Прокуратура Ингушетии оставила под стражей нескольких участников митинга протеста в Назрани 26 января, проведенного несмотря на введенный накануне режим контртеррористической операции. Через неделю после митинга этот режим в Назрани сняли, но он сохраняется на части территории республики. Это, по словам местных наблюдателей, исключает агитацию: помимо президента России Ингушетия 2 марта будет выбирать и собственный парламент. После интервью с бывшим главой ингушского отделения «Единой России» Мухарбеком Аушевым газета продолжает обращаться к ингушским политикам, пытающимся анализировать ситуацию в регионе. На вопросы обозревателя «Времени новостей» Ивана СУХОВА ответил ингушский предприниматель, бывший федеральный инспектор по Ингушетии Муса КЕЛИГОВ.

-- Как бы вы охарактеризовали то, что сейчас происходит в Ингушетии?

-- Как противостояние народа с президентом Муратом Зязиковым и его окружением. Во всем, что там происходит, виноват один человек -- президент республики: его слабость, незнание ситуации и нежелание ее знать. Представьте себе руководителя региона, особенно кавказской республики, который за пять лет ни разу не встречался с населением в районах. Все мои родственники живут в Малгобеке, и за пять лет он там не был ни разу. У него две цели -- личное обогащение и звезда Героя России. Экономика республики разваливается. Даже аэропорт, построенный при Руслане Аушеве (президент Ингушетии в 1991--2002 годы. -- Ред.), простаивает, рейсы отменены -- якобы до президентских выборов 2 марта. Самолеты, переданные российским правительством ингушскому аэропорту, по моим данным, где-то летают, а деньги за аренду оседают в карманах чиновников. (В столичных авиакассах подтвердили, что движения между Москвой и аэропортом Магас нет. В аэропорту Внуково, откуда выполнялись эти рейсы, сообщили, что до 10 февраля самолеты летали в Ингушетию и обратно по четвергам и воскресеньям. В 11.35 в воскресенье самолет в Ингушетию вылетел, но о дальнейшем расписании ничего не известно. С восстановлением в 2007 году гражданского аэропорта в Грозном ингушский аэропорт лишился значительной части своих пассажиров. -- Ред.) Горцы, особенно ингуши, -- очень доверчивый и терпеливый народ, все ждут, что вот сейчас приедет добрый дядя и накажет виновного. Все эти годы многие писали и в Москву, и полпреду президента в Южном федеральном округе, во все инстанции о делах, которые совершаются в Ингушетии, о коррупции, о хищениях бюджетных средств, о бессудных убийствах и похищениях людей неизвестными структурами. Но с каждым днем становилось все хуже. А теперь это уже пик, предел.

-- Вы не склонны объяснять происходящее борьбой конкретных политиков за место г-на Зязикова?

-- Нет. Митинги -- протест против ситуации, созданной президентом Ингушетии. Нет смысла искать силы или конкретных людей, которые за этим стоят -- их нет. Люди на месте не разбираются в московской политике. Но Зязиков во всем обвинял сначала Руслана Аушева, потом Михаила Гуцериева (экс-глава компании «Русснефть», с 2007 года в розыске, живет за границей. -- Ред.). Хотя прекрасно понимал, что все построенное в Ингушетии построено как раз Аушевым и Гуцериевым. Потом «виновным» стал экс-депутат Государственной думы, руководитель регионального отделения «Единой России» Мухарбек Аушев, которого изгнали с должности.

-- Вас тоже порой называют среди тех, кто организует беспорядки и рвется к власти.

-- Я уверен, что смогу защитить себя и отстоять правду. За беспорядками стоят те, кто хочет удержаться у власти. Я же никогда ни при каких обстоятельствах не планировал и не собираюсь занимать должность президента республики.

-- Вы имеете отношение к оппозиционному интернет-ресурсу «Ингушетия.ru»?

-- Не имел и не имею. Но имею отношение к Евлоеву Магомеду (владелец и руководитель сайта. -- Ред.). В 1998 году мой старший брат был похищен бандитами. Это трагедия моей семьи: после этого мать получила инсульт и впоследствии умерла. Умерла и моя племянница, 16-летняя девушка -- отказало сердце. Противостояние с бандой длилось 11 с половиной месяцев, все это время брат был в плену. Магомед Евлоев -- тогда зампрокурора района -- с первого дня очень сильно нам помогал. После того как мы вернули моего брата, мы отомстили всем, кроме двоих. Один из этих двоих участвовал в теракте в Беслане, и его труп вместе с трупом его супруги был среди убитых там террористов. Второго не могу найти. С момента освобождения брата 31 августа 1999 года до прихода Зязикова в Ингушетии не было ни одного похищения -- ни русских, ни ингушей, ни других.

-- Вы говорите, что проблемы связаны с действующим президентом Ингушетии. Кто, с вашей точки зрения, справился бы лучше?

-- Лучше всех, конечно, справился бы Руслан Аушев. Он не хочет возвращаться в политику, но его фактор всегда будет присутствовать. Даже сегодня его поддерживает не меньше 80% населения Ингушетии. Из тех, кого я знаю, в этой обстановке там нужен генерал-лейтенант ПВО Хаджибикар Укуров или Герой России полковник Юнус Евкуров. Звезду Героя Евкуров получил в Югославии, когда наши десантники в самом начале войны заняли аэродром в Приштине.

-- Вам не кажется, что любой из них окажется в положении Зязикова: приедет издалека, окажется один на один с малознакомой ситуацией и ничего не сможет изменить?

-- Я над этим вопросом много думал. Гарантировать я ничего не могу после того, что в последние годы сделали с ингушским народом. Ведь большая надежда была и на Зязикова. Вроде бы офицер ФСБ, никто и не предполагал, что такие люди могут проявлять трусость.

-- Вас считают одним из тех, кто содействовал приходу к власти г-на Зязикова. Это так?

-- Да. Тогда он лично мне клялся в присутствии свидетелей, что ни один коррупционер не будет работать в органах власти, в Ингушетии не будет ни одного бандита, а сам он готов отдать жизнь за ингушский народ.

-- Когда испортились ваши отношения?

-- В апреле 2004 года против Зязикова был совершен теракт -- подорвали кортеж по пути из Назрани в Магас. Мы вместе с представителями серьезной федеральной спецструктуры из Чечни нашли одного из исполнителей и привезли его в багажнике в Магас, чтобы президент Ингушетии смог довести до конца расследование. Но он отказался! А теракт преподнесли так, будто его хотели уничтожить как президента международные террористы. Да, они были исполнителями. Но проплатили им конкретно коммерсанты, из-за коммерческого спора. После этого я перестал ему доверять.

-- Называют целый набор возможных преемников г-на Зязикова -- чаще других нового депутата Думы Билана Хамчиева, бывшего депутата Мухарбека Аушева и спикера парламента Ингушетии Махмуда Сакалова.

-- Я их всех знаю, первых двоих -- очень хорошо. Сакалова -- хуже, но не думаю, что его кандидатура может обсуждаться. Мухарбек Аушев -- очень хороший коммерсант, одаренный менеджер, и ему надо было идти по этой линии. Например, он мог бы поднять ингушский нефтекомплекс. С Биланом Хамчиевым мы всегда были в нормальных отношениях, он мой друг. Билан мне поклялся, что он ни при каких обстоятельствах не пойдет в президенты Ингушетии. Я обязан ему доверять как другу.

-- Вы полагаете, что акции протеста, которые отложены пока до 23 февраля, а вы предлагали перенести на весну, стихийны?

-- Их проводит группа молодых людей, которые устали терпеть и надеются такими методами обратить на себя внимание Москвы. Они ошибаются. Под давлением никто не позволит решать такие вопросы. Я занимал должность заместителя полпреда президента в ЮФО, имел кабинет на Старой площади и знаю правила игры. В должности заместителя полпреда я отвечал на Кавказе за выборы президента России в 2004 году. Главная задача и тогда, и сегодня для всех нормальных людей, чтобы на моей малой родине не пролилась невинная кровь.

-- Если митинги только раздражают власть, может быть, есть смысл мирно обнародовать заявления людей, которые не голосовали на выборах 2 декабря?

-- Акцию «Я не голосовал» вообще не надо было проводить. Я считаю, что Ингушетия, как и все другие малочисленные республики, должна быть обязательно представлена своим депутатом в Государственной думе. Сегодняшнее законодательство не позволяет этого сделать реальным голосованием. Для того чтобы Ингушетия была представлена в Думе, нужно, чтобы 80% избирателей поддержали определенную партию. Но народ не вышел на выборы из-за протеста против Зязикова. Хотя достаточно было обращения старейшин тейпов: «Мы вас просим проголосовать, потому что иначе мы останемся без представителя в Думе -- сегодня, к сожалению, такие законы». Ингуши очень понятливые, они бы вышли и проголосовали. А эта акция, даже в случае удачи в суде, поставила бы под сомнение выборы на всей территории страны. Никто на это не пойдет. Да и доказать, что не голосовали, сложно. О 80 тыс. заявлений я знаю лишь то, что пишут, я сам их не видел. И с самого начала был против этой акции.

-- Каким, по-вашему, будет в Ингушетии результат выборов 2 марта?

-- С трудом представляю. Они будут проходить одновременно с выборами регионального парламента -- депутаты, которых только еще должны избрать, уже поздравляют друг друга, потому что списки «избранных» утверждены Зязиковым. А многих представителей влиятельных тейпов нет даже среди кандидатов. Это очередная бомба под будущим республики. Уверен, в Магасе пока сами не понимают, как оформлять неизбежные фальсификации 2 марта: с учетом того, что произошло там 2 декабря, вырос интерес к ситуации СМИ, партий, общественных организаций и иностранных наблюдателей. В Ингушетии максимум 120 тыс. избирателей. А по данным избиркома -- 163 тыс. Даже исходя из 120 тыс., чтобы проголосовало 75%, чисто технически с 8 утра до 20 вечера на участках должна быть очередь, как это было во время выборов президента России в 2004 году. Реально стояли очереди. Потому что мы сумели убедить людей: если не будет Путина, война, террор и похищения людей на Кавказе будут продолжаться. И люди свое отношение к войне высказали.

-- А как будет в этот раз?

-- В Ингушетии победит тот кандидат, который скажет: если подтвердится все, что народ говорит о Зязикове -- коррупция, связи с боевиками, -- то он будет арестован или как-то иначе привлечен к ответственности. Проголосуют даже за Жириновского, если он скажет такую вещь. Но за так называемый «список кандидатов» в местное Народное собрание не проголосует практически никто. Есть большая вероятность, что и 2 марта избиратели не придут на участки. Будет обидно, если в штабе Дмитрия Медведева не учтут это обстоятельство. Людям надо объяснить ситуацию.

-- Дмитрий Медведев несколько дней назад похвалил Мурата Зязикова...

-- Медведев его мог похвалить исходя из тех данных, которые ему сам Зязиков и подает. Полгода назад я слушал выступление Медведева, он на совещании привел в пример Ингушетию, которая газифицирована на 100%. Медведеву же никто не говорит, что полная газификация Ингушетии была проведена во времена Руслана Аушева. Ни один нормальный глава государства не может себе представить, что руководитель региона может так грубо искажать факты. Человек говорит: я за пять лет построил 70 промышленных объектов, 3 млн квадратных метров жилья. Любой похвалит, если есть такие показатели. Но их нет. С таким же успехом я могу сказать, что единственный инвестиционный проект на территории республики за пять лет после прихода Зязикова -- это нефтеперерабатывающий завод в Карабулаке, который я построил своим родственникам.

-- А какая там мощность?

-- 100 тыс. тонн.

-- Весь объем добычи нефти в Ингушетии примерно 100 тыс. тонн. Этот завод перерабатывает все, что добывается?

-- Нет, то, что покупается на рынке. На рынке нефти много, плати и перерабатывай. Республиканскую нефть этот завод перерабатывает чуть-чуть, как давальческое сырье, для нужд республиканского нефтекомплекса. Комплекс в ужасном состоянии. В 2002 году, когда Зязиков стал президентом, добывалось 175 тыс. тонн, сегодня, может быть, 80 тыс. Это единственный нефтегазовый комплекс в мире, который можно назвать банкротом. Правда, совсем недавно туда назначен нормальный менеджер, он эту ситуацию вытащит, если ему не мешать. Но назначили его, только когда Зязиков понял, что нефтяники готовы выйти на улицу.

-- Как вы полагаете, Дмитрий Медведев удержит Северный Кавказ?

-- Удержит -- с помощью Путина.

-- А вы уверены, что Путин останется?

-- Абсолютно. Если Путин не останется, мы Северный Кавказ потеряем.

-- Вам не кажется странным, что митинг протеста 26 января собирали в поддержку курса Путина? То, что Мурат Зязиков остается президентом -- это ведь тоже политика Путина.

-- Политика Путина на Северном Кавказе -- это остановка войны и терроризма. Сегодня, если Путин разберется в том, что там происходит, он без всякого сомнения примет самое жесткое решение.

-- Вероятны ли, по-вашему, кадровые изменения и в какой срок?

-- Долго эта ситуация продолжаться не будет. Она как пороховая бочка, может взорваться в любой момент. Сейчас ситуация держится уже только за счет авторитета старейшин тейпов: есть много мудрых людей, которые понимают, что митингами вопрос не решить. Я был самым молодым депутатом последнего Верховного совета Чечено-Ингушской автономной ССР, Дудаев пришел к власти на моих глазах. Над его первыми митингами все смеялись. Досмеялись. Начать это все легко, а остановить и закончить -- очень сложно. Сейчас в Ингушетии один за другим идут тейповые сходы, по 1,5--2 тыс. человек. Сход не митинг, его уже не разгонишь.

-- Каковы же перспективы?

-- Северный Кавказ придется объединять. По Конституции, путем референдума. И столицу делать в Магасе: это географический центр Кавказа и самый подготовленный город. Это решит все вопросы границ и вопросы, касающиеся местных князьков. Руководителем этого нового субъекта обязательно должен быть русский. Я подчеркиваю, что говорю не об объединении Ингушетии с тем или иным регионом, а об объединении всего Северного Кавказа. Кстати, вопрос объединения Чечни и Ингушетии нигде никем не ставился. Его придумали в команде Зязикова, чтобы отвлечь народ. Они его сами себе задают и сами же отвечают.

-- Часто говорится, что люди в Ингушетии не могут простить Зязикову одной вещи: до него там не было федеральных войск постоянной дислокации и не работали федеральные силовики. Зязиков решил поставленную перед ним задачу: войска встали, силовики заработали. И начали пропадать люди.

-- Никогда Москва не ставила перед ним таких задач. Только обеспечение порядка. Чтобы навести порядок в Ингушетии и очистить ее от всех бандитов -- и от тех, что в Магасе сидят, и от тех, что в лесу, -- нужен один батальон, но он должен состоять из ингушей. Порядок в республике должны наводить сами ингуши. За нас не должны умирать русские солдаты и офицеры, не знакомые с обстановкой и местным менталитетом. Из федеральных войск в Ингушетии следует оставить только погранотряд и мобильный отряд МВД РФ. А высвобожденные деньги пустить на ингушский батальон специального назначения. Люди для этого есть.

-- Много ли боевиков в Ингушетии?

-- Никто не может точно сказать. Самое страшное, что там появилась так называемая третья группа, люди, которые вышли мстить и «зязиковским», и боевикам. Это пока непроверенная информация, но многое сходится.

-- Допустим, со стороны Северной Осетии в Ингушетию заходит спецгруппа федерального подчинения и проводит операцию не совсем корректно. Это как считается: «зязиковские» сделали? Или федералы?

-- Это все делают «зязиковские» под эгидой федералов.

-- А зачем им озлоблять собственное население?

-- У них задача удержаться у власти. Они понимают: чем больше убийств, расстрелов, всех этих так называемых спецоперацией и с той, и с другой стороны, тем тревожнее фон. А под таким давлением Москва не пойдет на смену Зязикова. Я проходил службу в Афганистане, а именно в спецподразделении. «Спецам» дают адрес, их задача -- просто грамотно провести ликвидацию, а не разбираться, виновен или нет. Но списки этих адресов формируются в администрации Магаса. И пусть назовут хоть одного известного боевика, которого они там ликвидировали.