Год назад в этот день закончился политический кризис в Абхазии, длившийся больше трех месяцев и чуть было не приведший непризнанную республику к гражданской войне. 13 января 2005 года республиканский избирком объявил итоги состоявшихся накануне президентских выборов, на которых безоговорочно победил тандем Сергея Багапша и Рауля Хаджимбы. На предыдущие выборы, 3 октября 2004 года, они шли как оппоненты. Симпатии абхазского населения разделились примерно поровну, и ни избирком, ни судебные инстанции в течение двух месяцев были не в состоянии определить победителя. В результате оппоненты от подсчета голосов перешли к подсчету доступных боевых единиц, вооруженные багапшисты и хаджимбисты заняли ключевые объекты, а 6 декабря того же года, когда сторонники Сергея Багапша решили, несмотря ни на что, провести инаугурацию своего кандидата, в Сухуми едва не началось открытое вооруженное противостояние.

Договориться удалось в последний момент: Рауль Хаджимба согласился идти кандидатом в вице-президенты при Сергее Багапше. Кое-кто из разочарованных сторонников обоих лидеров так и не простил им компромисса, и полностью сложить свои осенние результаты тандему не удалось. Заставить людей, за три месяца очень утомленных затянувшимся политическим спектаклем, вновь прийти к урнам, оказалось довольно сложно, тем более что в некоторых районах вооруженные люди, подчинявшиеся, судя по всему, лично бессменному руководителю Абхазии Владиславу Ардзинбе, пытались голосование сорвать. Тем не менее общая явка составила 58%, выборы признали состоявшимися, и Владислав Ардзинба наконец передал Сергею Багапшу президентские регалии.

Декабрьский альянс Багапш -- Хаджимба состоялся в присутствии и при поддержке нескольких представителей сопредельного государства, каковым по отношению к Абхазии является Россия: непосредственно при подписании примирительного соглашения присутствовали, в частности, заместитель генерального прокурора РФ Владимир Колесников и парламентарий Сергей Бабурин. Их «благословение» выглядело парадоксально: Россия очень жестко и практически открыто поддерживала Рауля Хаджимбу, который даже на предвыборных плакатах был изображен пожимающим руку президенту Путину. В разгар противостояния, когда стало ясно, что победа г-на Хаджимбы остается не признанной половиной населения республики, Россия руками руководства Краснодарского края закрыла таможенную границу, через которую жители Абхазии как раз в это время отправились продавать свои созревшие мандарины, остающиеся для многих из них единственным источником дохода. При этом технологи штаба г-на Хаджимбы упорно представляли Сергея Багапша не иначе как агентом грузинского влияния и человеком, который спит и видит, как бы ему предать отвоеванную в начале 90-х годов прошлого века абхазскую независимость.

Все переменилось в одночасье. «Прогрузинский» Багапш в одночасье стал лучшим другом российского руководства и за истекший год совершил больше визитов в Москву и Сочи, чем Владислав Ардзинба за все 11 лет своего правления. Фамилия вице-президента Рауля Хаджимбы, на поддержку которого было истрачено столько сил и ресурсов, кажется, вообще вышла из употребления. Правда, само соглашение о политическом перемирии подразумевало расширение полномочий вице-президента и передачу в его ведение всего силового блока. Силовой блок в минувшем году заявил о себе масштабными военными учениями, глубоко возмутившими грузинскую сторону. Грузия, к слову, несколько раз уличала абхазских силовиков и в нарушениях прав мегрельского населения Галльского района, куда Тбилиси хотел бы вернуть несколько десятков тысяч беженцев.

Впрочем, главнокомандующим в любом случае остается Сергей Багапш. Обязанность эта, видимо, доставляет ему удовольствие. Когда в сентябре, в день независимости другой непризнанной республики, Южной Осетии, на ее столицу, Цхинвали, упали три мины от 122-миллиметрового миномета, находившийся в гостях г-н Багапш пообещал, что если обстрел продолжится, абхазские вооруженные силы немедленно начнут наступление на грузинский город Зугдиди. К слову, с точки зрения грузинских политиков, поначалу надеявшихся на большую контактность и сговорчивость Сергея Багапша по сравнению с его предшественником, новый абхазский лидер оказался во многом гораздо жестче г-на Ардзинбы. И, на взгляд руководства Грузии, допускает в отношениях с Москвой совершенно непозволительные вещи.

С другой стороны, вице-президент Хаджимба вроде бы плотно «прижат» фигурой премьера Александра Анкваба, бывшего министра внутренних дел, а позднее -- московского предпринимателя. Изначально г-н Анкваб сам собирался баллотироваться в президенты, но затем заключил альянс с Сергеем Багапшем и очень способствовал его победе, взяв на себя почти всю организационную работу штаба, а также пообещав после выборов разобраться, что, кому и на каких основаниях принадлежит в республике. После победы г-н Анкваб начал было исполнять свое обещание, очень тревожившее представителей старой элиты и нескольких заинтересованных персон в Москве, где фигура премьера даже после примирения с Багапшем продолжала вызывать нескрываемую неприязнь. За год Александр Анкваб пережил несколько покушений. Сам он обещает не отступать от взятого курса, но движение явно замедлилось. Прошел уже год, а о результатах инвентаризации абхазской экономики так ничего и неизвестно.

К сожалению, первый год после Ардзинбы вполне можно считать годом несбывшихся надежд. Через год после выборов Сергея Багапша Абхазия так и остается непризнанной республикой. Ее формальная принадлежность к Грузии вроде бы не оспаривается Россией, но при этом именно на Россию замкнута вся абхазская экономика, а судя по частоте визитов г-на Багапша в Москву, заодно и абхазская политика. Большинство жителей Абхазии обладают российскими паспортами, с которыми, правда, затруднительно устроиться на работу в самой России. Абхазская экономика, которая поддерживается из российского бюджета, в принципе нелегальна из-за отсутствия у Абхазии полноценной правосубъектности, по-прежнему в кризисе, и в ней очень обширен криминально-теневой сектор. Ситуация в Галльском районе, где на границе с контролируемой из Тбилиси частью Грузии стоят российские миротворцы, по-прежнему напоминает зону боевых действий. В связи с этим Грузия уже предложила командованию миротворцев лучше заботиться об исполнении их мандата -- в противном случае Тбилиси потребует свертывания миссии уже в июне этого года.

К сожалению, Абхазия оказалась очень яркой иллюстрацией к российской политике на Кавказе вообще, в том числе и в тех его регионах, которые проходят по внутриполитическому ведомству. Год назад Россия своими собственными руками едва не взорвала республику изнутри, причем без видимой на то причины: политик, из-за которого чуть не началась война, оказался ничуть не менее удобен, чем его оппонент. По итогам года кажется, что весь избирательный скандал был связан не столько с высокими геополитическими материями, сколько с опасением части российской элиты потерять в Абхазии бизнес, не вполне легально приобретенный при прежней власти. Победа же с российской точки зрения означала сохранение ситуации в неизменном виде, то есть относительно управляемый режим при полутеневой и полураспавшейся экономике. Если считать, что такое положение дел рядом с неспокойной южной границей -- это и есть наилучшая реализация российских интересов, тогда год сложился удачно. Только практика показывает, что заморозка в таких критических ситуациях не помогает. Абхазия, как и Южная Осетия и другие регионы внутрироссийских конфликтов, и так слишком долго находится в этом состоянии.