в общемировом контексте.

А вот среди российских событий, если исключить фестиваль «Зодчество», который, на мой взгляд, был малоинтересным, самые животрепещущие явления последних трех месяцев к архитектуре имеют непрямое отношение, они в большей степени политико-экономические. Наших архитекторов этим летом и осенью много беспокоили различные собрания и заседания, связанные с образованием саморегулируемых организаций. Не могу сказать, что мне понравилось наблюдать, как известные и талантливые архитекторы погружаются в организационные интриги. Честно говоря, на ум приходит сравнение с учреждениями советских времен. Просто на уровне эмоций есть в этих собраниях и заседаниях что-то из описанного в литературе второй половины XX века, такое, что возвращать обратно в жизнь не хотелось бы.

Крупнее и тяжелее кризиса события за прошедшие три месяца не найти. Журналисты оценивают его по-разному -- в прессе появилось много статей, авторы которых рассчитывают на очистительную роль финансовых неурядиц. Одни радуются тому, что экономические проблемы остановят самые наглые девелоперские проекты, другие даже надеются на повышение интеллектуальности архитектурных поисков на фоне отсутствия денег. Мне эти рассуждения представляются по меньшей мере циничными -- это примерно то же, что радоваться пожару по той причине, что в нем погибнут тараканы. Не один классик говорил, что бедность отвратительна, а что, как и почему может стать лучше -- зависит не от отсутствия денег, а от ума и воспитания людей, которые способны сделать что-то реальное. И от того, насколько умные и воспитанные люди влиятельны в стране. В этом смысле мне на данный момент симпатична романтическая программа нового президента Союза архитекторов России Андрея Бокова, который видит свою задачу в том, чтобы повысить авторитет архитекторов и вес их мнения в обществе. А вот что из этого получится, тем более на фоне кризиса, покажет жизнь.

Наталия АЛЕКСЕЕВА, независимый критик:

-- Позитивное событие -- премия имени Якова Чернихова «Вызов времени», которая присуждается молодым архитекторам за инновационные проекты. Достойная премия для достойных проектов. Хочется отметить, во-первых, значительность денежного приза, делающего эту премию действительно весомой, а во-вторых, грамотно устроенную церемонию, где дух места (новая сцена «Мастерской Фоменко») и сценарий соответствовали новаторскому духу представленной архитектуры. Жалко только, что среди финалистов не нашлось места российским архитекторам. А вот подача самих проектов могла бы быть более яркой, ведь среди них были действительно интересные работы. Не все дошли до Белого зала Дома архитектора, где были выставлены планшеты. Но, возможно, перед вручением следующей премии выставка пройдет в каком-то более раскрученном и посещаемом месте.

Негатив -- отмена результатов конкурса на новое здание Мариинки в Санкт-Петербурге. Надо было пять лет тратить бюджетные деньги, издеваться над выигравшим конкурс французским архитектором Домиником Перро и его проектом, чтобы в итоге превратить все в пшик. По сути, так происходит со всеми нашими архитектурными конкурсами, но этот был самым громким, и дело продвинулось дальше всего -- здание начали строить. Точнее, рыть котлован. На этом фоне ситуация выглядит тем более некрасиво. Усугубляют положение бодрые реляции вовлеченных в проект чиновников о том, что строительство будет завершено в срок. Но строительство чего? Почему-то никого не смущает, что теперь никакого проекта нет и совершенно непонятно, что в итоге будет построено на этом знаковом месте. Удивительна позиция Валерия Гергиева, который считает, что не только умеет дирижировать, но и знает, как проектировать крупные архитектурные сооружения. Так что история некрасивая во всех отношениях, и с финансовой точки зрения, и с творческой. Повторяющаяся вновь и вновь ситуация с проведением международных конкурсов, ни один из которых не был доведен до реализации, превращает в фарс российский архитектурный процесс.

Григорий РЕВЗИН, газета «Коммерсант», журнал «Проект Классика»:

-- Позитив -- выставка «Сносить нельзя реставрировать», организованная интернет-проектом «Москва, которой нет». За последнее время одно из немногих свежих и неординарных событий, посвященных защите архитектурного наследия. Выставка, где представлены фотографии объектов, находящихся под угрозой уничтожения, сопровождалась голосованием и публичными акциями, нацеленными на привлечение внимания общественности.

Негатив -- финансовый кризис. Большинство наших крупных архитектурных мастерских уже провели масштабное сокращение сотрудников, оставив едва ли не десятую часть сотрудников. А они только вышли на уровень, когда начали интересно, плодотворно и профессионально работать. Многие крупные девелоперы свернули перспективные проекты. Текущие изменения повлекут за собой глобальные изменения и в архитектурном мире. Архитектура всегда выражает определенные идеи. Если раньше, например, в начале ХХ века она отражала идеи власти, то сегодня идею денег. Сегодня большая архитектура -- это аттракцион, это способ выгодного вложения и быстрого оборота денег. И вот именно эта парадигма скорее всего будет в ближайшее время меняться. Возможно, потом это пойдет архитектуре на пользу, и новая парадигма будет более плодотворной и перспективной для отрасли, но это будет лишь через несколько лет, а пока отток коммерческих инвестиций сильно сказывается на нашей архитектуре.

Лара КОПЫЛОВА, журнал ЭКА:

-- Негатив. Под угрозой проект Итальянского квартала на Долгоруковской улице (архитектор Михаил Филиппов) в Москве. В ситуации кризиса обострились тенденции, которые существовали и раньше. Заказчик использует известное имя архитектора для привлечения внимания к проекту и повышения потенциальной прибыли, а когда проект готов, "выкидывает" автора, находит дешевых подрядчиков и строит нечто совершенно иное, чем предполагалось. Так поступила компания "Капитал груп" с Эриком ван Эгераатом и его проектом комплекса "Авангард". Подав в суд, Эгераат получил компенсацию. Похожая ситуация сложилась с многострадальной Мариинкой-2 и Домиником Перро. Его отстранили от проекта по мифической причине недостаточно прочных конструкций, хотя этот архитектор строит по всему миру гораздо более сложные здания, и с ними все в порядке.

Итальянский квартал на Долгоруковской -- красивейший проект, начатый в 2002 году. Предполагалось, что террасно понижающиеся дома будут ориентированы на колокольню церкви Николы в Новой слободе (которую заказчик сначала обязался восстановить в формах XVIII века, но потом передумал). Филиппов -- признанный мастер классицизма, создавший несколько домов в Москве ("Римский дом" в Казачьем, "Маршал" на Соколе и т.д.). Придраться к архитектуре Филиппова сложно, и объектом критики сделали конструкции и инженерные решения. Заказчик МСИФ "Базальт" начал сотрудничать с новой фирмой "Инрекон", которая ради оптимизации расходов настаивает на замене согласованного проекта фундаментной плиты другим, несогласованным. По мнению архитектора, полное непонимание геометрии дома, замена основной конструктивной системы, согласованной в «Мосгосэкспертизе», может поставить под угрозу проект, а главное -- создать опасность для соседних зданий. Как и в случае с Перро, претензии к конструкциям лишь предлог. Проблема в том, что Филиппову, который является генпроектировщиком, навязывают проектировщиков, которые заведомо не справятся с задачей. И дело не только в том, что они предлагают заказчику удешевление проекта за счет архитектуры (а значит, вместо великолепного квартала, появления которого так долго ждали, может получиться уродец). Это вопрос второй. Ужаснее всего то, что экономия на конструкциях создает реальную опасность для окружающих домов. Не желая оказаться в роли стрелочника, архитектор бьет тревогу.

Позитивным было 500-летие итальянского архитектора Андреа Палладио, элегантная выставка в Музее архитектуры и три экскурсии про московское палладианство, проведенные проектом «Свобода доступа». Сам факт наличия дореволюционного, советского и постсоветского палладианства доказывает, что более современного архитектора не сыщешь. До сих пор актуально все, что он придумал.