Японская газета «Санкей Симбун» опубликовала сенсационный материал, в котором утверждается, что четырнадцатый далай-лама Тенцзин Гятцо готов поломать многовековую традицию своей религии. Издание утверждает, будто проживающий в изгнании лидер тибетских буддистов во время своего визита в Японию заявил, что может самостоятельно назначить собственного наследника или провести выборы нового далай-ламы перед своей смертью. В любом случае такая процедура будет религиозной реформой мирового масштаба: ведь и голосование высокопоставленных монахов, и назначение преемника особым манифестом будет означать отказ от освященной веками традиции.

До сих пор тибетское течение буддизма использовало ключевой догмат о реинкарнации. Согласно местным верованиям, души двух верховных религиозно-политических лидеров Тибета -- далай-ламы и панчен-ламы -- после их смерти просто переселялись в тела других людей, родившихся после смерти своих предшественников. Объявление преемника при живом Тенцзине Гятцо будет означать категорический отказ от реинкарнации. Очень сложно сказать, насколько легитимным будет такой национальный лидер и сможет ли такой эрзац-далай-лама заработать авторитет среди верующих.

По данным «Санкей Симбун», Тенцзин Гятцо публично заявил: «Если тибетцы хотят сохранить институт далай-лам, то единственная возможность -- это выбор нового далай-ламы, пока я еще жив». Он также раскритиковал политику китайских властей, которые продолжают преследовать монахов и простых граждан. «Если Китай выберет моего наследника после моей смерти, народ Тибета не поддержит его, поскольку у него не будет тибетского сердца», -- подчеркнул Тенцзин Гятцо. Правда, эти слова далай-ламы, приведенные японской газетой, пока не подтверждаются другими источниками. Так, даже его официальный сайт, подробно освещающий поездку буддистского лидера, в последние дни никаких подобных цитат не публиковал.

Как бы там оно ни обернулось, далай-ламу можно лишь пожалеть. Лауреат Нобелевской премии мира Тенцзин Гятцо уже, мягко говоря, не молод, ему 72 года, а поскольку смерть не обходит стороной даже столь уважаемых религиозных лидеров, то рано или поздно ему придется покинуть эту телесную оболочку и пройти через процедуру реинкарнации. Проблема только в том, что даже далай-лама не в состоянии контролировать этот процесс. Обычно после смерти очередного национального лидера буддистские монахи Тибета берут дело в свои руки и начинают искать младенца, в которого переселилась духовная сущность далай-ламы. Но китайские власти, которым политэмигрант и «сепаратист» Тенцзин Гятцо досаждает уже более полувека, намерены проконтролировать эту процедуру.

Ключевой персоной в период междуцарствия является панчен-лама. Это не только один из членов тибетского «избиркома», но и что-то вроде регента при малолетнем «преемнике» далай-ламы. И здесь китайцам уже удалось перехватить инициативу у Тенцзина Гятцо. Во-первых, Пекин не признал выбор далай-ламы, объявившего в 1995 году одиннадцатым панчен-ламой шестилетнего мальчика по имени Гедун Чокьи Нима. Вместо него КНР поддержал другого малолетнего монаха -- Гьяйнцайна Норбу. Во-вторых, если далай-лама находится в эмиграции, и потому недоступен для пекинских властей, то выбранный Тенцзином Гятцо ребенок жил, естественно, в Тибете. Это позволило Китаю задержать «неправильного» панчен-ламу и изолировать его от любых сношений с внешним миром. С 1995 года Гедуна Чокьи Ниму никто не видел. В окружении далай-ламы его считают политическим узником, официальный Пекин утверждает, что прячет подростка ради его собственной безопасности.

Но в любом случае КНР в данный момент контролирует обоих претендентов на роль панчен-ламы. Тем самым важнейший элемент процедуры поиска будущего преемника далай-ламы оказался в руках Пекина, и Тенцзин Гятцо понимает, что его реинкарнация будет лояльна КНР и вряд ли продолжит линию своего предшественника, стремившегося к независимости Тибета. Вдобавок эта ситуация может привести даже к расколу в буддизме. Но любая религия весьма уважительно относится к собственным процедурам и обрядам, и пойти на резкую реформу традиции, тянущейся с XIV века, Тенцзину Гятцо будет весьма непросто.