В Ростове-на-Дону вчера вновь началось судебное следствие по делу спецназовцев ГРУ, которые три года назад во время спецоперации в Шатойском районе Чечни расстреляли шестерых мирных жителей республики. Северо-Кавказский окружной военный суд (СКОВС) однажды уже рассматривал это дело, и прежний состав присяжных заседателей оправдал капитана Эдуарда Ульмана, лейтенанта Александра Калаганского, прапорщика Владимира Воеводина и майора Алексея Перелевского. Однако Военная коллегия Верховного суда РФ отменила оправдательный приговор, посчитав, что в состав присяжных, оправдавших спецназовцев ГРУ и их командира Эдуарда Ульмана, Северо-Кавказский окружной суд выбрал не тех граждан.

Разведгруппа капитана Ульмана участвовала в спецоперации по поимке на территории Чечни печально известного полевого командира Хаттаба. Получив приказ блокировать дорогу Шатой-Дай, спецназовцы залегли в засаду. Правда, как считает следствие, слишком далеко от дороги, из-за чего своевременно не смогли обнаружить проезжавший мимо «уазик» с шестью пассажирами. Боясь упустить машину, разведчики открыли по "уазику" огонь и сразу убили находившегося в ней директора местной школы. Впрочем, сами спецназовцы утверждают, что капитан Ульман открыл огонь на поражение по "уазику" только после безуспешных попыток остановить автомобиль (сигналил руками, кричал) и двух предупредительных выстрелов в воздух и по курсу движения машины. Потом, правда, даже убедившись, что в автомобиле находились мирные граждане, разведчики добили оставшихся в живых и подожгли автомобиль, «зачищая» место преступления. При этом спецназовцы ГРУ заявляют, что получили соответствующий приказ по рации от майора Алексея Перелевского. Сам майор утверждает, что он просто пересказал разведчикам распоряжение руководителя спецоперации полковника Плотникова, проходившего по делу всего лишь в качестве свидетеля.

В прошлый раз, когда дело Ульмана слушалось в СКОВС, присяжные сочли вину спецназовцев недоказанной. По версии рядовых граждан, волей случая призванных вершить правосудие, военнослужащие всего лишь выполняли приказ вышестоящего начальника. А значит, за убийства должен ответить именно этот командир. Однако, поскольку следствие придерживалось другой версии случившегося, фамилия преступного командира в материалах дела названа так и не была.

Сейчас с деталями дела Ульмана знакомится фактически уже третий состав присяжных заседателей. Первый пришлось расформировать после того, как граждане по уважительным причинам постепенно выбывали из процесса, и в какой-то момент даже с учетом запасных присяжных заседателей кворум не набирался. В январе 2004 года был набран новый состав присяжных, но при этом, как выяснилось впоследствии, была допущена одна юридическая ошибка. В новый состав попали четыре человека из прошлогоднего регионального списка присяжных, который по правилам должен ежегодно обновляться. По крайней мере именно эту причину в прошлом году называли в качестве главного основания, по которому Военная коллегия Верховного суда отменила приговор СКОВС.

Поэтому журналисты, освещавшие еще прошлый процесс, ничего нового по делу Ульмана сейчас, по-видимому, не услышат. Всю ту же историю трехлетней давности адвокаты подсудимых, с одной стороны, и потерпевшие вместе с гособвинителем, с другой, просто-напросто заново перескажут новым присяжным. И дальше все, как и в прошлый раз, будет во многом зависеть от того, кому из обычных жителей Ростова-на-Дону теперь выпало разбираться в событиях уже далекого января 2002-го. Ведь не секрет, что вердикты присяжных серьезно зависят не столько от материалов конкретного уголовного дела, сколько от обывательских настроений, царящих в обществе. Значительная часть населения России снисходительно относится к тому, что порой творили офицеры и солдаты в ходе антитеррористической операции в Чечне. Обыватели как бы входят в положение военных, оказавших на необъявленной войне, где зачастую не ясно, кто боевик, а кто безобидный местный житель.