Кинофестивалей в мире великое множество, больше, чем дней в году. Среди них есть фестивали любительских фильмов, фильмов о любви, короткометражек, продолжительность которых не превышает одной минуты, фестивали фильмов о бабочках, вине и синхронном плавании. Найти свое место -- ключевая проблема любого кинофорума. А так как московский международный в этом году в очередной раз лихорадило, мы продолжаем серию публикаций на тему «как это бывает у них». Сегодня на очереди -- Локарно, отметивший в августе свое 60-летие (форум основан в 1946 году, но один год был пропущен по организационным причинам).

Все знают о «большой тройке» -- Канне, Венеции и Берлине. С ними все ясно -- лучшие фильмы, самые яркие звезды, восьмизначные бюджеты. Рассчитывать на сколько-нибудь серьезное соперничество с ними можно только в отдаленном будущем, когда российский рынок не только голливудского, но и артхаусного кино встанет вровень с европейским. Пока, как выяснилось, в российских условиях артхаусный прокатный сектор упорно не желает расти параллельно откровенной коммерции -- это по-прежнему дело горстки энтузиастов. Поэтому самой интересной для нас с точки зрения фестивальных стратегий выглядит группа «фестивалей второго сорта», к которой принадлежат и Москва, и Локарно, и Карловы Вары, и Сан-Себастьян, и Монреаль. Это форумы класса «А» (по недоразумению считается, что это какой-то почетный титул, хотя «А» означает всего лишь, что фестиваль международный, конкурсный и лишен тематической направленности; вот Роттердам никакого не класса -- и ничего). Но хороших незасвеченных фильмов едва ли хватает на «большую тройку». Вот и приходится выкручиваться. Иногда получается здорово.

В прошлом месяце (см. «Время новостей» от 10 июля) мы уже рассказывали о Карловых Варах, избравших формулу «фестиваль как событие», -- аншлаги на каждом сеансе, публика, ночующая в спальных мешках под открытым небом, и вечеринки нон-стоп. Локарно с давних пор настаивал на другом образе. Фестиваль хочет видеть себя заповедником авторов, оплотом некоммерческого кино, для которого важны не только погони, перестрелки и взрывы, но и мысль, чувство, память. Самое любопытное произошло с фестивалем в 90-е годы, когда авторы перестали быть объектами безусловного поклонения, на метафизику в кино стали посматривать косо и появилось все больше «перебежчиков», для которых «жанровое» и «авторское» далеко не всегда антонимы. Художественный директор Марко Мюллер (ныне он возглавляет Венецианский фестиваль) сохранил и усилил традиционную для Локарно бескомпромиссность в отборе конкурсных фильмов -- это уж точно «кино не для всех». При этом Локарно стал все лучше и лучше «продавать» себя публике и сегодня превратился в один из главных туристических аттракционов итальянской Швейцарии. Высоколобый конкурс и успешная маркетинговая стратегия оказались вещами вполне совместимыми.

Итак, фестиваль как товар. С мощью этой формулы гостям фестиваля приходится столкнуться уже при бронировании гостиницы: заказать номер в начале августа в Локарно и его окрестностях нелегкая задача. Если же вам это удалось, в любом отеле вас ожидает расписание фестивальных показов, газеты, плакаты и, самое главное, ежедневные метеосводки, в которых указывается вероятность дождя в 21.30 (о том, к чему такая точность, чуть позже). Еще один сюрприз -- специальный телеканал Pardo Channel, по которому круглосуточно демонстрируются фрагменты фестивальных фильмов и выпуски фестивальных новостей. А если вы поедете в Локарно на машине, вы сможете ознакомиться с подробностями фестивальной программы на электронных дорожных табло, где обычно сообщают информацию о пробках и скоростных ограничениях.

Город разукрашен в желто-черные цвета. О том, почему именно леопард стал символом фестиваля, похоже, никто уже не помнит. Леопарды в Альпах не водятся, да и зверь на городском гербе больше смахивает на льва, но вся фестивальная атрибутика, начиная с официальных бланков и кончая сувенирными швейцарскими ножичками, пестрит черными и желтыми пятнами. Модные магазины продают коллекции одежды, выдержанной в черных и желтых тонах. И даже велосипед, взятый напрокат вашим покорный слугой, чтобы разъезжать по фестивальным показам, был вручную раскрашен черной и желтой краской.

Но самый главный аттракцион Локарно -- это, конечно, пьяцца Гранде, центральная площадь города, которая вечером, в 21.30, превращается в гигантский открытый кинотеатр (для этого и нужны метеосводки). В фестивальном пресс-центре висит грифельная доска, на которой ежедневно появляются победные сообщения о количестве пришедших на пьяццу зрителей, -- пять, семь, девять тысяч человек. Рекорд, кажется, где-то около двенадцати. Развлечение, заметим, небесплатное -- билет на сдвоенный сеанс стоит 32 швейцарских франка (около 25 долл.). Вот и посчитайте сборы от одного-единственного успешного показа. Этим швейцарский практицизм не ограничивается. Пару лет назад старый экран пришлось заменить на новый, еще более огромный. На свалку отработанное полотно увозить не стали, а пошили из него фестивальные сумочки, бойко расходящиеся по 280 франков штука под лозунгом «Вы можете стать спонсором нашего фестиваля». Так что кинофестиваль, как видим, далеко не всегда равняется не слишком эффективной трате бюджетных миллионов.

Самое удивительное, что Локарно приучил широкую публику безропотно смотреть «трудное кино». Тысячи человек могут собраться и на европейскую премьеру «Ультиматума Борна», и на трибьют Микеланджело Антониони, умершего за два дня до открытия форума. Снятый 37 лет назад «Забрийски Поинт» может оказаться не менее «коммерческим», чем новый ужастик Роберта Родригеса.

Победителями Локарно в этом году стали демонстративно авторские, некоммерческие фильмы. «Золотого леопарда» удостоилось «Возрождение» японского режиссера Масахиро Кобаяси, почти бессловесная драма о невозможной любви между отцом погибшей девочки и матерью ее убийцы. Одни и те же сцены повторяются в фильме раз за разом, минута за минутой, чтобы в итоге привести к робкой надежде на примирение. В параллельном конкурсе «Кинематографисты сегодняшнего дня» победу одержал венгр Бенедек Флюгауф с еще более бескомпромиссной работой. Его «Млечный путь» -- это экспериментальная коллекция бессловесных сценок, снятых статичными планами длиною минут по пять каждый. Независимо от достоинств такие ленты бывает трудно смотреть даже профессионалам. Но Локарно упорно доказывает, что это кино имеет право на жизнь и на зрителя.

А организаторам Московского кинофестиваля можно напомнить, что у нас в городе есть своя, мощенная булыжником, довольно большая, площадь.