Небывалая информационная щедрость американского ЦРУ, в одночасье рассекретившего -- правда, с многочисленными купюрами -- десятки тысяч страниц секретных документов, относящихся к периоду 1953--1973 годов, произвела большой пропагандистский эффект. Теперь каждый сможет ознакомиться с аналитическими разработками разведчиков по злободневным мировым проблемам, а заодно составить представление о целях, задачах и методах их работы. И если 700-страничная подборка документов под названием «Фамильные драгоценности» рассказывает в основном о подготовке покушений на неугодных американцам зарубежных лидеров наподобие Фиделя Кастро, то вторая часть обнародованного досье (147 документов на 11 тысячах страниц) посвящена анализу ситуации в СССР, Китае и ближайших союзниках.

Архивные документы ЦРУ были рассекречены по запросу Национального архива безопасности Университета Джорджа Вашингтона, сделанному на основании закона о свободе информации. Как рассказал «Времени новостей» директор российских и азиатских программ Вашингтонского института мировой безопасности Николай Злобин, «любой человек, занимающийся историей СССР, может обратиться с запросом в ЦРУ и заявить, что ему нужны, к примеру, аналитические материалы, касающиеся смерти Сталина. А если в ЦРУ скажут «не дадим», тогда гражданин идет в суд, и ЦРУ должно будет доказывать, почему эти документы до сих пор находятся под грифом «секретно». И, как правило, такие суды государственные органы проигрывают. Американская судебная система стоит на страже свободы информации -- «чем больше открыто, тем лучше».

Главный вывод, который можно сделать из рассекреченных документов, -- аналитические разработки ЦРУ по ситуации в СССР, как правило, строились на открытых источниках и разнообразных слухах. Ярким примером служит 23-страничный документ под названием «Смерть Сталина», датированный 16 июля 1953 года. Напомнив о том, что граждане СССР впервые узнали о тяжелом состоянии вождя из радиосообщения 4 марта, автор доклада подробно анализирует возможность того, что болезнь Сталина была не следствием инсульта в ночь на 2 марта, а длилась уже несколько недель. В документе рассматривается даже вероятность существования у советского лидера двойника: «Некоммунист последний раз видел Сталина 17 февраля, когда он дал аудиенцию индийскому послу (который, однако, никогда не видел его до этого). Возможно, но маловероятно, что болезнь Сталина тщательно скрывалась и что для этого интервью был использован двойник».

Анализ ситуации после кончины вождя также изобилует предположениями на основе сообщений советских СМИ, которые в те времена не отличались полнотой и разнообразием. «Ожидалось, что Маленков (тогдашний зампред Совета министров. -- Ред.) может попытаться заполнить пустоту, оставшуюся после Сталина. Однако официальное сообщение, касавшееся болезни Сталина, не пролило свет на вопрос о его преемнике», -- говорится в документе ЦРУ. В качестве доказательства авторитета Георгия Маленкова в партийном руководстве приводится ссылка на передовую статью в газете «Правда» от 4 марта с цитатами из его доклада на XIX съезде КПСС в октябре 1952 года. Что же касается будущего советского лидера Никиты Хрущева, то о его растущей роли в партийно-государственной иерархии ЦРУ судило по назначению на пост главы похоронной комиссии. Мысль правильная -- впоследствии советский народ традиционно определял фигуру нового лидера именно по тому, кто организовывал похороны предыдущего. Однако, начав анализ ситуации вокруг смерти Сталина с официального радиообращения, автор доклада завершил его слухом -- «скорее всего, фальшивым» -- что «сестра или дочь Хрущева являлась второй женой Маленкова».

Если события в СССР в начале 1950-х годов в ЦРУ анализировали постфактум, то 12-страничный документ, посвященный перспективам развития СССР после Никиты Хрущева, был подготовлен более чем за четыре года до его отставки -- 4 марта 1960 года. Начав с банального вывода о том, что «по мере старения Хрущева противоборство между его заместителями почти наверняка будет усиливаться», автор доклада сделал ряд любопытных заключений. В частности, он отметил, что новому советскому лидеру удалось создать «более монолитную структуру власти и более однородное руководство», чем это было при Сталине. Это позволило автору предположить, что «внезапная кончина Хрущева должна стать для партии меньшим кризисом, чем смерть Сталина».

Не предвидя отстранение от власти еще живого советского лидера, ЦРУ не смогло правильно спрогнозировать и фигуру его преемника. Он виделся среди «ближайшего круга советников Хрущева». К нему были отнесены первые замы главы правительства Анастас Микоян и Фрол Козлов, а также секретарь ЦК КПСС Аверкий Аристов и член Президиума ЦК КПСС Михаил Суслов, сыгравший, кстати, одну из ведущих ролей в отстранении Хрущева от власти в октябре 1964 года. Что же касается будущего лидера страны Леонида Брежнева, то он был назван представителем «жестких, агрессивных, широко компетентных высших чиновников, составлявших оплот Хрущева в партии».

Новый советский лидер привлек внимание аналитиков ЦРУ отнюдь не сразу. Лишь 5 декабря 1969 года разведка подготовила 34-страничный доклад под названием «Леонид Брежнев: человек и его власть». Справедливо утверждая, что после «искрометного Хрущева почти что любой новый лидер Советского Союза был обречен казаться серым», автор исследования верно отметил прочность позиций Брежнева в партийно-государственной иерархии, назвав главной угрозой для долгосрочного правления Леонида Ильича «слабое здоровье».

«99% аналитических материалов разведки по традиции готовятся на основании открытых источников. Задача любого аналитика до сих пор заключается в том, чтобы в открытых источниках увидеть то, о чем ненароком проговорились люди, владеющие закрытой информацией», -- подтвердил в беседе с «Временем новостей» американский эксперт Николай Злобин. «Советский Союз был самым закрытым государством в мире. Кроме того, у ЦРУ в СССР было мало шпионов. Так что советская пресса -- как центральная, так и местная -- представляла для американской разведки важнейший источник информации. Подготовленные на ее основе аналитические разработки тщательно анализировались в различных отделах ЦРУ, госдепартаменте, совете национальной безопасности», -- отметил собеседник «ВН».

Что касается рассекреченных ныне документов, то они, по мнению г-на Злобина, «интересны прежде всего как исторический источник. В качестве же примера аналитической работы ЦРУ -- это не самый представительный материал. Ведь эти документы носят самый общий характер. Они шли высшему руководству США, в американский конгресс, а потому их авторы должны были, не вдаваясь в детали, дать общую картину политических тенденций в Советском Союзе». За каждой строчкой подобных отчетов должен был стоять доказательный материал. Но он отнюдь не обязательно там содержался. «И в советских, и в американских спецслужбах многие вещи брали с потолка, придумывали агентов, ссылались на липовые отчеты», -- свидетельствует г-н Злобин.